Глава 13
1. Никто не враг своему ребенку.
Никто не враг своему ребенку. Каждый нормальный родитель готов жизнь свою отдать, только бы ребенок был жив и здоров. Каждый родитель готов жизнь свою положить на то, чтобы ребенок был счастлив. Но что же делать тогда, когда помочь не можешь? Ничем? Никак? Как помочь? Своему ребенку? И самому себе? Как пережить то острое, обжигающее, непереносимое горе, охватывающее все твое существо при каждом взгляде на свое дитя, и, знать, наверняка, что она угасает? Неотвратимо и безвозвратно? С каждым днем. С каждым часом. С каждой минуткой. И этот процесс, УВЫ, необратим ...
Да, что же это такое? Да, как же так-то? Неужели нет никакого выхода? Горькие слезы душат. Слез уже не хватает. Глаза опухли. Голова отупела. А решение все не приходит. А решения все нет. И какое же здесь может быть решение? А? Как же быть … Как же быть … Отчаяние наполняет всю душу без остатка.
И вдруг ты внезапно осознаешь, тебя просто озаряет, накрывает той тяжелой, как бетонная плита, мыслью, что если сейчас ты не отпустишь ее, то сам можешь стать причиной ее гибели. И тогда уже все! Без вариантов. Без надежды.
2. Сам можешь стать причиной ее гибели.
Вздыхать? Сетовать на судьбу? Жаловаться? Или, быть может, взять на себя ответственность? За судьбу своего ребенка. За его будущую жизнь. За ее жизнь. Подарить дочери шанс! Или … Ох! Как же тяжела эта ответственность! А если вдруг, что не так? Кого винить? А ведь … что ж … уже и так, все не так. И лучше уже не будет. Ничего исправить нельзя. Все на грани. На острие лезвия.
И только ты, родитель, вправе … Помочь ей. Помочь принять решение. Ведь дома уже никак. А в тайге, кто знает? Может быть, хоть как-нибудь. Ведь, она сама выбрала свой Путь. Ну, ладно, может, и не сама. Но, Слава Богу, пока жива, практически здорова, и все-таки есть же надежда на то, что выживет там. Где-то. В своей тайге. А значит, что? Пусть идет? Пусть едет в свою тайгу! Лишь бы осталась жива. Лишь бы родители знали, что их любимое чадо живо и здорово. Девочка маленькая. Родненькая.
Конечно, не получается осознать до конца ... Какой же здоровый человек с нормальной психикой захочет жить в тайге в одиночестве? Это УЖЕ явное отклонение. Ну, что ж … Хоть так … Пусть будет так. Надо смириться. Придется принять, как должное. Надо выбрать из двух зол наименьшее. Значит, так надо. Значит, это такое наказание. Или, напротив? Спасение? Кто знает? Никто …
3. Добровольно отпустить. Обратно. В тайгу.
Решение еще не принято до конца. Еще сознание не может смириться с мыслью о том, что надо добровольно отпустить свою дочь обратно, в тайгу. Туда, где она чуть было не пропала совсем. Но тем не менее, отец уже начал готовить все необходимое для длительного периода самостоятельной жизни дочери в тайге. Ему, как бывалому таежнику и рыбаку, это было несложно. Только лишь увеличить все обычные для него припасы, основные продукты питания, теплую одежду, необходимое походное снаряжение в несколько раз. В десять раз? Или еще больше? И продолжать с содроганием думать о том, что дочь, его маленькая хрупкая девочка, останется в тайге одна на всю зиму.
Значит так, в первую очередь, топливо, спички, соль, мука, консервы, необходимые лекарственные средства, на всякий такой экстренный случай. Да, и много еще чего нужного и важного.
Мама, не переставая, безутешно плакала днями и ночами, и горевала, тяжело переживая известие о душевном состоянии дочери, анализируя, прокручивая в памяти каждую минуту странную информацию старого врача, в которую никак не удавалось поверить.
Материнское сердце не в силах было принять, осознать, не в силах смириться с очевидным. Да, позвольте, разве ж это очевидное? Как же такое душевное состояние человека, более того, ее родненькой маленькой девочки, может быть очевидным?
4. А папа уже готовил все к отъезду.
А он уже методично готовил дочь к отъезду. Вернее, в первую очередь, конечно, готовился к ее отъезду сам. Заполнял все свое время, все свои мысли предстоящими сборами, тщательной подготовкой, покупкой всего необходимого и достаточного, чтобы самому не сойти с ума.
Отвлечься. Переключить свои мысли на активные действия. Потому что дочери об их решении пока еще объявлено не было. Потому что, только зная о том, что дочь полностью снабжена всем необходимым и достаточным, и даже в несколько раз больше, он будет спокойнее, увереннее. Здесь. Дома. Без нее. Без своей любимой доченьки. Без сказочницы. Без маленькой девочки Арины.
И как смириться? Как пережить? Да, никак! Просто … подумал … осенило … Уж лучше отпустить в тайгу, чем … совсем … Даже и думать об этом не хочется. О том, что сказал старый еврей-психиатр …
5. Лучше отпустить, чем погубить.
День, когда родители решились наконец объявить дочери о том, что они готовы отпустить ее, был особенным. Реакция девочки напоминала вспышку яркого света в темной ночной тишине. Не просто вспышку, а яркий оглушительный взрыв. Взрыв отчаянно-радостных эмоций, которые мгновенно красочным фейерверком охватили хмурую молчаливую девочку, сидящую хрупкой спиной к двери, уткнувшись маленьким носиком в свой компьютер.
Папа, подходя ближе, кинув быстрый взгляд на экран, крайне удивился, увидев красочное изображение огромной лохматой собаки, казалось, смотревшей своими умными спокойными карими глазами в самое сердце.
«Надо же!» - мгновенно мелькнуло у него в голове.- «Похоже, кавказская овчарка! Откуда такая? Я таких огромных никогда не видел!»
Собака пристально смотрела на мужчину, как будто пытаясь сказать что-то очень важное. Донести до него главную мысль, идею момента. Успокоить. Поддержать. Объяснить? Объяснить, что? Почему не надо бояться. Почему именно это решение самое правильное. Верное. Единственное. Когда же отец смог все это понять? Просто взглянул в мудрые глаза огромной собаки на мониторе компьютера?
«Бред!» - сказал бы любой здравомыслящий человек в подобной ситуации. И был бы совершенно прав!
6. Обещай защищать! В любых ситуациях!
«Хорошо!» - подумал любящий отец, всего лишь на одно мгновение встретившись взглядом с овчаркой.- «Хорошо, ладно, я тебе поверю. Я отпущу свою девочку. Но и ты обещай мне защищать ее в любых ситуациях. Обещай мне, что она не будет там одна, в твоей тайге.»
«Обещаю!»- возник в голове мгновенный ответ, собака на экране на секунду прикрыла глаза. Отец в изумлении тряхнул седеющей головой. - «Я думал, все уже повидал в своей жизни. Я думал, ничему уже не удивлюсь.»
Овчарка на мгновение оскалила белоснежные зубы, показав острые страшные клыки. «Улыбнулась ... »- так же изумленно округлив глаза, осознал отец.
-Доченька, родненькая, как же я без тебя одна здесь останусь, - тоненько запричитала, безутешно зарыдала мама в ответ на бурную радость своей любимой девочки, еще надеясь, что все это неправда. Что все это не так! Это все не на самом деле, и дочь откажется уезжать из дома. Еще надеясь. Еще на что-то надеясь. - Как же я буду жить без тебя?
7. Как же я буду жить без тебя?
-Ты не одна, мамочка! - радостно возражая, воскликнула ей в ответ Арина, вскочившая со своего кресла, и выплясывающая вокруг родителей замысловатые «канделябры», попеременно целуя, и, обнимая то одного, то другого. От избытка радостных чувств готовая расцеловать и осчастливить весь МИР! - У тебя есть папа! А у тебя, папа, есть мамочка. Вы вместе! Вы же были готовы к тому, что я выйду замуж и буду жить своей жизнью? Во-о-от! Представьте, что это тоже самое. Я буду жить отдельно своей собственной жизнью. И помогать тем, кому я сейчас всего нужнее. Вы без меня обойдетесь. А им без меня очень тяжело. Я им очень нужна. А они мне так ПРОСТО необходимы!
8. Главное, чтобы была жива!
Отец погладил девочку по светловолосой голове, осторожно прижал свою хрупкую малышку к надежной отцовской груди. Ну, что ж, если ей там будет лучше, чем с ним, то так тому и быть! Он уже принял неизбежное. Смирился. Главное, чтобы она была жива. Главное, что он будет знать, что она жива. Пусть далеко. Пусть не вместе с ним. Не дома. Но жива. И есть надежда, что когда-нибудь она вернется. Пусть у него останется хотя бы надежда. Надежда на ее возвращение. Живой. Уж лучше только надежда, чем вообще ... никак ...
