Термин “первичная” (ввёл в науку Э. Нойманн) обозначает, что это та вина, которая возникает ещё до того момента, когда настоящая, социальная вина станет возможна. Вина первичная существенно отличается от вины нормальной, их объединяет только само ощущение виновности. Это как, знаете: и я люблю, и он любит, только я его, а он издеваться надо мной. Вина первичная не служит развитию личности и никаким образом не очерчивает её границы, скорее наоборот: она их раздувает до невероятных пределов.
Вот это вечное “это всё из-за меня!”, по которому легко можно диагностировать первичное чувство вины, - как раз яркий показатель раздувания собственных границ.
Первичная вина показательна у женщин в браке, которые всё спасают и спасают то, что умерло давным-давно или что вообще никогда не существовало.
“Муж лежит гуляет/пьёт/бьёт/игнорирует/не достигает успеха? ЭТО ВСЁ ИЗ-ЗА МЕНЯ!”. И он ещё, лёжа на диване, вторит: “Да-да, именно из-за тебя! Вот была бы ты нормальной бабой, я бы щас, знаешь, в какие космосы летал - ууу”. И она начинает усиленно работать над собой: макияж, фигурка, на работу сбегать, с детьми уроки сделать, ужин из семи блюд, книжку умную почитать, гимнастика интимных мышц, кружевное бельё - а он снова завис у какой-то сомнительной гражданочки.
Тему первичной вины эксплуатируют практически все женские курсы сегодня: просто делай всё правильно, и твой мужчина от тебя не уйдёт! Все люди уязвимы к отвержению, так почему бы не предложить некий волшебный рецепт, чтобы не испытывать его никогда? Гениальная маркетинговая стратегия!
Основной признак наличия первичной вины у человека - это склонность любые неудачи, происходящие с ним или даже не с ним, вменять себе в вину. В голове звучит: это я виноват, что
- мама мной вечно недовольна
- руководитель сегодня без настроения
- мой ребёнок часто плачет
- парень на мне не женится
- у меня мало друзей
- я склонна к полноте
Ну и так далее. Это самое простое, а вообще список “виноватостей” может быть весьма алогичным вплоть до вины за убийство Кеннеди. Одна девушка рассказывала, как её коллега жаловалась ей на то, что кто-то сбросил все вещи с её рабочего стола, так она настолько прониклась этой историей, что начала фантазировать, что, возможно, это вообще была она. При том что в тот день её даже на работе не было. Можете себе представить?..
Уверена, что почти каждый сможет вспомнить ситуации, где он и только он (как ему казалось) был виноват.
Откуда же берётся первичная вина и что за ней стоит?
Вот что пишет Эрих Нойманн:
Центральной чертой нарушенных отношений в период младенчества является первичное чувство вины. Ребенок в этих условиях чувствует себя ненормальным, больным, “прокаженным” и “проклятым”… Первичное чувство вины уходит назад, к стадии, предшествовавшей формированию Эго... и побуждает ребёнка видеть причину нарушения первичных отношений в собственной базовой вине или первородном грехе.
Если мама сильно заболела, в депрессии, психически больна, малоэмоциональна, не может отвечать потребностям ребенка, просто не любит его или занята выяснением отношений с мужем - любая из этих причин, и вина практически неизбежна.
Ребёнок в таких ситуациях очень сильно гневается, пока хватает сил (кричит и требует внимания, как любой здоровый малыш), а дальше должно бы прийти осознание, что он одинок и безутешен. Но оно не приходит, потому что срабатывает механизм психологической защиты, который называется оборотом против себя.
Он заставляет воображать так: если со мной плохо обходятся, значит я плохой. Мать нельзя сделать плохой ни в коем случае, потому что тогда ты, маленький и беззащитный, оказываешься в очень плохом мире, а это невыносимо, это грозит психозом. Нельзя допустить психоз, поэтому “лучше быть грешником в мире, управляемом Богом, чем жить в мире, управляемом дьяволом” (О. Кернберг).
Невольно ребёнок принимает на себя бремя плохости и виновности: сначала за то, что делают родители, потом и за всё, что делают остальные люди. В этом защитном механизме главное - поддержать иллюзию хорошего мира. Женщины с первичной виной не уходят от своих недостойных мужей, потому что им очень честно хочется верить в то, что и он хороший, и весь мир, в котором она живёт, тоже. Это детская мечта о прекрасном мире, которая не имеет ничего общего с реальностью, но она кажется такой доступной: “вот-вот найду какие-то новые правильные слова, поговорю с ним по душам, и он точно переменится ко мне!”
Бессознательно это всего лишь бесконечный гнев на мать, который невозможно выразить, поскольку есть страх разрушить её своим гневом, или страх, что она своим разрушит непослушного ребёнка. В любом случае ребёнку не жить. Злиться на мать смерти подобно! Это одна из тех детских установок, которая может сохраняться у человека на протяжении всей его жизни. Он будет мучаться от вины и собственной плохости, но никогда не осмелится сказать матери своё фи или хотя бы найти психолога, с которым можно безопасно злиться на мать.
Таким образом, первичное чувство вины - это всего лишь гнев, направленный на себя.
Гнев принимает вид жестокого Супер-Эго, садистичной внутренней фигуры, которая всё время чего-то требует и буквально уничтожает человека этими требованиями, ведь их никогда нельзя удовлетворить. С таким Супер-Эго ты всегда “недо-”: недостаточно красив, недостаточно умён, недостаточно дружелюбен, недостаточно смел и т.п.
Жестокое Супер-Эго похоже на карающего и беспощадного отца, который, в отсутствие достаточно хорошей матери, следит за тем, чтобы всё было в порядке, следит чётко, но грубо, безо всякой любви и тепла.
В следующий раз напишу, как работают с первичной виной. Чтобы не пропустить, подписывайтесь!
Автор: Денисова Анна
Психолог, Супервизор, Психоаналитик Семейный психолог
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru
