Продолжаю историю моей борьбы с тревожным расстройством, предыдущая часть:
Сегодня хочу немного отойти от темы прогрессирования тревоги и рассказать о первых попытках рассказать близким о моём состоянии.
У меня хорошая семья, но людям, не сталкивающимся с тревожным расстройством, но знающим, что такое тревога очень тяжело объяснить это состояние. Для них всё просто: «а чего ты тревожишься? Отдохни и всё пройдёт».
Мужу я рассказала в период, когда тревога была средней и не очень-то меня изводила. Подбирала слова, не знала как объяснить, но признавалась, что мне нужно лечение, причем лучше медикаментозное + терапия. Эти события намного опережают мою историю, я, наконец, поняла, что не справляюсь сама, но к этому мы ещё придем.
Муж, ожидаемо, рассказал мне, что я просто себя накручиваю, что никакие серьезные препараты мне не нужны, а долгая терапия это слишком дорого, я озвучила ему стоимость. О деньгах в этой истории мы тоже поговорим подробнее позже.
Заверил, что всё у меня хорошо и предложил съездить в санаторий. Я отказалась и закрылась в себе, с ним я больше никогда не возвращалась к этой теме.
Мама вновь узнала об этом, в период, когда мне было совсем худо, я не хотела выходить из дома. Она не на шутку испугалась и настойчиво предложила лечение в стационаре, что для меня было самым страшным, так как местное отделение психиатрической помощи не вызывало доверия. Она начала меня контролировать, постоянно звонить, плакать и настаивать на госпитализации, чем пугала меня ещё сильнее. Мой острый приступ прошел, я снова стала выходить из дома и заверила её, что это просто было переутомление.
Две эти полностью противоположные реакции побудили меня замкнуться в себе. Я не хотела, чтобы муж умалял мою проблему и убеждал, что она надуманная, но также не хотела, чтобы мама переживала и драматизировала события. Поэтому комфортнее мне было просто молчать и носить всё в себе.
От этой привычки я не могу избавиться до сих пор.
Расскажите, как ваши родные отреагировали на просьбу о помощи?
А я возвращаюсь к своей истории.
