Я вернулась и хочу сегодня с вами поделиться своей историей, которая начинается как раз с того самого ролика, который я выпустила во вторник про закат, умиротворение и спокойную музыку.
В этой статье я хочу рассказать истории и показать на примере, насколько наши детские травмы, о которых мы совсем забыли и не помним, могут в нашей взрослой действительности сыграть злую шутку над нами, как могут нас превратить в тех самых маленьких девочек и мальчиков, с теми же реакциями детскими, просто попав в похожую ситуацию.
Моя история началась с того, что меня привезли в больницу с острыми болями в животе. При осмотре дежурным врача в приёмном отделении, он поставил диагноз острый аппендицит. И вот эта фраза «острый аппендицит, нужно срочно оперировать» стала для меня фразой триггером, который запустил процесс и возврат в мою детскую травму.
Когда мне было всего четыре года, меня папа по скорой привёз в больницу с острой болью в животе. В приемном отделении меня ощупывали врачи, задавая разные вопросы и наблюдая за моей реакцией на прикосновения к животу. Потом, один из врачей поставил диагноз «острый аппендицит, нужно срочно оперировать». После чего, медперсонал разбежался искать каталку и готовить операционную.
В это время, я, маленькая четырехлетняя девочка, лежала на кушетки в растерянности и считывала с пространства: насколько сильно переживает мой папа, как он волнуется; как видимая мне часть больница погрузилась в хаос суматохи, где важна была каждая минута, иначе быть беде. Меня, маленькую девочку, одолевали страх, неизвестность и одиночество. Я тогда ничего не понимала, ни что такое аппендицит, да еще и острый, кто эти люди в халатах, что вообще происходит – я не понимала, от чего становилось еще страшнее.
Увидев и пережив воспоминания глубокой детской давности, я ощутила себя малинкой девочкой, которую накрываю страх, безысходность и одиночество. Вокруг все меркнет, голоса и звуки становятся приглушенным гулом, мои мысли путается и хочется плакать как четырехлетний ребенок.
Благодаря тому, что я имею хорошо отточенный навык отслеживать свое эмоциональное и физическое состояние (думаю, что все хорошие психологии этим навыком владеют), я тут же отловила момент, что я проваливаюсь в свою детскую травму, которая была долгие годы законсервирована моим подсознанием и не давала о себе знать.
Осознание происходящих процессов со мной, дало возможность мне прийти в себя и в состояние здесь и сейчас, выводя из переживаний маленькой девочки. Ведь если бы я там осталась, то как минимум мое эмоциональное самочувствие ухудшилось. А как максимум, я могла повести себя как ребенок, с которым бы не стали даже разговаривать и отвезли оперировать.
Придя в себя, я начала задавать врачу правильные вопросы, которые позволили направить медперсонал на дополнительные обследования, по результатам которых выявилась совсем иная картина, не имеющая никакого отношения к аппендициту.
При моих настоятельных просьбах, врач, который делал мне узи, сменил сканер на тот, благодаря которому можно посмотреть мышцы и все на глубине десяти сантиметров от покрова кожи. И при таком обследовании выявилось острое воспаление мышц брюшной полости.
Воспаление произошло по причине расхождения поперечных мышц, которые по своей природе не должны расходится вообще. Как сказал заведующий хирургии, что это очень редкий случай, и ни у него, ни у его коллег похожих случаев в практики не было. Следовательно, как восстановить их, он не знает. Мне в выписки прям так и написали рекомендации: обратится к специалисту, который имеет практику лечения и реабилитации после травмы поперечных мышц нижнего отдела брюшной полости.
Сейчас я задумываюсь над тем, что было тогда, в детстве, что послужило травмой живота, когда мне было всего четыре года. Ведь в ходе обширного обследования выяснилось, что аппендикс у меня на месте. Что тогда оперировали мне в детстве?
Берегите себя и своих детей. Ведь не просто же так существует поговорка, которая гласит нам «Беречь здоровье и честь с молода»
