Для обеспечения горючим советских войск и союзной афганской народной армии от узбекского города Термез до военной базы Баграм было протянуто две 450-километровые ветки трубопровода. По одной качали авиакеросин, а по другой – солярку и, по мере надобности, бензин.
Трубопровод прошёл через три перевала, один из которых, Саланг - до 3368 м над уровнем моря. 60 км трубопровода пролегли по пустыне, где температура воздуха на солнце летом была под 70 градусов. А на Саланге зимой мороз достигал минус 30-ти. В штабе армии сначала приняли за шутку, когда бойцов, охранявших трубопровод, потребовали обеспечить лыжами.
Охранять его нужно было обязательно, потому что попыток взорвать или повредить трубопровод предпринималось по 2,5 тысячи в год: пропил, прострел, поджог, подрыв. По 8 попыток ежедневно! Не всегда это были диверсии – чаще просто афганцы пытались своровать горючее из трубы.
Пока солдаты ликвидировали очередной прорыв – сбегались афганцы и собирали тряпками разлившееся по земле топливо, выжимая их в вёдра. Трубопровод просто лежал на земле, состыкованный из 6-метровых секций.
За время войны по этим двум ниткам трубопровода было перекачано более 5,3 млн тонн горючего. Потери оцениваются в такую цифру: порядка 250 тысяч тонн. На последнем этапе войны, в 1987-м году, потери значительно повысились, и составляли уже порядка 12-ти процентов. А в последний месяц нахождения наших войск в Афганистане, с января по февраль 1989-го года мы начали терять уже свыше 50 процентов топлива, прокачиваемого по трубопроводу. Потому что охрана его ослабла.
Солдат, охранявших трубопровод, раскидали на всём его протяжении, разместив по отделению бойцов на каждой насосной станции (а они были расположены в 20 км друг от друга). Получилось, что один мотострелковый батальон охранял около 100 км трубопровода.
На каждой насосной станции дежурило три человека «трубачей» (военнослужащих 276-й трубопроводной бригады, специально созданной для этого трубопровода): оператор, моторист и учётчик. Они записывали, сколько тонн горючего прокачивалось через насосную станцию. Также, дежурные патрульно-аварийные команды (ПАК) всегда готовы были выехать на устранение очередного повреждения труб.
«Трубачи» были вооружены лишь автоматами, а у отделения мотострелков (человек 10 или 12) были и пулемёт, и снайперская винтовка, и БТР. Они ставили там же, рядом с трубой, свою палатку и жили – «трубачи» у себя в палатке, а мотострелки у себя. Рядом с палатками стоял наготове БТР. Также, кроме палатки, была вырыта и землянка-блиндаж.
Питание на этих точках обеспечивалось батальонной кухней, откуда бойцам на ГАЗ-66, сопровождаемых БТР, в термосах привозили горячую пищу.
«Трубачи», чего там греха таить, часто торговали соляркой и бензином. Иногда к этому нелегальному источнику дохода умудрялись припадать и наиболее ушлые, предприимчивые и бесстрашные мотострелки.
Любое топливо в Афганистане стоило очень дорого. Просто-напросто, ночью по взаимной договорённости к насосной станции подъезжал афганский бензовоз, наши воришки-«бизнесмены» открывали кран, и в цистерну заливали соляру. Такие краны были предусмотрены на каждой из насосных станций - для того, чтобы стравливать лишнее давление, и те ребята, которые не боялись попасть в тюрьму за воровство государственного имущества, ими смело пользовались в своих целях.
Глава крестьянского (фермерского) хозяйства на хуторе Новосальском Ростовской области Абдулвахабов Рамзан Азисович служил на охране трубопровода, в 1-м батальоне 122-го полка 201-й мотострелковой дивизии.
Он рассказывал в своих воспоминаниях об Афганистане, что у одного простого солдата (тоже чеченца по национальности) от продажи горючего местным жителям накопилось целых двадцать миллионов афгани наличными.
Все эти наличные деньги он хранил в землянке: всё пространство под нарами было у него до отказа забито пачками денег. Но их иногда привлекали и на боевые операции (по блокированию местности, в которой проводились очередные зачистки).
И вот однажды солдат срочно перебросили в город Саманган, где после покушения на губернатора развернулись активные перестрелки, и требовалось жёсткое вмешательство армии. Пока ночью они блокировали Саманган, у этого солдата из землянки украли все его деньги, не оставив ни единого афгани. Бойцы потом смеялись над товарищем: «Был ты миллионером, а стал нищим».
Наличные афгани эти всё равно простым солдатам провезти в Союз было нельзя, какие-либо ценности – тоже. Оставалось только тратить их там же, на месте. Рамзан Абдулвахабов во время службы возможности торговать горючим из трубы не имел. Но «трубачи» иногда делились с ним своими барышами, и на них он купил себе в местном дукане наручные часы датского производства. Вот такой остался сувенир в память о службе на охране стратегически важного трубопровода.
