Восстание Черниговского полка началось не по идеологическим причинам. Оно началось из-за любви к одному командиру и нелюбви к другому, а дальше все держалось на лжи и обреченности. Руководил восстанием один из лидеров Южного общества декабристов, подполковник Сергей Иванович Муравьев-Апостол. Он был героем войны с Наполеоном, честным, умным и порядочным человеком. Но, ввязавшись в восстание, он проявил себя лживым и непоследовательным лидером.
Причины, приведшие к восстанию
Началось восстание через две недели после событий на Сенатской площади. Еще 13 декабря, накануне, был арестован руководитель Южного общества декабристов Павел Пестель. 14 декабря начались аресты в Петербурге. Очень быстро Николаю I стали известны все ключевые имена тайных организаций, и в город Васильков, где был расквартирован Черниговский полк, были направлены жандармы с приказом об аресте подполковника Сергея Муравьева-Апостола и его брата Матвея. Возможно, на этом бы все и закончилось (и это было бы к лучшему для всех), но сыграли роль два обстоятельства.
Во-первых, личность того, кому было поручено провести арест братьев Муравьевых. Это был командир Черниговского полка подполковник Густав Иванович Гебель. Командира в полку не любили и не уважали ни солдаты, ни офицеры. Он был типичным солдафоном, к солдатам относился без всякого уважения, разговаривал с ними грубо. Ненамного лучше он обращался и с младшими офицерами. Такое отношение привело к тому, что солдаты гораздо с большим уважением относились к своим ротным, к капитанам, но особенно и они, и офицеры любили подполковника Сергея Муравьева-Апостола, к которому относились с большим уважением, верили ему и готовы были идти за ним.
Во-вторых, важную роль сыграло настроение офицеров полка. Уже было известно, хотя без подробностей, что в Петербурге произошло восстание, и молодые горячие головы горели желанием развязать восстание и здесь. Но Муравьев-Апостол ждал сигнала, которым и послужил его арест. Фактически, зачинщиками бунта явились офицеры батальона, которым командовал Муравьев-Апостол.
Арест братьев, приведший к восстанию
Братьев предупредили о грозящем аресте, они бросились в бега, но Гебель их догнал в деревне Трилесы, где и арестовал. Их разоружили и отконвоировали в дом к Гебелю. На следующий день, 29 декабря, к нему явились вооруженные офицеры полка Иван Сухинов, Анастасий Кузьмин, Михаил Щепило и Вениамин Соловьёв, также состоящие в тайном обществе, и потребовали освободить арестованных. Так как Гебель отказался это сделать, офицеры напали на него. По некоторым источникам, при этом находился арестованный Сергей Муравьев-Апостол, который и подал сигнал к нападению и даже потребовал убить командира. Офицеры нанесли Гебелю 14 штыковых ударов:
«На голове 4 раны, во внутреннем углу глаза одна, на груди одна, на левом плече одна, на брюхе три раны, на спине 4 раны. Сверх того — перелом в лучевой кости правой руки».
Освободив Муравьёвых, офицеры скрылись, оставив бывшего командира умирать. Тот, правда, выжил. Теперь у подполковника Сергея Муравьева-Апостола путь был только один – поднимать восстание.
Начало восстания. Первая ложь
30 декабря мятежники прибыли в Васильков. Там они захватили полковую казну, которая составила около 27 тыс. руб., полковые знамена и всё оружие. На следующий день ведомый Муравьевым полк вошел в Мотовиловку. Там, на площади перед церковью, офицеры решили объявить солдатам о цели восстания и привлечь их на свою сторону. Был зачитан составленный Сергеем Муравьёвым-Апостолом и Михаилом Бестужевым-Рюминым «Православный катехизис», который мало кто из собравшихся понял, а многие даже и не услышали.
Солдатам были непонятны цели восстания, а одной веры в командира, чтобы идти против царя, было мало. Тогда Муравьев-Апостол пошел на обман – лишь бы только привлечь солдат и колеблющихся офицеров и повести их за собой. Он стал уверять их, что получил официальное назначение, и теперь он их полковой командир вместо раненого Гебеля. Он говорил, что всё высшее руководство уничтожено. Утверждал, что присягать надо Константину Павловичу, а не Николаю, что известие об отречении Константина является обманом.
Для пущей достоверности был разыгран целый спектакль, который был подготовлен заранее. Накануне к Сергею и Матвею Муравьевым-Апостолам приехал их младший брат Ипполит, которого в полку никто не знал. Мятежный подполковник представил его как курьера, который прибыл от цесаревича Константина Павловича с приказом, чтобы полк прибыл в Варшаву. Также офицеры убеждали солдат, что воцарение Константина Павловича уже поддерживает вся 8-я дивизия, к которой относился полк.
Не все поддавались на увещевания восставших. Не поверил им майор Трухин, пытался образумить солдат, но офицеры схватили его, толкнули к солдатам, которые стали осыпать его ругательствами, наносить побои, сорвали эполеты и разорвали мундир. От гибели спасло Трухина только заступничество Муравьёва-Апостола.
«Поверить» командиру помогла также полковая касса, которую раздали солдатам в конце общего сбора.
Как восставший полк превратился в разбойничью банду
Основная часть нижних чинов из зачитанных документов и услышанных речей уловили и поняли только слово «свобода». Поэтому, потратив тут же деньги на выпивку, они кричали, что теперь «настала вольность», а значит, можно все!
И началось! Восстание, которое должно было нести в массы идеалы свободы, превратилось в разбойничий бунт. Начались повальное пьянство, мародерство, грабежи. Причем, нападали не только на зажиточное население и трактирщиков, отбирая у них деньги и водку, но и на простых людей. Отбирали одежду, иконы, какие-то вещи, вырывали у женщин из ушей серьги.
Не останавливались и перед тем, чтобы кого-то и поколотить. Были изнасилованы две еврейские девушки. Но особое возмущение вызвало поведение солдат, когда они ввалились на похороны 100-летнего казака. Они сняли с него одежды и устроили пляски с голым телом.
Память о том черниговском вояже еще долго жила среди местного населения.
Но не лучше стало, когда водка закончилась и солдаты стали трезветь. И задавать вопросы: куда мы идем? Зачем мы идем? Идеи конституционной республики были им непонятны, они не знали иной власти, кроме самодержавной. Это непонимание вызывало у них страх. Началось дезертирство, и не только среди солдат, но и среди офицеров.
Поведение руководителя восстания
В растерянности был и сам Сергей Муравьев-Апостол. Он прекрасно видел, что теряет контроль над ситуацией, но не мог ее исправить. Потому что не знал, что делать.
Несмотря на зачитанный перед солдатами документ, у него не было конкретного плана действий, который бы поддерживали и другие офицеры. А офицеры хотели идти на Киев.
Но их командир понимал, что с одним полком успеха не добиться, он ждал и надеялся, что его поддержат другие воинские части, примкнут к нему. Поэтому он с полком передвигался от одного населенного пункта к другому: Мотовиловка, Марьяновка, Белая Церковь, другие места, потом опять Мотовиловка. В итоге его маршрут оказался похожим на восьмерку, без конечной цели. И так три дня, на отрезке в двадцать километров, кружа между Васильковом и Трилесами.
Недовольство офицеров росло. Солдаты роптали и продолжали пить и грабить. Но главная цель, присоединить другие части, достигнута не была. Наоборот. Во время этих хождений ускользнула гренадерская рота и присоединилась к царским войскам.
Последний бой
Стоит ли удивляться, что в последнем бою солдаты отвернулись от своего командира. Не помогла и его последняя ложь, точнее, она еще больше подлила масла в огонь.
Когда Муравьёв-Апостол узнал, что приближаются правительственные войска под руководством генерала Гейсмара, он стал убеждать подчинённых, что это идет к ним поддержка, они вовсе не собираются подавлять мятеж. 3 января войско Геймара и поредевший полк Муравьёва-Апостола встретились у села Ковалевка. Мятежный полк выстроился в ряд в чистом поле и по снегу пошел к правительственным войскам. Командир отдал приказ: «Не стрелять! Это свои!».
Что им двигало в тот момент - отчаяние? Надежда на то, Гейсмар не станет стрелять по «своим»? Вера в офицеров, ведь он знал, что у Гейсмара в отряде тоже были члены тайного общества? А может, уже ни на что не надеялся, а просто решил положить всему конец и самому погибнуть? У Гейсмара был приказ. И артиллерия ударила по мятежникам картечью. Началась паника.
Муравьев-Апостол попытался собрать людей и бросить их в штыковую атаку – это на пушки то! Но солдаты не хотели погибать ради идеи, которая ими так и осталась непонятой. Один из солдат с криком «Обманщик!» бросился на Муравьева-Апостола, но его прикрыл офицер.
Сражение, точнее расстрел мятежников картечью, продолжался недолго. Вскоре Сергей Муравьев-Апостол был ранен в голову.
Он попытался приободрить солдат, поднял полковое знамя и пошел к своей лошади. Рядовой Буланов, который держал лошадь под уздцы, решил, что командир решил бросить солдат и скрыться на коне. Он ударил лошадь штыком в брюхо и крикнул:
«Нет, ваше высокоблагородие, итак, мы завязаны вами в несчастья! Вы нам наварили каши, теперича кушайте с нами!».
Итоги восстания Черниговского полка
Восстание Черниговского полка было подавлено. Были арестованы Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы. Их младший брат покончил собой. В бою погибли офицеры Михаил Щепило и Анастасий Кузьмин. Михаил Бестужев-Рюмин был арестован. Были пленены 6 офицеров полка и 835 солдат. Около 50 человек погибли или получили ранения.
Всех погибших, в том числе и Ипполита Муравьёва-Апостола, похоронили в общей могиле, запретив ставить над ней памятник. Их имена были начертаны на табличке, прибитой к символической виселице. Арестованных офицеров отвезли в Петропавловскую крепость, где они были преданы военному и уголовному суду. Нижние чины были подвергнуты телесным наказаниям и сосланы на каторгу или на Кавказ. Если солдат, участвующих в противостоянии на Сенатской площади, Николай I не стал наказывать, понимая, что они подчинились воле офицеров, то солдаты Черниговского полка были наказаны – не как политические преступники. Как уголовники.
Сергей Муравьёв-Апостол имел репутацию честного и порядочного человека. Он и был таким. И как же он мог ради идеи опуститься до откровенной лжи и подкупа.
И все равно он был человеком чести. Позже, на следствии, он брал всю вину за поведение солдат и своих офицеров на себя.
А еще он говорил:
«Ради мечты можно умереть. Убивать ради мечты нельзя».
Другие статьи, посвященные восстанию декабристов:
