Автор: Людмила Белогорская
На Бал прессы Мария чуть не опоздала, задержали срочные звонки. Торопясь пройти в зал, где проходила торжественная часть, она поспешно скинула шубку на руки гардеробщице, взяла номерок, повернулась и… нос к носу столкнулась с той, кого ненавидела всей душой. Перед ней стояла Светка Ломакина, собственной персоной!
-Ты?! – Светка аж рот открыла от удивления.
-Как видишь, я, - со спокойствием, давшимся ей с большим трудом, ответила Маша.
-И что ты здесь делаешь?
-Видимо, то же, что и ты – пришла на праздник.
-А где работаешь?
-В газете «Наш город».
-Надо же, там же, где и я!
-Наверное, правильнее будет сказать, что именно ты работаешь там же, где и я. Ты ведь у нас недавно? – с легкой иронией поинтересовалась Маша.
-Ну-у, да-а, - пробормотала Светка. – А чем занимаешься?
-Да всем понемногу, ни от какой работы не отказываюсь.
-А-а-а, понятно, - протянула Светка. – Секретарша, значит…
Маша лишь улыбнулась – пускай думает, как ей хочется. И тут она заметила на пальце у Светки перстень. Тот самый, ошибиться она не могла! В голове у Маши застучали молоточки. Вон оно как, оказывается… С трудом совладав со своими эмоциями, Маша преувеличенно спокойно произнесла:
-О, да я вижу на твоем пальчике перстень, который я украла у тебя, постой-ка… семнадцать лет назад!
Светка, как ужаленная, отдернула руку, спрятала ее за спину.
-Только не говори мне, что это не он, - тихим и, казалось бы, спокойным голосом заявила Маша. – Ты тогда так хвасталась своим украшением, что мы, девчонки, во всех подробностях его рассмотрели и запомнили. Так как же это получилось, что якобы украденный мной перстень оказался вновь у тебя?
-Я… я… не нарочно. Та-так получилось, - начала заикаться Светка. – Я не виновата…
Из глаз ее брызнули слезы.
-Я действительно думала, что это ты забрала перстень. Ты ведь заходила к нам. А потом на выходные я поехала домой. И нашла перстень в сумочке, которую оставила дома во время последнего визита. Я только тогда вспомнила! – сумбурно начала объяснять Ломакина. – Когда села в автобус, мне показалось, что парень на соседнем сиденье как-то заинтересованно на мои руки смотрит. Я и сняла перстень, да поглубже в сумочку спрятала, от греха подальше! И забыла…
-А что же тебе помешало объявить о находке в институте? – поинтересовалась Маша.
-К тому времени тебя уже исключили. А я… Если бы я рассказала обо всем, то и меня бы не оставили в институте, исключили бы за клевету. Напугалась я, вот и решила молчать. Тебе-то уже это не помогло бы…
-Почему ты так считаешь? – со злостью спросила Маша. – Я думаю, очень помогло бы! А ты – ославила меня на весь белый свет, практически жизнь сломала! А теперь блеешь, как овца: «Не виноватая я!».
-Прости, - шмыгнула носом Светка. – Я с тех пор этот перстень не носила, не могла просто. Сегодня впервые вынула из шкатулки… Я ведь сама себя тоже наказала – украла у себя спокойствие. Не забывала о том, что сделала, ни на минуту… Маш, ты только не говори ничего главному редактору, а то у меня испытательный срок пока… Пожалуйста! Ведь меня уволят!
-Не уволят, если хорошо работать будешь, - завершила разговор Мария.
-Ты думаешь? – посмотрела на нее с надеждой Светка.
Но Маша уже отвернулась и направилась к актовому залу. Торжественная часть уже началась. Молодая женщина прошла к своему месту, поймав недовольный взгляд из президиума. Мария сидела в первом ряду вместе с коллегами – руководителями средств массовой информации, краем уха слушала речь заместителя главы города и вспоминала.
Воспоминания нахлынули с такой силой, что ей стало не по себе. Словно и не было прошедших лет, учебы на журфаке, постепенного продвижения по служебной лестнице и, как заслуженной награды за преданность своему делу, должности главного редактора всеми уважаемого издания. Маша ощутила себя беспомощной восемнадцатилетней девчонкой-второкурсницей, которую безосновательно обвинили в том, чего она не совершала.
Этот день, ставший переломным в ее жизни, она запомнила во всех подробностях. Занятия закончились, и студенты отправились по своим делам – кто в читальный зал, кто на прогулку в город, а кто домой или в общежитие.
Вернувшись в свою комнату в общежитии, Маша увидела рухнувшую под тяжестью книг полку. Выросшая в рабочем поселке, девушка многое умела делать своими руками. Забить пару гвоздей для нее не было проблемой. Не приглашать же из-за этого парней. Да и где их возьмешь на филфаке, парней-то? Маша знала, что у Светланы есть молоток, вот и решила попросить.
В комнате никого не было – ни Светы, ни ее соседок. Видимо, Светка, как обычно, где-то «зацепилась языком» - посплетничать она ой как любила. Заглянув к соседям и не обнаружив там Светлану, Маша ушла ни с чем.
А наутро к ней примчалась Светка с требованием вернуть перстень… И закрутилось… Никто не хотел слушать Машины оправдания и верить в то, что она не брала перстень. В комнате в отсутствие хозяев была? Была! Перстень исчез? Исчез! Сложить два и два нетрудно – кто еще мог забрать украшение?
В течение двух дней все и произошло. Собрали комсомольское собрание, исключили Марию из комсомола. Нескольких студентов, не согласных с этим решением, слушать не стали. Исключение из комсомола в те времена означало автоматическое отчисление из ВУЗа.
Маша вспомнила бледную, с дрожащими губами, маму и отца, которого увезли с сердечным приступом на машине «Скорой помощи». Они, конечно, ни на секунду не сомневались в невиновности дочери, но все же удар был силен.
Сначала Маша просто днями лежала на кровати, отвернувшись к стенке. Не хотелось вставать, не хотелось шевелиться. Даже поесть девушка не могла себя заставить. Первые дни после случившегося она рыдала, сетовала на несправедливость, жалела себя. Но однажды взглянула на себя со стороны и ужаснулась. В душе закипела злость.
-Нет уж, просто так я не сдамся. Я ни в чем не виновата, следовательно, нельзя прятать глаза и чувствовать себя преступницей, - решила девушка.
И Маша приняла решение. Она вернулась в областной центр, устроилась на работу в типографию. Постепенно начала понимать, что работа ей по душе. Попробовала писать – получилось. Поступила в университет на заочное, перешла работать в редакцию…
Встреча со Светкой, конечно, здорово выбила ее из колеи. Маша сама на днях подписывала приказ о приеме на работу с испытательным сроком новой сотрудницы. Только фамилия у той оказалась другая – на работу она принимала Головину С. Н. В глаза нового корреспондента Мария не видела, из-за большой занятости провести собеседование попросила ответственного секретаря. Именно поэтому встреча с бывшей однокурсницей так ее поразила.
-В номинации «Лучшее печатное средство массовой информации» награждается газета «Наш город». Приглашаем на сцену главного редактора Литвинову Марию Сергеевну!
Маша очнулась от своих дум, встала и направилась к сцене. Уже спускаясь со сцены с дипломом, подарком и букетом цветов, она отыскала взглядом в зале своих сотрудников. Первое, что она увидела, это квадратные глаза нового члена коллектива…
-Маша! Мария Сергеевна! Извините меня! – Светкин голос дрожал, рука нервно теребила пуговицу на платье. – Вы меня ненавидите, да? Вы меня уволите?
-Знаешь, Света, - сказала Маша задумчиво, - не нужно по себе судить о других. Если не пройдешь испытательный срок – конечно, уволю. А если зарекомендуешь себя с лучшей стороны – работай на здоровье. Что касается любви или ненависти, тут тоже не все так просто. Поначалу да, ненавидела, представляла, как жизнь накажет тебя. Потом поняла, что ты не специально это сделала. Думала, перстень нечаянно где-то потеряла, не заметила сразу, а тут я не в добрый для себя час зашла, вот ты и решила…
Светка взглядом побитой собаки смотрела на нее, и было в этом взгляде все: и страх, и отчаяние, и надежда.
-А сейчас думаю, что произошедшее заставило меня поверить в себя, мобилизовать все силы и исполнить свою мечту, - продолжила Маша. – Я ведь с восьмого класса бредила журналистикой, а когда время выбора специальности пришло, испугалась конкуренции и пошла на филфак…
-Спасибо! – Светка робко улыбнулась.
-И вот еще что я хочу тебе сказать. Когда-то Екатерина Вторая произнесла замечательную фразу: «Лучше оправдать десять виновных, чем осудить одного невиновного». Подумай об этом на досуге…
Маша вышла из здания Дворца культуры, медленно спустилась по ступенькам. Шел легкий снежок. В свете уличных фонарей снежинки, казалось, исполняют какой-то фантастический танец. Мария вздохнула полной грудью, прислушалась к своим ощущениям и внезапно поняла, что с сердца свалился огромный тяжелый камень…
