«В жизни есть только две настоящие трагедии: одна — когда не получаешь то, чего хочешь, а вторая — когда получаешь. Страшнее вторая, так как, когда получаешь то, чего хочешь, чаще всего испытываешь разочарование». Оскар Уайльд, писатель.
«Мама, а откуда я у вас взялась?» — спросила Ксюша, пятилетняя девочка, когда вместе с мамой и папой обедала.
Родители переглянулись растерянно: «Как откуда? Что за вопрос?»
«Сегодня Коля из нашей группы сказал, что мама и папа откуда-то принесли сестрёнку. В магазине купили, а разве есть магазины, в которых детей продают?» — уточнила Ксюша свой интерес, возя ложкой в тарелке с супом.
Мать облегчённо выдохнула: «Ах, в этом смысле! Деток и в капусте находят, и аист приносит. И магазин такой есть. Роддом называется».
"А я откуда?"
«Именно ты — из роддома. Вижу, суп тебе надоел, а хочешь мороженое?» — перевела тему мать, подмигнув мужу.
«Ура! Мороженко! Хочу!» — тут же переключилась Ксюша.
Подтопив мороженко, родители принялись кормить девочку с двух ложек: «За маму. За папу. За себя. За нас!»
Ксюша смеялась, ловя ртом пломбир. А по кухне плыл аромат счастья. Семья не догадывалась, что песочные часы нежно-безмятежного времени скоро перевернутся для них и песчинки из золотых станут чёрными...
Таков пролог к сегодняшней пронзительной истории, которую мне прислала читательница. Своё письмо она доверчиво подписала именем и фамилией, но попросила об анонимности и изменить имена героев истории. Уважая просьбу, представляю вам повествование «Разочарованные,» как рассказ, сохранив правдивую суть.
Читайте, пожалуйста.
В одном небольшом городке жили-были муж с женой — Вера и Владимир. Всё у них было: верная любовь, жилье, материальное благополучие. Учитывая, что 90-е подкатили, не у всех так дела обстояли. Деточек только не было, хотя уж десять лет после свадьбы прошло. Вера, тайком от мужа, думая, что проблема в ней, прошла все возможные обследования, не жалея кошелька и времени.
Вердикт: «абсолютно здорова, ведите мужа». Вот так да! Она-то надеялась обнаружить и устранить причину отсутствия материнства по-тихому, а пришлось искать деликатные слова для супруга. Владимир хмуро ответил: «Могла бы и не ходить никуда, у меня бесплодие, давно знаю».
Вера чуть мимо стула не села. «Насколько давно? Мы вместе десять лет!» Наплевав на правило "балкона," супруг прикурил сигарету и только тогда дал подробный ответ:
«Задолго до нашей встречи знал. У матери моя медицинская карта тех лет — хочешь, возьми полистай. Там всё подробно расписано. Промолчал, потому что уже попробовал с одной честным быть. Как ветром сдуло. Не осуждаю — материнство для женщины первое дело. Была мысль жить бобылём, да тебя, Вера, встретил и так полюбил, что легче не жить, чем расстаться. Ну и не признался. Не желаешь с неполноценным жить — давай разведёмся».
Вера мужа любила и помнила про «в горе и в радости». Покоробило, конечно, что молчал столько лет, но упрёками дело не поправить, обняла и уверила, что нет на свете причины, которая бы их могла разлучить. Внешне жили, как раньше, а только Вера от мыслей потеряла покой.
Ей снились колыбельки с детьми — вроде ходит она среди них, выбирает, кого на руки взять. И всякий раз просыпалась в тихих слезах. Не в силах больше в одиночку крест свой нести, доверилась матери. Та, сразу охватив глубину страданья, обняла дочь. Сказала слова, ожидаемые:
«Не плачь, доченька. Я с тобой. Володю не бросай и сама не терзайся. Усыновите ребёночка — будет вам утешение. А мне внук или внучка. Сразу признаю пенсию и стану тебе помогать».
Вера призналась:
«Я сама, мама, только об этом и думаю. Взять бы совсем маленького, чтоб соски, пелёнки, с коляской гулять. Но мне бы точно здоровенького и не от пропащих родителей. Бывает ведь, молоденькая без мужа рожает и оставляет младенца».
Мать кивнула:
«Понимаю. Ты вот что, ступай с богом. Я к выходным пару дней выпрошу на работе и съезжу на свою захолустную родину. На автобусе справлюсь — меньше ста километров. Там моя давняя подруженция, роддомом заведует. Вернее, тем, что от него осталось.
Моё замужество с твоим иногородним отцом нас разлучило. Виделись, когда я к родителям приезжала. Потом папаня твой загулял, развелись. А Таня замуж не выходила. Письма, обмен открытками к празднику — связь между нами осталась. Мало ли, может, полезной окажется. А ты пока мужа подготовь».
С лёгким сердцем вернулась Вера домой. За ужином сказала супругу с улыбкой:
«Помнишь милую женщину из сказки, получившую дочку благодаря ячменному зёрнышку от колдуньи? Почему бы нам также не поступить, если родить не получается?»
Владимир, сразу поняв жену, просветлел лицом:
«Я сам про усыновление думал. Боялся предложить. Возьмём мальчика или девочку, выбор за тобой, Верочка! Когда начнём заниматься?»
«Мама в свой родной город уехала — побывать на могилках моих деда и бабушки, к тётушке заглянуть, а ещё к подруге — Татьяне Ефимовне. Она роддомом заведует».
Муж кивнул — дальше объяснять не понадобилось. Мария Ивановна вернулась в сложном состоянии духа. Как только дочь перед ней появилась, попросила выслушать, не перебивая. Выражение "звёзды сошлись," означает удачное стечение обстоятельств, способствующих решению, какой-то проблемы. Мария Ивановна так и начала:
«Звёзды сошлись, моя дорогая. Не зря я к подруженции ездила».
А дальше прозвучали подробности, заставившие Веру замереть в великой надежде. Подруженция Татьяна Ефимовна до того, как стала заведующей роддома, работала врачом-акушером. При её участии родилось много ребятишек, и их мамочки, с учётом размера захолустного городка, стали ей не чужими. Особенно те, кто не раз рожал.
Например, Маргарита — трижды. А почему нет, если семья дружная, благополучная? Последние роды ей выпали тяжёлые, затяжные. У Татьяны Ефимовны закончилась смена, но она не ушла, пока не родился ребёнок и необходимые манипуляции с роженицей не завершились. Выписываясь, Маргарита пригласила Татьяну Ефимовну в крёстные матери младшего сына.
Та согласилась. Отношения переросли в дружеские и разница в возрасте женщинам не мешала. Бывали друг у друга в гостях, созванивались. Четвёртая беременность не планировалась в семье Маргариты, но наступила — как раз в начале лихих 90-х. Повздыхав, супруги решили, что как-нибудь справятся.
Маргарита домохозяйкой была, а муж крутился в шинно-монтажном бизнесе, открыв в гараже мастерскую. Он погиб «при невыясненных обстоятельствах», когда срок беременности жены достиг шести месяцев.Бизнес странным образом перешёл к партнёру, без дивидендов жене. Да ещё пришлось оплатить долг «визитёрам».
Достаток растаял, как снег за окном. Маргарита осталась с тремя детьми — детсадовцем и двумя школьниками, да ещё беременная, в состоянии безнадёги. Время для материнского капитала не наступило, детское пособие копеечное. Как жить и что делать? Пребывая в ужасе, Маргарита надумала написать отказ от ребёнка сразу после рождения.
И в городке оставаться не видела смысла. В другой области у неё жила мать — пожилая пенсионерка. Продать квартиру и вместе зажить — это казалось спасением женщине. Бабушка присмотрит за внуками, а Рита устроится на завод или в торговлю — посмотрит, где выгодней заработок. С этим и пришла к Татьяне Ефимовне.
Та, много чего повидавшая в ходе своей работы, не бросила камень в приятельницу, а стала помогать, чем могла. Но сама по себе проблема оставалась на месте. Из-за будущего ребёнка, ставшим ненужным. А тут Мария Ивановна прикатила со схожей проблемой, но «наоборот». Разговор между подругами пошёл откровенный и без обиняков.
Татьяна Ефимовна предложила схему, отвечавшую интересам обеих женщин. Вера приедет заранее, чтоб познакомиться с Ритой и всё обсудить. После родов биологическая мать напишет отказ, и Вера с мужем ребёнка усыновят (удочерят). Конечно, придётся «подмазать», но Татьяна Ефимовна знает, кому и сколько дать, чтоб всё без проволочек прошло.
Да, дико звучит, но годы были такие, что сам чёрт хватался за голову.
«А нельзя ли обставить так, будто ребёнок родился у Веры? Она портниха - надомница. Знакомым скажет, что положение скрывала из боязни сглазить,» — выторговывала Мария Ивановна.
Оказалось, и такое возможно, но тогда Вере с мужем правильней будет сменить круг общения и место жительства — люди не слепые, дотошные — догадаются откуда в бездетной семье появился ребёнок. Кардинально изменить жизнь для Володи и Веры было вряд ли возможно.
«Поэтому я рекомендую усыновление. Тайна сего действа охраняется законом, а дальше всё от обстоятельств зависит. Всплывёт - это не будет противоречить документам. А вот если запишем Веру, как родившую и откроется правда - последствия могут быть весьма неприятными», — рассудила Татьяна Ефимовна.
«А тогда взятка за что?» - хмыкнула Мария Ивановна.
«Обычным порядком на усыновление может уйти год. На грудничков — очередь. Гарантий, что ребёнок окажется совершенно здоров и без патологической наследственности, нет. А тут я вам даю такую гарантию. Сама бы ни копеечки не взяла, но факт усыновления не я оформляю,» — уже сердилась подруженция.
И, пожалуй, предложенное ею было лучшим вариантом для Веры и Владимира. Дальше всё, как по маслу прошло. Маргарита родила девочку. Не было никаких заседаний комиссий и прочей положенной лабуды (на самом деле важных требований). Представительная женщина в строгом костюме разложила подготовленные документы на усыновление — оставалось только кое-что подписать.
Всё! Супруги больше не относились к бездетным — у них появилась дочь Ксения Владимировна.
Наступила самая значительная и счастливая — по-другому, пора их жизни. Ксюша ещё не осознавала, а её окружили самым лучшим и комфортным, что могли дать родители. Здоровенькая, славная девочка, очень спокойная. Хорошо кушала, спала все положенные младенцам часы. Развитие происходило по возрасту. Когда первый раз узнала и улыбнулась родителям, они в унисон всхлипнули.
А так — всё, как у всех, с ощущением, что только они переживают подобное. Татьяна Ефимовна оказалась права и мудра. Внезапное появление ребёнка у Веры взбудоражило всех, кто знал семью. Интерес не всегда был деликатным и добрым. Пояснения — тоже. Вера недоумевала:
«Почему бы всем не ослепнуть и не онеметь?! Не было ребёнка — теперь есть. Поздравь и проходи мимо. Так нет же — прямо-таки вытягивают признание об удочерении».
Мать, Мария Ивановна, выступала союзницей дочери и любящей бабушкой внучке. А вот свекровь... осталась «злой кровью», как и была. Родители Вериного мужа жили в дальнем, старом микрорайоне, и встречи происходили нечасто и холодно. Про намерение взять ребёнка свёкрам не говорили по решению Володи.
Тут очень сложно: он винил мать за то, что она упустила время его лечения (операции), и проблема стала неразрешимой. В общем, к его папе и маме сюрпризом привезли Ксюшу, когда ей было около года. Бантик на макушке, пухлые щёчки, пальчик во рту — умиление. Свёкор едва голову от телевизора повернул:
«Здрасти вам. Прикатили? Должно быть, к дождю».
Свекровь не обрадовалась совершенно. Более того, сказала:
«ЭТО нам не нужно. Своего внука нет, чужого не надо. Езжайте домой, и чтобы ноги вашей (кивнула в сторону Веры с девочкой на руках) тут не было. А ты, сыночек, приезжай. Тебе рады всегда».
Вот такая милая женщина. Вера требованию подчинилась охотно, а Володя иногда бывал — родители всё-таки. И без них хорошо справлялись. Прибегала Верина мама — после работы и по выходным. У Володи, индивидуального предпринимателя, много времени отнимала работа. Но если дома — Ксюшу с рук не спускал. Дни, недели, годы летели как очумелые. И вот уже Ксения задула десять свечек на торте.
К этому времени под давлением внешних обстоятельств родители ей открыли, «откуда она взялась». Уже не плели про аиста и магазин. Языком, доступным для детства, объяснили, что Ксюша, как и все дети на свете, сначала жила и росла в животе женщины, а когда пришёл срок, родилась. Но этой женщиной была не Вера.
«Меня родили для вас? Вы попросили?» — наивно уточнила девочка.
«Именно так. И ты наша любимая дочка», — ответили ей.
Ксюша не имела причин сомневаться. У неё была комната принцессы. Её баловали, наряжали, развивали. Возили на море. Случались дни троек или непослушания, но воспитание проходило на спокойных тонах. Наказывали адекватно — лишением какого-либо удовольствия на определённое время. Такое случалось раз в год: девочка хорошо училась, не проявляла интереса «к плохому», любила читать и была открытой с родителями.
Что стало спусковым крючком перемен?
Быть может, разговор Веры с подругой, который Ксюша случайно услышала? Женщины давно не видались и засели на кухне, плотно закрыв дверь. Немного вина, взаимное доверие, и вот уже та часть разговора, которую услышала Ксения, с лоджии, благодаря распахнутому кухонному окну.
... «Ну вот она с вами уже четырнадцать лет. Тут родные-то иногда доводят до бешенства, а вы не пожалели об удочерении?»
«Ни разу. Тебе не понять — двоих родила, а мы до Ксюши жили как в пустоте. Думаю, не согласись Володя стать приёмным отцом, мы бы развелись. Знаешь, когда его не было дома, я привязывала под платье подушку и так ходила, поглядывая на себя в зеркало. Глупо?»
«Ничуть. Я сама любила это состояние, когда ребёнок сначала плещется рыбкой, потом ощутимо пяточкой бьёт. Всё время говорила «мы». «Мы хотим апельсинов, нам душно».
«Мне это не выпало, а остальное также. Ей же десять дней было, когда забрали. Первые годы я ужасно боялась, что заявится Маргарита с братом и сёстрами Ксюши, чтобы её забрать. Даже речь готовила. Мол, мы растили, любили, спасли. Не отдадим! Неизвестно, к кому бы Ксюша попала, если б не дружба моей мамы с Татьяной Ефимовной».
«Да. С Ксюшей у вас полноценная семья. Самим приятно, перед людьми как все. В моих глазах вы герои! Я бы не смогла полюбить чужого ребёнка».
«Наверное, от обстоятельств зависит. У меня был выбор — родить не от мужа или вот такой. А бесплодно жить я уже не могла».
С лоджии Ксюша вышла на деревянных ногах и прошла в свою комнату. Сев на кровать, осмотрелась. Чисто, удобно — всё по её вкусу. Музыкальный центр, игровая приставка, шкаф с одеждой на любой случай. Полки с любимыми книгами. На окне пузатая косметичка — лёгкий макияж ей уже разрешили.
А ведь всё это «богатство», как и замечательные мамочка с папочкой, могли достаться не ей. Лотерея. Случай. Сейчас на этой койке могла сидеть другая девчонка или даже пацан. Она, Ксюша, стала заполнением пустоты бездетной пары. И хотя это давно не секрет для неё, только теперь осознала, как это противно и даже унизительно. Приёмная, удочерённая. Осчастливленная.
А ведь есть настоящая мама. Маргарита. Это у неё в животе Ксюша плескалась рыбкой, а потом била пяточкой. Наверняка с ней случилось что-то ужасное, и поэтому она отдала дочку другим. И ещё есть старшие сёстры и брат. Вот это те, кто может принадлежать Ксюше по праву. Родные. В сердце будто что-то вонзилось — как больно! Уткнувшись в подушку, Ксюша горько заплакала.
Кажется, это были первые и последние её слёзы по этому поводу. Девочку как подменили. Нет, она не стала хуже учиться, не связалась с бестолковой компанией. По-прежнему была аккуратной, следя за своей внешностью. Но прежней Ксении будто не было. Её сожрало разочарование в родителях. Такие замечательные, хорошие, она их так любила, но почему они не родные?!
И ведь так было всегда, а она - дура вела, себя, как "настоящая дочка." Даже, когда ей признались про "чужой живот." Малолетняя идиотка! Защитная реакция детской психики что ли? Она где-то читала об этом. Разочарование, прорастая всё глубже, обнажило Ксюшины душу и сердце. Жить стало больно и невыносимо. Ей требовалась, хотя бы соломинка.
Соломинкой стала Маргарита — «настоящая, родная мама» и брат с сёстрами. Теперь Ксения безостановочно выговаривала приёмным родителям:
«Если бы не вы, я бы росла в родной семье. Вы меня не спасли. Вы лишили меня матери, брата, сестёр. Вы меня взяли не ради меня, а ради себя. Чтобы быть, как все, — родителями. Чтобы мной заткнуть свою пустоту. На моём месте мог оказаться любой другой ребёнок. С родными детьми так не бывает. И не придумывай, мама Вера, что я на папу Володю похожа. Это же бред!»
И чем старше становилась Ксения — красавица, круглая отличница, тем хуже относилась к родителям, упорно добавляя имена к привычным «мама-папа». Ошалевшие Вера и Владимир не знали, как вернуть прежнюю Ксюшу. Вели длинные монологи под её ироничным, насмешливым взглядом, выполняли каждую прихоть, пытались наказывать, что-то запрещая.
Она всё игнорировала. Одна ела, почти не выходила из своей комнаты. Закреплённые за ней обязанности выполняла, но как робот. Не приглашала к себе подруг. Училась с огромной отдачей. Из глаз Ксении ушёл радостный свет, она явно страдала, но помочь себе не позволяла. И упрекала Веру с Володей за то, что сломали ей жизнь.
Напоминанье, что биологическая мать от неё в любом случае бы отказалась, Ксения мимо себя пропускала. Закончила школу с медалью. Поступила в вуз. На старших курсах дома практически не жила, контактов не оставляла, а после получения диплома, естественно, красного, сказала, что нашла мать и уезжает к ней. Так или не так — неизвестно, но соцсети, конечно, могли ей помочь.
Когда торопливо шла к выходу с чемоданом, Вера воскликнула:
«Доченька, мы тебя всегда будем ждать. Что бы ни произошло — возвращайся, пожалуйста!»
Ксения не обернулась, жёстко захлопнув дверь. С тех пор родители ее не видели. Уже около десяти лет. В первые годы был порыв — разыскать. Но Татьяна Ефимовна умерла. Куда уехала Маргарита — близко не знали. А потом и Вере с Володей поселилось разочарование — в отцовстве, в материнстве. И даже в Ксении. В чём их вина — не понимают.
от автора: Вроде всё ясно — неблагодарная девочка, бедные приёмные родители. И всё-таки, на мой взгляд, история гораздо сложнее. Ксения не справилась с тем, что любимые мама и папа ей не родные, потому и сбежала. К «соломинке»?
Возможно. Если да, то, скорее всего, её приняли — чего ж не принять — красивую, образованную, взрослую. Способную помогать. Дай бог, чтоб разочарование этой девушки не усилилось. Несмотря ни на что, мне её жаль. Как и Веру с Володей.
Я благодарю читательницу, приславшую эту историю.
А всех вас за прочтение. Пишите. Голосуйте. Подписывайтесь. Лина
