По ходу нашей истории были учителя, последователи, кумиры, и теперь настало время современников. Уистлер - один из величайших художников своего времени. Современник и кумир нашего главного героя. Хаммерсхёй специально ездил в Лондон, просто чтобы выразить своё почтение и пожать руку великому живописцу. И если наш герой изобрел интерьерный минимализм, то Уистлер, преодолев даже то, чего добился Тёрнер, смог создать что-то наподобие эмбиента в живописи. Его уверенно можно назвать первым шагом к живописи абстрактного экспрессионизма (ссылку на несколько статей о котором тоже прикрепим ниже). На лекции я упоминаю две работы повлиявшие на живопись Хаммерсхёя, одна из классической школы, "Портрет матери художника", о которой поговорим сегодня, и вторая - серия пейзажей "Ноктюрны", моё любимое, о которых поговорим чуть позже.
Кем была мать художника?
Анна Матильда Макнил (1804-1881) выросла в Северной Каролине. В двадцать семь лет она вышла замуж за друга своего отца, вдовца и армейского офицера в отставке Джорджа Вашингтона Уистлера, у которого уже было трое детей. Анна Макнил Уистлер родила пятерых детей, из которых только двое дожили до зрелого возраста. В 1842 году она и трое ее маленьких сыновей, включая Джеймса, отправились со своим мужем в Россию, где он работал инженером на железной дороге. После того, как ее муж умер от холеры в 1849 году, Анна вернулась в Америку, живя в гораздо более стесненных обстоятельствах. По предложению своей падчерицы, которая была замужем за британским хирургом, Анна переехала в Великобританию. В течение девяти лет, начиная с 1863 года, мать Уистлера жила за углом от лондонской студии художника. Она неустанно трудилась, чтобы поддержать художественную карьеру своего сына, и гордилась его достижениями. Консервативная и глубоко религиозная женщина, она, казалось, не знала или намеренно закрывала глаза на его богемный образ жизни.
Почему художник изобразил её?
Джеймс Макнил Уистлер (1834-1903) был явно близок со своей матерью: он подписывал свои письма к ней "твой любящий, хотя и несовершенный сын". Однако он никогда не собирался писать ее портрет. В письме Анны к своей сестре, датированном ноябрем 1871 года, рассказывается, как она в последний момент заменила заболевшую натурщицу. Уистлер, по-видимому, поприветствовал ее словами: "Мама, я хочу, чтобы ты заступилась за меня!’ И, конечно же, она была рада сделать все, чтобы помочь карьере своего сына.
Первоначально это была поза стоя, но пожилая Анна сочла ее слишком утомительной. Все, кто ее знал, считали, что в результате получилось отличное сходство, за исключением слишком больших ступней. Она твердо верила, что портрет был данью уважения ей, и всегда называла его "моей картиной".
О чём нам говорит название.
С конца 1860-х годов Уистлер начал давать своим произведениям музыкальные названия: симфонии, гармонии, вариации и целая серия пейзажных ноктюрнов. Он также начал переименовывать более ранние работы, например, "Белая девушка" (1862), его портрет Джоанны Хиффернан, стал "Симфонией в белом" № 1. "Портрет его матери" был первой из двух "аранжировок" в сером и черном тонах. В 1873 году он написал очень похожий по композиции портрет писателя Томаса Карлайла, "Аранжировка в серых и черных тонах № 2".
Уистлер хотел отличать свое искусство от повествовательного и символического содержания большей части викторианской живописи, а также от детального копирования природы, за которое ратовали Джон Рёскин и прерафаэлиты. Он хотел создавать произведения, которые обращались бы непосредственно к зрителю через эмоции. Если музыка делала это абстрактно, с помощью аккордов и мелодии, то искусство могло бы делать то же самое с помощью цвета и формы.
Абстракция Уистлера.
В каком-то смысле Уистлер с нетерпением ждал появления художников-абстракционистов начала 20-го века, таких как Пит Мондриан и Василий Кандинский. В 1943 году Альфред Барр, первый директор Музея современного искусства в Нью-Йорке, описал мать Уистлера как “композицию из прямоугольников”. По его мнению, без фигуры она "не сильно отличается от абстрактной композиции в белых, черных и красных тонах, написанной Мондрианом". Однако для художника 1870-х годов окончательный скачок в сторону абстракции был немыслим. Ближе всего к этому подошел Уистлер в своем черно-золотом ноктюрне "Падающая ракета". Работа была настолько радикальной и так поносилась художественным критиком Джоном Рёскином, что в 1878 году это привело к судебному разбирательству по делу о клевете. Рёскин обвинил Уистлера в том, что он “бросил банку с краской в лицо публике”. Уистлер подал в суд, и это дело привело его к банкротству, фактически вынудив заложить портрет своей матери.
Эстетика Уистлера.
Уистлер был не единственным художником конца XIX века, который исследовал идеи чистого искусства. Искусство ради искусства, или эстетизм, было движением, выступавшим против современного акцента на повествовательных или морализаторских картинах. Для художников-эстетов искусство было связано с красотой, эмоциями и доставлением удовольствия зрителю. Они хотели разрушить барьеры между искусством и дизайном, а также между различными видами искусства. Данте Габриэль Россетти писал стихи к своим картинам, создавая "двойные произведения искусства". Уистлер сам спроектировал каждый элемент столовой "Павлин" в доме своего друга и покровителя Фредерика Лейланда. Синестезия – идея о том, что чувства взаимосвязаны, – была важной частью искусства ради искусства. Используя музыкальные названия, Уистлер доказывал свою эстетическую состоятельность.
Композиция Уистлера.
Одним из способов, с помощью которого Уистлер бросил вызов традиционным представлениям об искусстве, была композиция. Используя горизонтальные линии и ограниченное пространство, он отошел от традиционной перспективы. Уистлер создает очень ограниченный передний план, на котором сидит его мать, на фоне простой стены, на которой размещены две фотографии в рамках. В его раннем портрете 1858-1859 годов, изображающем сводную сестру за роялем, использованы те же принципы, но менее строго. Здесь больше деталей интерьера, таких как позолоченные рамы и круглый столик слева. Кроме того, в правом зеркальном стекле видно сильное отражение, а под пианино - тень. Напротив, портрет его матери почти полностью ограничен прямыми горизонтальными и вертикальными линиями, которые создают двумерную сетку, на фоне которой сидит фигура. Мы знаем, что Уистлер внёс точные композиционные изменения во время написания картины, сместив рисунок влево и опустив голову натурщицы, а также изменив положение ее колен. Уравновешенное спокойствие законченной картины было достигнуто не случайно.
Оттенки Уистлера.
Необычной была ограниченная палитра Уистлера. Он начинал свою карьеру как гравер. Его собственная гравюра 1859 года "Пристань черного льва" висит на стене у его матери. В равной степени его ранние реалистические работы часто основывались на четких линиях и контрасте. Однако все чаще его тянуло в противоположном направлении, он экспериментировал с тонкими тональными переходами в ограниченной палитре. "Мать Уистлера" сочетает в себе сильные контрасты между одеждой фигуры, черной линией плинтуса и стеной, а также более мягкое настроение, создаваемое различными оттенками серого пола, драпировки и фона. Уистлер работал на негрунтованном холсте, который впитывал краску. Он использовал сильно разбавленные масляные краски, чтобы создать полупрозрачные слои краски и просвечивать полотно. В результате получаются нечеткие линии и размытые края, которые создают эмоциональную мягкость.
Жапонизм Уистлера.
Японское искусство и дизайн были очень популярны в Европе в конце 19 века. Уистлер коллекционировал гравюры, текстиль и фарфор из Японии и Китая и использовал их во многих своих работах. Драпировка слева от матери Уистлера была идентифицирована как кимоно, напольное покрытие - китайская циновка, а кресло - английская версия японской мебели, покрытой черным лаком. Японские гравюры получили широкое распространение в Европе только с 1860-х годов. Они показали художникам альтернативу западным традициям моделирования перспективы и светотени. Используя отсылки к культуре Дальнего Востока в своих портретах, Уистлер подчеркивает свой статус ведущего представителя эстетического авангарда.
Как была принята мать Уистлера?
"Аранжировка в серых и чёрных тонах № 1" была неоднозначно принята Королевской академией и экспонировалась на выставке 1872 года. Реакция рецензента “Таймс” была типичной: "Художник, который мог бы так величественно обращаться с большими массами, мог бы проявить чуть меньше суровости и без обид добавить несколько интересных деталей". Позже в том же году картина была показана в Париже, и в 1891 году Уистлер продал ее Люксембургскому музею в Париже. Это была первая картина американского художника, попавшая во французскую публичную коллекцию. В 1933 году "мать Уистлера" вернулась в США, отправившись в турне по стране на поезде. Полотно было высоко оценено Франклином Д. Рузвельтом, который осмотрел его в сопровождении собственной матери на показе в MOMA.
"Аранжировка в серых и чёрных тонах № 1" иллюстрирует представления Уистлера об искусстве и эстетизме. Однако неизменная популярность картины в большей степени объясняется нежностью, с которой изображена хрупкая, но явно волевая пожилая женщина. Связь матери и сына подсознательно передается через холст.
Линия Хаммерсхёя: