Не успел я толком оглядеться в своём обновлённом кабинете, а на пороге появилась Михайловна.
- Как подведение итогов прошло, сильно нас ругали?
- Не ругали, там было кого и без нас ругать. Наш почтамт — в твёрдых середнячках.
- И слава Богу! Что нового вам там сказали?
- Реорганизация грядёт, дали указание оформить недвижимость, разрешили затраты на оформление.
- Что это за реорганизация, с чем её едят, - встревожилась Михайловна.
- Под Москвой теперь ходить будем, министерство связи затевает централизацию почтовой службы, новую организацию создаёт. Даже время «Ч» уже наметили на февраль, а хотели с Нового года начать.
- А что же с нами будет? Что это за время «Ч»? - зачастила Михайловна, изменившись в лице.
- Без нас новая организация не обойдётся, перейдём в неё всем гамузом в это самое время «Ч» - дату начала работы под новым флагом.
- Господи, нам только реорганизации не хватало, лишь бы народ баламутить… Лучше бы зарплату повысили работникам.
- Ну, для этого и затевают реорганизацию. Наверное. Поэтому нам дали время навести порядок с недвижимостью, застолбить самые крепкие здания отделений почтовой связи, отказаться от ветхих. Заберём в новую организацию только перспективную недвижимость. С поставщиками тоже надо определиться, закрыть договоры по нетрадиционной деятельности, рассчитаться, вернуть продукцию. Всё будет заключаться централизовано.
- Знаем мы эту централизацию, от них пока дождёшься открыток или бланков — рак на горе свистнет. Только привыкли сами выживать, втянулись… Что работникам теперь говорить?
- Ничего не говори, не стоит будоражить раньше времени, даже в Ростове толком ничего не знают, ждут указаний. Процедура эта не простая, если что, есть ещё Трудовой кодекс, его тоже надо соблюсти. За два месяца надо работников уведомить об изменении условий труда. Ждём. И помалкиваем. Что новенького у нас?
- Всё — старенькое. Два хуторских почтальона прислали заявление на увольнение, надо искать замену. Из милиции звонили, вас искали, инспектор по оружию с очередной проверкой собирался заявиться. Я его отговорила, пообещал на следующей неделе нас проверить.
- Ладно. Всё?
- Ой, я же пришла спросить как вам кабинет теперь?
- Замечательно, спасибо! Молодцы!
- Теперь хоть не стыдно и начальников в нём принимать, а то — срамота какая была. Вам бы цветов сюда…
- Не надо мне цветов, я не привык к такому антуражу.
- Не надо и не надо, ладно, - с сожалением сказала Михайловна и удалилась в свой кабинет с огромным фикусом. У неё всюду стояли горшки с цветами, не кабинет, а джунгли. Цветочница!
На подведение итогов почтамта прибыли все начальники ОПС и с трудом разместились в моём кабинете в один ряд вдоль стен. Аппарат управления пришёл со своими стульями. Это подведение проводили по моей системе: с анализом экономической деятельности и ранжированием ОПС, с разбором нарушений Почтовых правил и поощрением лучших начальников ОПС. Пока что решили не акцентировать внимание на большой разброс экономических показателей по отделениям, отметили тех, кто имеет показатели выше среднего по почтамту, пожурили тех, кто отстаёт, поставили задачу отстающим подтянуться к средним показателям почтамта. Это подведение было похоже на областное, но отличалось тем, что кадровичка дополнительно зачитала приказ о поощрении лучших за квартал. Последнее действие произвело странное впечатление на присутствующих начальников: передовики растерялись, словно их застали за каким-то постыдным действием, а остальные не знали как реагировать. Обстановку разрядила Михайловна, захлопав в ладоши, присутствующие подхватили, а виновники порозовели и смешались. Я понял, что попал в чувствительное место, дисциплинарная практика велась в почтамте по нарушениям, были и поощрения, но связанные с государственными праздниками да юбилеями работников. На регулярной основе по экономическим показателям поощрения не практиковались. Я решил, что ежемесячные приказы быстро приедятся, будем поощрять начальников раз в квартал, но поставил задачу начальникам ОПС регулярно присылать предложения по поощрению своих почтальонов, добившихся лучших результатов по торговле и подписке периодических изданий.
На этой торжественной ноте подведение итогов почтамта и завершилось.
Признаться, не строил никаких иллюзий по поводу своих нововведений в практику подведения итогов — аппарат управления встретил мою инициативу, мягко говоря, прохладно. Он мог бы и в штыки встретить, если бы директор стал перед ними шашкой махать, но я с каждым специалистом работал индивидуально, стараясь убедить, а если не получалось с убеждением, то давал понять, что придётся мне подчиниться - я не отступлю. Михайловна, хоть и была в этом отношении настроена скептически, но на совещаниях инициативы поддерживала, что было весьма не лишним для меня.
Буду держаться своей политики сколько смогу, надо оживить состязательность, ставить перед ОПС цели и постоянно следить за достижениями. В конце концов, нельзя быть наблюдающим, надо рулить в меру своих умений, чтобы не уронить показатели почтамта ниже того уровня, на котором я его принял. Задача — минимум! А задача — максимум? Не опозориться. В РайПО остановился перед реорганизацией, а она меня и на почте настигла. Придётся эту процедуру пережить, как ни крути. Здесь-то всё проще: министерство её задумало и будет толкать, процедуру продумают специалисты, в самом низу придётся только следовать инструкциям и указаниям. Главное: местное самоуправление будет только наблюдать, и мне за это ничего не будет. Все риски за результат — на министерстве. Кое-что, конечно, и на меня завязано, справлюсь с реорганизацией — буду и дальше руководить почтамтом. А вдруг почта начнёт после реорганизации богатеть?.. Ха, тогда для почты района найдут другого начальника. Из своих.
Окончание 2003 года получилось хлопотным: к текущим проблемам прибавилась подготовка к реорганизации и распространение через почтовую сеть агитационных материалов по выборам в Государственную Думу. Я начал нарезать новые круги между комитетом по имуществу администрации района, земельным, БТИ и землемерами. Ежедневник обагрился строками красного фломастера по неотложным делам оформления недвижимости. Управление плотно держало руку на пульсе этого процесса, требуя еженедельных отчётов о результатах работы. А тут ещё и выборы в ГД, всем кандидатам надо угодить, никого нельзя обидеть. Управление регулярно отправляло в почтамты циркуляры с инструкциями по работе с агитационными материалами и заклинало строго соблюдать нейтралитет. Никакой агитации со стороны почтальонов при доставке агитационных материалов! Чувствовалось, что Управление всячески желает остаться в стороне от политики.
Появился и у меня в кабинете один из кандидатов в депутаты, чтобы заключить договор на распространение агитматериалов силами почтальонов по почтовым ящикам. Прилично одетый и вежливый молодой человек с хорошими манерами быстро определил во мне бывшего кадрового офицера, что мне было приятно. Я не исключал возможности того, что кандидат в депутаты — тёртый калач, хоть и молодо выглядит, и мог заранее собрать обо мне информацию. Я, конечно, тоже готовился к работе, понукаемый Управлением к осторожности и нейтралитету в действиях: изучил закон о выборах, проштудировал сведения о кандидатах. Мой посетитель не был кандидатом, которого толкала областная власть и поддерживала местная, но уже поэтому ему сочувствовал. Но… нейтралитет, нейтралитет!
Заработать денежки почтамту — святое дело, но определиться с ценой услуги не так просто. Кандидат проявил терпимость, не скаредничал, рассчитать так рассчитать.
Вызвал экономиста, та взяла у кандидата исходные данные по агитматериалам и пошла делать расчёт. Методика имелась, общая длина маршрута имелась, вес листовок дал кандидат. С ценой услуги экономист определилась быстро, кандидата она устраивала, но надо было согласовать оказание услуги и цену с Управлением — централизация, чтоб её. Поэтому пришлось встретиться с кандидатом ещё раз, чтобы оформить и подписать договор. Пока печатались документы, мы с кандидатом проводили время в приятных беседах, которые обнаружили сходство взглядов по многим вопросам нашей капиталистической жизни. Кандидат намекнул, что в случае победы он меня не забудет и найдёт способ дальнейшего нашего сотрудничества. Конечно, перспектива — заманчивая, но я не обольщался - кандидат был не из того лагеря, кандидатам которого победа гарантировалась. Я уже знал фамилию кандидата, которого будет проталкивать местная власть. Хожу на планёрки в администрацию района, для этого они и проводятся, чтобы начальники организаций района понимали куда смотрит местный флюгер.
Услугу оказали, денежку получили, небольшой доход, но внеплановый, уже — плюс. У кандидата претензий на качество услуги не было, мы расстались с господином-товарищем по-приятельски.
А вот местная власть, судя по некоторым вопросам и высказываниям чиновников районной администрации, поставила мне жирный «минус» за нейтралитет.
Основной кандидат тоже прислал представителей, чтобы почта разнесла его агитки. Я воодушевился ещё подзаработать почте, а, заодно, реабилитироваться перед местным бомондом, но не тут-то было. Кто-то перехватил у меня доход, разносили агитки основного кандидата силами активистов сельских поселений. Не доверили моей организации судьбу агитации за главного кандидата. И правильно. Нейтралитет, нейтралитет…
Оформление документов по недвижимости проходило медленно, но мне скучать не приходилось: текучка не давала расслабиться. Уголь, дрова, запчасти на машины, поиски работников, разборки с жалобами… Вот Вера Павловна вовремя не доставила пенсию, не успела, мол. Любит эта почтальонка посидеть, поболтать с пенсионерами, узнать новости и поделиться ими. Почтовый тихоход. А остатки пенсионных денег в конце рабочего дня в кассу не вернула. Два нарушения: сроки выдачи и технологию. Михайловна разорялась — крышу поднимало! А с Веры Павловны, как с гуся вода. Незаменимая. Было уже такое: Михайловна в сердцах выгоняла почтальонку, а через неделю, не найдя достойную замену, посылала инструктора кланяться в ноги Вере Павловне и просить выйти на работу. Вера Павловна не кочевряжилась, появлялась на своём месте в сортировке с улыбкой Джоконды и выходила опять на свой маршрут тешить пенсионеров денежками и новостями.
А в штатное расписание почтамта ввели должность инженера-электроника, но оклад, даже по сельским меркам, незавидный, пришлось выставить вакансию на биржу труда. Оператор ПКД ещё больше набычилась на меня, думала, что назначу её. Увы, девушка не имеет высшего образования и, главное, не умеет и не хочет научиться работать с людьми. Разочаровался в этой специалистке. Она во мне — тоже.
Подкинул хлопот и милицейский инспектор ЛРР со своей проверкой условий хранения оружия организации. Долговязый рыжий старлей с блудливыми глазами обнаружил неисправность проводки сигнализации открытия двери оружейки на милицию. Неисправность заключалась в отсутствии нескольких метров провода, протянутого давно и абы как по чужим столбам, деревьям и крышам на пульт в дежурку милиции. Небольшое расследование показало, что две недели назад провод снёс неизвестный автокран.
Проверкой работоспособности системы никто не утруждал, милиции лишние громкие звуки ни к чему, сигнализацию при вскрытии оружейки отключали, а на почтовую лампочку пульта в милиции внимания не обращали, хотя наш ответственный ежедневно оповещал дежурного милиции об открытии двери оружейки.
Инспектор принял решение изъять у организации оружие. Естественно, что сопровождать почтовую машину милиции было не с руки, поэтому наши сопровождающие теперь должны получать оружие в дежурке милиции. А почтамту надо восстановить проводку. Причём заниматься этим должен специалист с лицензией на работы. На этом настаивает инспектор. А специалист живёт в соседнем районе, старлей знает фамилию этого специалиста, но телефона у него нет. Ладно, дело не срочное, пусть пистолеты охраняют в милиции, надо согласовать ремонт с Управлением, найти специалиста, составить смету, получить разрешение на затраты, ждать очереди у специалиста… Ясный план действий с туманными сроками исполнения. К переходу в новую организацию надо успеть обязательно. Как, интересно, мы будем переобуваться на ходу, ведь почтовую доставку не остановишь?
Дал же Бог пожить в эпоху перемен!
