- Не хочу розути робичича!
Слова Рогнеды оглоушили сватов новгородского князя Владимира. Вот так ответила. Княжна надменно задрала подбородок: не желает она стягивать сапоги с сына рабыни Малуши, что служила княгине Ольге; а если в первом сапоге окажется плеть, а не деньги? Тогда по обычаю хлестнет Рогнеду муж-«робичич» Владимир, и это унижение хуже лютой смерти.
Кровавое сватовство
Полоцкий князь Рогволд тяжело вздохнул. Зная дочь, ни капли не удивился ее резкости. Да уж, происхождение у Святославова бастарда Владимира так себе; не гляди, что сел на престол Великого Новгорода. Иное дело Ярополк, великий князь киевский, брат единокровный Владимира: вон его посланники глядят из окон гостевого терема на новгородцев, волнуются. Они тоже приехали в Полоцк сватать Рогнеду.
Все бы хорошо, и Рогволду по душе союз с Киевом; но Владимир привел из-за моря варяжское войско, с ним идет на Ярополка. Якобы мстить еще за одного их брата, Олега, убитого людьми Ярополка. На самом деле бастард зарится на Киев, а значит муж он, если честно, перспективный. Хотя бес его знает, чья возьмет в братоубийственной распре. Ладно, так или иначе, Рогнеда уже дала ответ.
Уважение к выбору дочери будет стоить Рогволду жизни. Сундуки Рогнеды грузят на повозки, чтобы везти приданое княжны и ее саму к Ярополку, когда под стенами Полоцка возникает пестрая толпа варягов, чуди, кривичей: Владимирова рать. Отвергнутый с особым цинизмом жених не стерпел оскорбления и жаждет мести. Полоцк осажден, битву с захватчиками Рогволд проигрывает; запирается в городе, но весной 978 года его берут приступом. Полоцк разрушен, Рогволд и двое его сыновей убиты, Рогнеда обесчещена.
Владимир идет дальше, на Киев; пишут, воевода Добрыня, дядька князя, с помощью человека по имени Блуд (!) устраивает убийство Ярополка. Сын Малуши получает вожделенный престол, отныне он великий князь киевский. Гордячку Рогнеду Владимир берет в жены - в том числе чтобы союзом с родовитой княжной «подчистить» свои сомнительные корни. Ее теперь зовут Гориславой, что на слух символически грустно; хотя по смыслу – почти то же, что первое имя («рожденная для власти»).
Но никакой власти жена-пленница, само собой, не получает.
Грозный муж
В 987-м, за год до крещения Руси, едва не погиб Владимир от руки Рогнеды. Она хотела отомстить ему за все: за убитых отца и братьев, за скучную жизнь в селе на Лыбеди, куда ее сослали, за сотни его наложниц, растление девиц, за других жен, кроме нее – грекиню, чехиню, княжну из Богемии… Гордой женщине опостылел злой распутный муж. А тут ему вздумалось заглянуть к Рогнеде вечерком на огонек. Просыпается князь ночью – жена над ним с кинжалом стоит. Еле успел отвести удар. Поняла Рогнеда – ей не жить; Владимир велит нарядиться, берет меч. Вдруг на шум прибегает их первенец Изяслав, мальчонка еще; тоже хватает меч, встает на защиту матери.
- Не убивай ее ради детей, - советуют князю бояре. – Дай вотчину да отошли подальше.
4 сына и 2 дочери – семья Рогнеды. У Владимира семей таких несколько. И хотя влечет его к самолюбивой гордячке, ее одной ему мало. Рогнеда со старшим сыном уезжает в полоцкую землю, в город Изяславль (именем мальчика названный); Владимир остается править и блудить в Киеве.
Все меняется на следующий год.
Христианин
В жизни великого князя появляется греческая царевна Анна, сестра братьев-императоров Византии Василия и Константина. Череда событий приводит Владимира к идее принять веру Христову и жениться на Анне. Пишут, отныне он – приличный муж и милостивый правитель. Кто хочет, тот верит. Владимир распускает свой гарем; Рогнеде – особое почтение: любого из моих бояр выбирай да замуж выходи. А та в своем репертуаре: «Царицей была, рабыней быть не хочу». И принимает постриг под именем Анастасия. Это если не наврал автор Тверской летописи; других источников нет как нет.
Так или иначе, окончила свои дни Рогнеда Рогволдовна около 1000-го года; было ей тогда лет 40. Где похоронена, неизвестно.
Сын Изяслав, ее спаситель, пережил мать всего на год. От него пошла полоцкая ветвь Рюриковичей, самая старшая; ох как сцепятся Изяславичи с киевскими, едва остынет труп Крестителя в 1015-м году. Даже хваленая мудрость Ярослава, следующего сына Владимира, что сядет княжить после него, не спасет Русь от междоусобных распрей. С потомками Константина Великого, первого христианского императора Рима, было то же самое – ни дружить, ни делиться они не умели.
Автор – Марина Туманова
Душевное вам спасибо за внимание к каналу, за лайки, комментарии, подписки
