Абсолютная неадекватность высшего руководства Третьего рейха в конце апреля сорок пятого года уже ни у кого не вызывает ни малейшего сомнения. 23-го апреля Гитлер, получив ложный донос, отдает приказ расстрелять командира 56-го танкового корпуса генерала Гельмута Вейдлинга.
Узнав об этом Вейдлинг отправился в ставку и 24-го числа добился личной встречи с фюрером. Результат аудиенции может удивить. Гитлер отдает безумный приказ: он не только отменяет расстрельный приказ, но и назначает генерала командующим обороной Берлина. Любопытно, но на этом посту Вейдлинг сменяет полковника Эриха Беренфенгера, назначенного днем ранее и успевшего покомандовать обороной менее суток. Чтобы подсластить пилюлю, Гитлер повышает полковника в звании до генерал-майора.
Впрочем, подобная перестановка уже ничего не могла изменить, все катилось к логическому завершению и комендантов Берлина можно было менять хоть ежечасно. В Геббельсовские сказки о подходящих на выручку огромных армиях и новейшем сверхсекретном и сверхмощном оружии, которое вот-вот будет применено и решит исход войны уже никто не верил.
Наиболее практичные и шустрые функционеры НСДАП и чиновники Рейха рванули из Берлина неделю назад, автострада в Мюнхен уже успела получить прозвище «Имперская дорога беженцев». Остальные остались на месте и обреченно ждали окончательного финала. Отказался эвакуироваться и Гитлер. Оставшись с небольшим кругом приближенных в столичном бункере, он еще питал иллюзии, что чем-то руководит.
Агонию национал-социализма в последние дни существования гитлеровской Германии Вейделинг довольно подробно описал в своих записках, сделанных уже в советском плену. Вот что поведал последний комендант столицы Третьего рейха.
Чем, собственно говоря, он командует Вейделинг точного представления не имел. Оборона не имела четкой структуры и велась слепленными из остатков частей соединениями, весьма разношерстными по составу. Их общую численность Вейделинг оценил весьма приблизительно, вместе с фольксштурмом и гитлерюгендом, по его мнению, набиралось порядка 80-100 тысяч человек.
Командовали ими сколоченные на скорую руку штабы. Приказы зачастую носили противоречивый характер и были запутанными. Бардака добавляли партийные бонзы, которые тоже издавали различные приказы по собственному разумению.
Тем не менее Вейдлинг развил бурную деятельность по организации обороны. Несмотря на то, что война была уже, по сути проиграна, и сопротивление потеряло всякий смысл, немцы с упорством обреченных сражались за каждый дом. Каждый день, по вечерам Вейделинг ходил к фюреру с докладом об организации обороны и текущем положении. При докладе старался на Гитлера не смотреть, слишком жалко он выглядел с осунувшейся фигурой и трясущимися руками.
По мнению Вейделинга фюрер находился уже в полной прострации и не вполне отдавал себе отчет ни о реальном положении дел, ни о смысле и последовательности своих приказов и распоряжений. Приказы шли один безумнее другого. Так, перед фактически уже не существовавшей 9-й армии он ставил одновременно грандиозные задачи по переходу в глухую оборону и наступательные действия. Как считает Вейделинг, реальное командование в те дни взял на себя Геббельс, которого генерал сравнил с «одухотворенным Мефистофелем».
Второй значимой фигурой стал генерал Кребс. Он выступал в роли психолога, разворачивая перед фюрером блестящие перспективы снятия блокады столицы подходящими мощными соединениями и рисовал «оперативные планы» перехода в наступление.
Собственно говоря, эти два манипулятора не давали Вейделингу ознакомить Гитлера с реальной обстановкой, как только он доходил до очередных неприятных новостей, его перебивали и уводили разговор в другое русло, либо сглаживали углы и упрощали ситуацию.
«Мне стало ясно: эта камарилья связана между собой, и всё, что им неприятно, они просто саботируют. Роль Гитлера казалась мне уже сыгранной. Этот физически и душевно сломанный человек стал только орудием в руках этой камарильи», написал генерал Вейделинг в воспоминаниях.
Вообще ближайшие сподвижники Гитлера похоже поставили на нем крест и под конец затеяли свою игру. Как свидетельствует последний комендант, Борман ходил по бункеру с важным видом, но на самом деле ушел в запой в компании близкого друга генералом Бургдорфа. Судя по всему, мозги пропить не успел, так как после войны исчез вместе с денежным имуществом партии, которое контролировал. Хотя спустя два десятка лет после войны вроде нашелся свидетель, подтвердивший его гибель в сорок пятом, а еще через три десятилетия немецкое правительство сделало официальное заявление об обнаружении останков, которые согласно заключению экспертизы ДНК, принадлежали Борману, многие исследователи в его смерть не верят, и считают, что он благополучно дожил до старости в латинской Америке.
Геринг прислал в рейхсканцелярию из своей резиденции в Берхтесгадене телеграмму, в которой требовал от Гитлера сложить полномочия, так как он уже ни на что не годится, и передать государственную власть ему. Гитлер отправил его в отставку и назначил на пост главнокомандующего ВВС генерала авиации Риттер фон Грейма, присвоив ему звание генерал-фельдмаршала.
Через пару дней «порадовал» Гиммлер. 27-го апреля в ставке стало известно, что он начал переговоры с союзниками об условиях капитуляции Германии, впрочем, безуспешные. Без участия в переговорах Советского Союза союзники общаться не захотели.
Наиболее последовательно и преданно вел себя до последней минуты Вейделинг. 28-го апреля, когда бои шли уже на улицах Берлина, он предлагает идти на прорыв. Прорыв он предполагал осуществить через гавелевские мосты южнее Шпандау тремя последовательными волнами, в последней из которых выходил и Гитлер со штабом. Гитлер долго раздумывал над планом, но, в итоге, отказался.
На следующий день в имперскую канцелярию генерал пробирался уже короткими перебежками под обстрелом. Настроение в бункере было гнетущее, Гитлер вообще уставился в оперативную карту невидящим взглядом и молчал. Вероятно, уже принял решение о самоубийстве.
⚡Больше подробностей можно читать в моём Телеграм-канале: https://t.me/two_wars
Утром 30-го апреля Вейделингу доставили письмо, собственноручно написанное Гитлером. Этип письмом-приказом фюрер
«разрешал защитникам Берлина идти на прорыв мелкими группами, которые должны продолжать сражаться везде, где только будет возможность, и приказывал решительно отвергать всякую капитуляцию».
К вечеру становится известно о самоубийстве Гитлера. Гельмут Вейдлинг даже не стал скрывать облегчение после этой новости. Он тут же свернул всю свою деятельность и утром 2-го мая капитулировал вместе с уцелевшими частями гарнизона. Продолжать непримиримую борьбу он явно не желал.
Почему же он оставался верен фюреру до самого конца, прекрасно понимая всю безнадежность ситуации? Фанатиком он не был. Скорее всего, именно так он понимал свой долг перед Гитлером и только после его смерти счел себя свободным ото всяких обязательств.
Это Владимир «Две Войны». У меня есть Одноклассники, Телеграмм. Пишите своё мнение! Поддержите статью лайком👍
А как Вы считаете, почему гитлеровцы не капитулировали после окружения Берлина?
