Текст: Андрей МУСАЛОВ
Опубликовано в журнале «Аzарт». Октябрь 2003 г.
Есть женщины, при виде которых все мужчины планета Земля чувствуют себя как-то по-особому. Например, Таня Геворкян с музыкального канала МТV — когда видишь ее на экране, то не особо важно, что именно она говорит. Даже если она ведет «Русскую десятку» с отечественными видео, все равно мужчины будут сидеть перед экраном, следя каждым движением, внимая каждой интонации ее голоса. Одно слово — теледива.
У входа в офис МТV стоит Танин устрашающего вида «Audi» А-4 красного цвета, и ожидающая кумира девушка-поклонница. Появление самой Тани заставляет меня внутренне собраться и подтянуться. Видя мою сосредоточенность, Таня начинает общение сама:
— Мне тут позвонили с одной радиостанции, предложили высказать мнение о легализации проституции.
— Они там решили, что вы специалист в этом вопросе?
— Наверное. Так что у вас есть шанс их переплюнуть и задать еще более экстравагантный вопрос.
— Я попробую. Готовясь к этой нашей беседе, я изучил всю доступную информацию о вас. Что удалось узнать: Вы работаете на российском МТV с момента создания канала, вели различные программы, в том числе «Стилиссимо»…
— Царство ей небесное!
— Сейчас ведете программы: «Экспрессо», «Русская десятка» и «Двенадцать злобных зрителей». Словом, Вы — виджей МТV.
— Вообще-то, меня буквально «ломает» от слова виджей. Я предпочитаю называть себя телеведущей.
— Обращаться к вам как к Тане или как к Татьяне?
— Как угодно.
— Дело в том, что раньше вы были просто Таней, а теперь стали Татьяной Геворкян. Это значит, что вы повзрослели?
— Это долгая история. Когда я пришла на канал, было принято, чтобы у всех были псевдонимы. Мне тоже предложили взять какой-нибудь необычный псевдоним. Первые программы вообще работала без какого-либо имени, меня даже не писали в титрах и перед каждой передачей говорили: «Тебе нужно звучное имя». Я сказала, что буду просто Таня и долго работала именно под этим ником. В конце концов, ко мне вернулась и моя фамилия.
— Вообще вы создаете впечатление «девушки из высшего общества»...
— Да? Наверное, именно поэтому мне звонят с радиостанции и спрашивают, стоит ли легализовать проституцию. А программа «Принцип домино» приглашала меня на две темы — про баню и про раннее половое созревание. Я отказалась. Видимо, на разных людей я произвожу разное впечатление.
— Что для вас есть роскошь?
— Для всех это понятие разное. Для кого-то это возможность заработать денег на кусок хлеба и прокорм семьи. А для другого — три яхты: одна на Средиземном море, другая на Тихом океане и третья в Баренцевом море. Для меня роскошь — это свободное время. У меня так загружены дни, что почитать книгу — непозволительная роскошь.
— Что читаете?
— В данный момент читаю Артуро Перес-Реверте — «Кожа для барабана». Сейчас это такой бестселлер! Хотя не очень люблю само понятие «современная литература» и мне не очень нравятся современные авторы. Все модное вызывает подозрение, что это ширпотреб для толпы, для обывателей. Если это интересно всем, то мне это становится неинтересным. Вообще, популярность — понятие относительное. Выпустило издательство книжку, сделало хорошую ей рекламу и вот, пожалуйста — популярность, которая зачастую не связана с качеством такой литературы. Вот тот же Мураками, которого все сейчас читают взахлеб. Что-то у него можно читать, что-то читать нельзя, потому что очень плохой перевод. И все равно — все читают все подряд и гордятся этим. Современных англоязычных авторов предпочитаю читать в подлиннике, на английском. Мне, прежде всего, интересен сам язык. Очень не люблю, когда плохой перевод. А сейчас зачастую переводят топорным языком. Многие издатели, наверное, размышляют — вот Мураками попер. Значит, какой бы перевод мы не сделали, его все равно раскупят. В результате все заполонено дерьмовыми переводами. Я такую книжку открываю на третьей странице и все — выбрасываю в помойное ведро.
— Поговорим о популярности. Когда-то «Стилиссимо» была культовой передачей, на мнение которой многие равнялись. Я хорошо помню времена, когда Таня из «Стилиссимо» была культовым персонажем.
— Очень приятно это слышать. Но просматривая свои старые пленки, я всегда себя ненавидела. Сейчас от «Стилиссимо» отдыхаю. В какой-то момент эта передача у меня в печенках сидела. Там же основной акцент был сделан на модельном бизнесе. А это такое тупилово было! К сожалению, все что касается этой области в нашей стране, в целом, и в Москве, в частности, порой приобретает печальные формы. Не хотелось бы углубляться… Посмотрите на сюжеты с нашими моделями — как они тупят! И сравните с «ихними» моделями — какие они там обаятельные, разговорчивые и интересные. У них и мимика, и они что-то занимательно рассказывают. А наши — замороженные хеки. Это проблема менталитета. Уверена, в дальнейшем все будет хорошо. Уже сейчас появляются живые лица. Может быть, опять возникнет новая передача «Стилиссимо» и станет хитом.
— Каково это, когда тебя узнают на улицах?
— Сейчас меня даже чаще узнают на улицах, чем во времена «Стилиссимо». С огромным уважением отношусь ко всем своим поклонникам. Всегда приятно, когда на улице подходят дети и просят автограф. Но я не очень люблю, когда встречаются невоспитанные люди, которые начинают тыкать пальцами и говорить — а, ты эта —как тебя там? Мне такая популярность — не очень. Есть люди, которые прямо-таки купаются в лучах славы. Если их кто-то узнал, то им очень приятно. Я же внутри не очень публичный человек. Когда работаю в студии, перед камерой, то примерно представляю себе многомиллионную аудиторию. Но когда оказываюсь в толпе, то побаиваюсь. Не люблю, когда мне уделяют много внимания.
— Это значит, что вы предпочитаете отдыхать вдали от своей многомиллионной аудитории?
— Да, да, да! Когда я еду на отдых, то для меня очень важно выбрать правильный отель, где нет русских. Это не значит, что я плохо отношусь к русским. Просто не хочу, чтобы меня там узнавали. А вовсе не потому, что буду напиваться каждый вечер, падать мордой в гальку и плавать в волнах в невменяемом виде…
— Ну, что же в этом плохого?!
— Хочу, чтобы меня воспринимали как обычного человека, а не как какую-то звезду.
— Поговорим о моде. Вы считаете себя законодателем моды, ролевой моделью?
— У меня нет такого ощущения, потому что не вижу, чтобы мне кто-либо сильно подражал.
— Тем не менее, многие молодые девушки сегодня подражают в одежде ведущим МТV первого набора: Тутте Ларсон, Яне Чуриковой, Ольге Шелест. И Вам.
— Если так было, то мне приятно. Считаю, что наши ведущие не самый плохой пример для подражания. Гораздо хуже, когда семнадцатилетние девочки пытались быть похожими на Машу Распутину. К счастью, то время прошло. Подросткам всегда хочется на кого-то походить. В свое время мне также хотелось копировать стиль звезд. Например, смотрела как одевается в клипах Мадонна и тоже пыталась сотворить что-то такое из своего гардероба.
— Судя по тому, что я сейчас услышал — вы очень скромная девушка. Это несколько не вяжется с представлением о Вас, как теледиве.
— Да, я жутко скромная и зачастую ненавижу себя за эту скромность. Порой она сильно мешает. Я лишь недавно стала представляться: «Здравствуйте! Я Таня Геворкян в такой-то программе». Прежде меня от этого просто «ломало». Теперь через себя перешагнула и представляюсь.
— Что ж, лиха беда — начало. Дальше, возможно, мы увидим еще что-то?
— Может быть! Буду бить себя кулаком в грудь и призывать: «Девчонки, мальчишки! Все за мной!»
— Согласно стереотипам, теледива должна проводить ночи на пролет в ночных клубах, в каких-то модных тусовках…
— Да, почему-то все думают, что я не вылезаю из светских тусовок. Скажу честно, бываю в таких местах, но только если вечеринку устраивают мои друзья или мероприятие имеет отношение к каналу МТV. Предпочитаю видеть друзей, чем быть в кругу лиц, знаменитых, но не особо приятных.
— Кто же ваши друзья?
— Все мои близкие друзья были моими друзьями задолго до того, как я стала известной. Они абсолютно не из шоу-бизнеса.
— То есть, вы не ходите с Аллой Пугачевой пить кофе.
— С людьми из шоу-бизнеса я иногда приятельствую. Но это носит случайный характер. Встретились на каком-то мероприятии, стало скучно, решили сходить куда-то, выпить чашку кофе. Но так, чтобы специально созваниваться, выкраивать время — такого нет. Так получилось, что люди, которые мне интересны, они из другого круга.
— А что обыкновенно вы делаете вечером?
- У меня две работы. Из одного офиса еду в другой. Затем съемки допоздна. Устаю очень. Вечером, единственное, что удается себе позволить — сходить с теми же друзьями куда-нибудь в ресторан.
— Японский или китайский?
— Вы будете удивлены — в итальянский. У меня есть на примете один прекрасный итальянский ресторан. Туда часто хожу с друзьями. Там хорошо готовят и прекрасная атмосфера — нет тусовки, громкой музыки. Словом, там хорошо. Раз в полгода хожу в ночные клубы, посмотреть — что там происходит. Хожу туда же куда и все.
— В «Парк-авеню-диско»?
— Нет. В последний раз была в «Шамбале». Очень модные там люди, интересно наблюдать. Такие любопытные персонажи.
— А хобби у вас есть? Одни кукол собирают, другие на мотоциклах гоняют…
— Я на машине гоняю.
— На мощной?
— Двести лошадей. Audi А-4 Quattro.
— Объем?
— Два и восемь.
— Максимальная скорость?
— По МКАДу до двухсот, наверное.
— Лихачите!
— Да. Поэтому со мной не любят ездить знакомые. Кому-то страшно, кого-то укачивает. Но я это очень люблю.
— Как относятся к этому сотрудники ГИБДД?
— А у меня есть удостоверение, подтверждающее, что я состою в общественном совете ГИБДД. Поэтому, когда они меня тормозят, то оказываются в двойственной ситуации. И денег не взять и протокол лень составлять. Проще меня отпустить. С другой стороны, я умею с работниками ДПС разговаривать. Начинаю с ними разговаривать так, что им становится неудобно брать с меня. …Так что моя страсть — это мощные автомобили. Если что-то и буду коллекционировать, то это бесспорно — мощные машины.
— А пока в коллекции один такой автомобиль.
— Пока что один. Для меня это самое большое удовольствие. И когда плохое настроение, и когда хорошее… Я рада, что живу далеко от центра. Для меня вечером поехать домой — радость. Включаю любимую музыку, разгоняю автомобиль. Еще одно увлечение — фотография. Оно недавнее, я пока только учусь. Снимаю все, но особо люблю портреты людей. Путешествуя, всегда вожу с собой фотоаппарат.
— Мое наблюдение — раньше вы были смешливой девчонкой. В последних передачах вы стали довольно-таки серьезной дамой. Или мне это только кажется?
— Не кажется. У нас сейчас в культуре идет какой-то перебор заигрывания с подростками. Огромное количество изданий, переполненных сленгом. Передачи такие же. Все с экрана начали «тыкать»: «Эй ты — если хочешь посмотреть клевую передачу, то…» С гостями в студии все тоже «тыкают». Меня это все утомило. Хочется общаться со зрелой аудиторией, не обязательно зрелой по возрасту. С людьми, у которых есть свои взгляды на мир, пристрастия. Хочется общаться на взрослом языке. Я принципиально не использую молодежный сленг. Хотя в повседневной жизни иногда проскальзывает, особенно когда некогда читать книги и падает словарный запас. Русский язык богатый, но люди не могут выразить свои эмоции нормальными словами и начинают использовать дурацкие словечки. Кстати, если заметили — публика в программе «12 злобных зрителей» изменилась. Раньше было много зеленых подростков. Любительниц бойз-бендов. Обсуждение было на уровне: «Это клевый клип! Все супер! Зашибись!» И все! Нетрудно понять на какой минуте зритель переключится с этой передачи. Теперь публика стала более взрослая, разноплановая. Мне с ними интересно спорить и разговаривать.
— А если более взрослая аудитория позволит себе высказаться «по-взрослому»?
— В смысле – мат-перемат? Для этого есть заглушки – «бипы».
— Но из аудитории не прогоните?
— Упаси боже! Я сама в повседневной жизни ругаюсь матом так!.. Меня пытаются отучить, но я…
— А как же Шекспир в подлиннике?
— Ну мат — он для эмоции. На экране я матом не ругаюсь. Но если, к примеру, программа не сложилась, то выйдя из студии, я выскажу все, что думаю.
— Каковы ваши творческие планы?
— Недавно пришла мысль сделать в рамках программы «Экспрессо» вечеринку в стиле восьмидесятых.
— Duran Duran и все такое?
— Да-да. Привезем группы соответствующие, нарядим людей соответствующе.
— Наш журнал посвящен азарту… У вас есть такая черта как азартность?
— Да, я очень азартна!
— В чем это проявляется?
— Я азартна на дороге и в играх. Бываю азартна на работе. Но на работе азарт быстро проходит, если наступает какая-то рутина. К счастью, умерла программа «Стилиссмо», ставшая такой рутиной. Если заниматься одним и тем же, то пропадает блеск в глазах.
— А как азарт проявляется в играх?
— В детстве была такая игровая приставка Nintendo. Это было что-то страшное! Я приходила из школы и тут же начинала играть. В комплекте к приставке шло несколько игр и пока я их все не прошла, была потеряна для родителей, для общества, для школы. Обожала игры серии «Контра»: «Контра-1», «Контра-2» и «Контра-3». Там нужно было куда-то бежать, кого-то «мочить», переходить с уровня на уровень, находить новое оружие.
— А что касается других игр? Вас легко представить за рулеткой, где-нибудь в Монте-Карло.
— Надо же, в этом году я дважды была именно в Моте-Карло! Но казино решила не покорять. Я была в компании друзей, в том числе — с девушкой, совершенно «сдвинутой» на азартных играх. Среди нас даже существовала негласная договоренность — не произносить в ее присутствии само слово «казино». Иначе мы были бы разорены. Поэтому все казино обходили стороной. Хотя, конечно, хотелось туда попасть. Еще очень люблю игровые автоматы, особенно если там есть игры с гоночными машинками. Если я где-то вижу автомат с такой игрой, все — останавливаюсь и начинаю играть… Ну и бильярд люблю.
— Пул?
— Да, пул. Не люблю русский бильярд, в нем забить сложнее. А американский обожаю. К сожалению, в последнее время целенаправленно поиграть в него толком не удается. вылазок для игры в бильярд моя компания не делает — компания не та. Но если где-то случайно попадается стол для бильярда, то тут же предлагаю: «Давайте поиграем».
— Карты?
— О, вот по этой части я с детства была страшным маньяком. Года в четыре меня научили играть в «пьяницу». «Доставала» всех! Родителям было стыдно за меня, потому что ко всем подходила и говорила: «Давай в «пьяницу» поиграем». Потом меня научили играть в «дурака». Далее был покер. Это, видимо, наследственное, потому что мой папа всегда в преферанс играл, причем — очень хорошо. Часто приносил в дом деньги.
— А дочь часто приносила в дом деньги?
— Нет, в основном, чужую одежду, мобильные телефоны… Шучу.
— И все же — каков был самый большой выигрыш?
— Самые большие выигрыши были в спорах. Иногда поспоришь с кем-то долларов так на сто или двести. Причем, спорю я азартно. И вот в таком споре как-то выиграла долларов двести.
— Самый большой проигрыш?
— Тут можно считать до бесконечности. Особенно это касается тех самых игровых автоматов.
— А сейчас в картишки играете?
— У вас с собой есть колода?
— Нет.
— А то бы перекинулись. Меня с детства привлекала игра краплеными картами. Я посмотрела какой-то фильм, в котором люди играли ими. И «достала» родителей требованием достать мне колоду с такими же. Я прямо-таки мечтаю научиться играть краплеными картами. Если бы я умела, то пришла бы в казино и всех бы там «обула»... Все — я подписала смертный приговор. Теперь меня ни в одно казино точно не пустят!
Фото из сети интернет
