Университет – это место ориентировки не только в знаниях, но и в правилах, обстоятельствах, сложностях взрослой жизни. Как пройдет взросление, какие чувства и внутренние переживания испытывает студент и какую помощь ему могут оказать, мы беседуем с психологом университета Светланой Крамаровой.
– Когда в университете появилась должность психолога?
– Была организована фактически с основания университета и входит в структуру отдела воспитательной и социальной работы. Первым психологом была Людмила Владимировна Лопанова. Я пришла на эту должность в 2007 году.
– Какова цель психолога университета?
– Психологическое сопровождение участников образовательного процесса. В первую очередь студентов, аспирантов, во вторую очередь сотрудников, родителей, реже абитуриентов.
– С какими запросами обращаются к вам?
– Согласно возрастной периодизации развития, студенческий возраст – время парообразования, отношений. И часть запросов направлена на улучшение взаимоотношений, на личностное развитие, взаимоотношение с родителями, собственно семьей. В это время происходит много как сепаративных процессов – от родителей, от родительского дома, так и процессов адаптации – студенты приезжают из разных городов России. Здесь есть момент горевания, взросления, становления самостоятельности, так как многие студенты поступают еще несовершеннолетними, а потом переходят в совершеннолетие. Другой вид запросов – про отношения между участниками, то есть про любовь, построение коммуникации. Часть запросов связана с учебными моментами и коммуникациями с преподавателями. В этом случае обращаются и преподаватели, и студенты с целью понять, как общаться друг с другом. Бывают вопросы, связанные с особенностями обучения: как мне лучше организовать свой учебный процесс, чтобы можно было успешнее и эффективнее учиться. В период сессий это запросы о накопившихся долгах и вопросы, как лучше организовать время на их устранение.
– Расскажите поподробнее о психологической работе в случае задолженностей?
– Здесь мы направляем внимание на тайм-менеджмент, регуляцию отдыха, конкретизацию запроса, потому что, имея долги, студент испытывает много страха (иной раз ему даже страшно посмотреть, сколько и по каким предметом такие долги). Бывает, что студент выпал на начальном этапе семестра или решает ситуацию не в тот момент, когда ситуация состоялась, а время спустя. Соответственно, на консультации проводим состыковку с точкой, где студент сейчас, с тем, что ему поможет: выстроить траекторию, временные ресурсы, информационные ресурсы, к кому может обратиться. Это делается с той целью, чтобы студент изначально понимал, что у него есть ресурсы. Это касается даже самой сложной ситуации – отсутствие времени, когда студент много пропустил из-за болезни, соответственно восполнить информационное поле сложно. И правильным решением здесь бывает выход в академический отпуск, потому что это тоже решение – вернуться спустя какое-то время в продолжение ситуации.
– А встречаются ли запросы вне учебы и забот этого возраста?
– Часть вопросов связана с информационным потоком в связи с событиями последних лет – это и пандемия, и СВО. А на фоне учебных процессов этот эмоционально окрашенный, интенсивный информационный поток вызывает стресс, усталость, истощение. Тогда мы говорим о фильтрации информационного потока – какое количество информации за день может студент воспринимать, как регулировать этот поток, анализ потоков и какие можно убрать, условно, «почистить кэш». Особенно это актуально в период сессий, когда нужно посвятить всё внимание учебе, так как восприятие любой информации – это время. Работаем при необходимости с эмоциональными реакциями на ситуацию – наблюдаем, как студент реагирует на уровне поведения, речи, привычных действий, какие способы защитных механизмов существуют, какие есть ресурсы справиться с эмоцией. Тогда картинка становится не абстрактной – есть какой-то страх, – а студент понимает, что происходит, перед чем, после чего, как долго и как выходит из этой ситуации.
– Какие еще обязанности у психолога университета, помимо консультирования?
– Это входные тестирования первых курсов, психодиагностика по запросу, тематические тренинги, мероприятия, связанные с профилактикой, информирование на официальных страницах в ВК, тематические лекции, открытые встречи, межведомственное взаимодействие (ОВМД, с прокуратурой, врачами-наркологами, психиатрами). Мы приглашаем специалистов из других организаций и знакомим ребят с городом, специалистами города, области, так как взросление связано в том числе и с самопознанием, с правовым образованием. Целью профилактических мероприятий является знакомство студентов с их правами, а также диалоги о способах поведения в каких-то сложных ситуациях, тем самым показав им примеры конструктивного поведения и взрослых решений.
– Расскажите о своем образовании психолога.
– Я окончила в университете «Дубна» бакалавриат и специалитет, затем три года аспирантуры без защиты диссертации, параллельно с аспирантурой я проходила двухлетнее обучение в Московском институте аналитической психологии и психоанализа на направлении «Юнгианская психотерапия». Моя специальность «Психолог, преподаватель психологии», но благодаря дополнительному образованию я имею право вести деятельность в сфере психологического консультирования. В какой-то момент мне потребовалось углубиться в психиатрию, и я оканчивала курсы психиатрии для психологов в Институте социально-психологической адаптации и здоровья нации в г. Комсомольск-на-Амуре. Регулярно повышаю квалификацию в Институте практической психологии «Иматон», МГППУ, РУДН, РАО, ГРСУ. Например, в прошлом году я оканчивала программу «Психологическое сопровождение лиц с посттравматическим стрессовым расстройством» РАО, что стало актуально с начала СВО. Кроме курсов повышения квалификации участвую в стратегических сессиях Федерального ресурсного центра психологической службы в системе высшего образования РАО, как очно, так и онлайн в научных конференциях, лекциях, семинарах, например, посвященных скулшутингу, поиску психологического ресурса человека, способах совладения со стрессом. На мастер-классах пополняю копилку инструментария: методик арт-терапии, символдрамы, сказка-терапии, разные гимнастики для включения мозга, проработки телесных панцирей, аутогенные тренировки и др.). Никогда не знаешь, кто войдет к тебе в кабинет и что вы будете прорабатывать.
– Есть ли способы защиты психолога от выгорания?
– Есть способы саморегуляции, от выгорания. Как раз в прошлом году проводила занятие для преподавателей на тему «Профилактика эмоционального выгорания преподавателя высшей школы и снижение рисков соматизации специалистов». Мы рассматривали такие понятия, как повышение стрессоустойчивости, что способствует снижению стресса на психологическом и физиологическом уровнях, в том числе стили саморегулирования в конфликтной ситуации, например, правило «1 минуты», правило «5 минут». Тренировали упражнения, связанные с навыками релаксации, саморегуляции. Осуществляли поиск личных ресурсов, того, что помогает восстанавливаться.
– Существует ли правовая защита участников психологической помощи?
– Есть регламент, который устанавливает круг относящихся к психологической деятельности компетенций: например, психолог не может решать вопросы психиатра или вопросы, связанные с безопасностью. Какое-то время назад из-за отсутствия правового регулирования работы психолога вуза мы ориентировались на правовое регулирование деятельности психологов в системе МЧС Москвы, то есть наши действия в экстренных и кризисных ситуациях. Сейчас на законодательном уровне идет обсуждение нормативных актов.
– Есть ли взаимодействие с другими психологами, например, супервизия?
– Мои преподаватели говорили мне, что психология – то образование, которое никогда не заканчивается, потому что ситуации всегда развиваются, динамичны, и возникают новые запросы. Это я наблюдаю и в своей профессиональной деятельности. Моими преподавателями в университете были выпускники МГУ, с огромным практическим опытом: Корж Г.Г., Пузова С.В., Гатина С.В., Сахарова Н.А., Можайский В.В., Обухов Я.Л., Назаров А.И. К каждому практику можно было обратиться, получить бесценную обратную связь, новый смысл. Как во время обучения, так и после защиты диплома к ним можно обращаться за супервизией. Александр Леонидович Венгер вёл методологические семинары для аспирантов, на которых можно было обращаться со своими частными случаями. А еще бывают случаи в работе, когда ты понимаешь, что человека нужно направить к другому специалисту. Например, потому что нужна какая-то определенная техника или запрос связан с поиском мужского ресурса (тип поведения, роль мужчины, работа с гендерным моментом). Один психолог не может быть универсальным психологом и для всех случаев. Имеет значение типаж специалиста, его уровень образования, компетентности и запрос. Работать с запросом, который по силам, – это вопрос личных границ, ответственности и компетентности. Браться за всё – неправильно.
Последние два года 1–2 раза в месяц проходят супервизии для психологических служб вузов РФ, организованные Федеральным ресурсным центром психологической службы в системе высшего образования РАО. Возможность оставаться в среде профессионального общения, получать и давать обратную связь, работая с кейсом, есть постоянно. Меняются форматы общения, намного больше стало дистанционного формата проработки вопросов онлайн.
– С какими сложностями сталкивались?
– Бывает, что на консультацию приходят с прошлым негативным опытом обращения к специалистам – сами ли видели или кто-то рассказывал. На начальном этапе приходится прорабатывать вопросы, связанные с восстановлением доверия к ситуации. Здесь создается система принятия и регулировки взрослого поведения в новой ситуации, тестирование реального опыта, даем положительные примеры преодоления ситуации, чтобы выстроить новый путь развития, не бояться обращаться за помощью, не все ситуации одинаковы. Открытость, принятие запроса студента, отсутствие морализаторства. Поэтому студенты, по каким-то причинам ушедшие в академический отпуск, возвращаются и не боятся это делать.
Если говорить о других сложных моментах, то скорее всего это сами истории, настоящий или прошлый эмоционально интенсивный, продолжительный тяжелый опыт, особенно в раннем детстве, который актуален для человека и сейчас. В данных ситуациях работа направлена сначала на поиск ресурса совладания с интенсивностью переживания, снижение интенсивности, частоты переживаний, ресурсы заземления, восстановление, альтернативные, конструктивные способы проживания сложных эмоций, навыки самопомощи, заботы о себе.
– На какие внутренние ресурсы клиента опираетесь при работе с ним?
– Как правило, я работаю не с диагнозами, хотя использую в нужных моментах профессиональную терминологию. Но стараюсь работу построить так, чтобы был живой рассказ самого человека. Здесь есть его культурное пространство, с которым можно работать – сказки, мифы, семейные истории, традиции, сны, поведение, речь и способы проживания и выражения эмоций, когнитивные процессы, как человек воспринимает информацию, как и о чем думает. Психику и ее деятельность не всегда не видно, важно и нужно уметь наблюдать, слышать и видеть, как проявляются психические процессы – инсайты, психологические защиты – психологическое образование невозможно только в теории без практики. Потому что перед нами человек: здесь и психология, и физиология, и биологические процессы – большая объемная картина.
Текст: Юлия Цепилова
Фото: Юлия Цепилова
