Как-то с товарищем возвращался я с рыбалки из окрестностей Кинешмы, что в Ивановской области. По пути мы увидели группу рабочих, прорубавших в лесу просеку. На готовой вырубке возвышались шалашиками гнёзда жёлтых лесных муравьев: кто ходил к лес, тот видел, вероятно, па полянах, прикрытых сосновыми кронами, такие муравьиные домики.
Их нередко огораживают жердями, чтобы звери, да и люди тоже по случайности или умыслу не разрушили эти удивительные сооружения насекомых.
— Погибнут теперь, — указывая в их сторону, заметил мой товарищ.
— Давай остановимся, — не зная даже, зачем, предложил я.
Остановив машину на обочине, мы подошли к лесорубам, поздоровались. Те, заглушив бензопилы и отложив топоры, стали внимательно нас разглядывать — дескать, чего надо?
— С муравьями-то что будете делать? — спрашиваем.
— Чего, чего?! — искренне переспросил старший.
Он, видимо, ждал начальство, рэкетиров и всего, чего угодно, по только не вопроса о муравьях.
— Муравьёв, — спрашиваем, — куда девать будете, погибнут ведь?
— Мужики, вы чё? Какие муравьи? Нам работать надо, семьи кормить, а вы — Муравьёв, — разом загалдели рабочие с присущим тверским оканьем.
Однако наш камуфляж с шевронами МВД и необычность вопроса (ну кто муравьями будет интересоваться!), очевидно, их озадачил, и немного погодя, когда возмущение улеглось, старший изрёк уже серьёзно:
— Оно, конечно, нелегко им будет на ветру и солнце, да и снесут их, когда линию потянут. Но на то начальство есть, пусть оно и думает, доложим. Перенести надо бы, да мы в этом деле ничего не понимаем. К нам же спрос будет не за муравьиные кучи, а за древесные кубы и квадратные метры.
Удовлетворившись этой нехитрой логикой, мы с Михаилом перенесли три муравейника (был вечер, и насекомые не вылезали) вглубь леса, а два самых маленьких осторожно, в определённой последовательности, разобрали и поместили в большие целлофановые мешки. Решили разместить их на дачных участках в местах, прилегающих к лесу. В нашем Красногорском районе, равно как и во многих иных районах Московской области, муравейников давно нет. Все в лесах загажено, потоптано и, если увидишь кучу, знай — это мусор.
Жёлтые лесные муравьи очень полезны для природы. Они великолепные санитары. И я уже предвкушал, как они помогут очистить сад от гусениц, а газоны — от чёрных земляных муравьёв, коих они весьма недолюбливают.
Распрощавшись с рабочими, мы тронулись дальше. Однако, не зная о наших благих намерениях, муравьи каким-то образом нашли в мешках мелкие отверстия и на протяжении всего пути нещадно нас кусали, заползая куда только можно. Неосведомлённому человеку наши движения могли бы показаться поведением больных чесоткой...
Муравьёв я разместил на высоком месте под молодыми соснами на ковре высохших иголок: ползать далеко не надо — строительный материал рядом. Подкормил их сахарным песком, мёдом и стал ждать.
...Через несколько дней муравьи дружно принялись отстраивать свой дом: они прокладывали в траве дорожки, чинили разрушенные входы в муравейнике, таская песок и сухую траву.
— Слава богу — прижились, — радостно подумал я. Но радость оказалась преждевременной.
Приехав с работы, я увидел разрушенный муравейник. В радиусе двух метров валялись спрессованные комья из сосновых иголок, по которым сновали трудолюбивые насекомые, не ожидавшие такого жестокого погрома. Кто-то явно с умыслом разбросал гнездо. Но кто? Не полезут же через двухметровый забор специально для уничтожения муравейника? И пока я тщательно исследовал место происшествия, перебирая всевозможные версии, за кустами шиповника раздались шум крыльев и карканье.
Всё! Преступник найден. Это ворона. Не раз эти пернатые хищники разрывали подготовленные мешки с бытовыми отходами и разбрасывали их по всему участку. А уж муравейник для них раз клюнуть. Наверное, поживились личинками. Было очень досадно, не уберёг. Кучу я снова собрал и огородил прутиками.
Через день — та же картина! Вороны клювами вынули несколько прутиков, другие отогнули, затем проникли к муравьиному домику и повторили разгром.
Пришлось сделать укрытие из толстых палок, связанных вверху. Получилось что-то вроде шалашика.
Прошло какое-то время, и на телепередаче «Пусть говорят», куда меня пригласил Андрей Малахов, я познакомился с орнитологом, который, выслушав мой рассказ, пояснил:
— Муравейник привлекает ворон не столько личинками, сколько возможностью пройти санитарную обработку. В сущности, ваши и вороньи помыслы совпали.
— Причём тут мои помыслы, и какое они отношение имеют к вороне? — недовольно возразил я.
— Ну, вы же сами сказали, что хотели очистить сад от вредных насекомых. Вот и ворона тоже хотела избавиться от паразитов.
— Какие у ворон паразиты, и как им это удаётся?
— Очень просто. В природе всё взаимосвязано: каждая особь выживает по сложившемуся за миллионы лет сценарию. Ворона, например, разрывает муравейник, ложится на него, распластав крылья, а муравьи, озлобленные её вторжением, заползают под перья и, к удовольствию птицы, очищают кожу от блох, клещей и иных насекомых.
— А почему же тогда в лесу годами стоят нетронутые муравейники? — удивился я.
— В настоящем глухом лесу? — уточнил специалист по пернатым. — А вы в таком лесу, в чащобе, видели ворон?
— Не приходилось, — согласился я.
— Ну вот, там вороны редкие гости. Эта птица селится ближе к цивилизации, на более открытых местах. Лес — не её стихия. Так что цель у Вас с ней одна, подходы только разные.
Продолжение здесь
Tags: Проза Project: Moloko Author: Гуров Александр
Начало повествования здесь
