(по следам русских народных сказок)
С автором данной публикации Вы, дорогие читатели, познакомились в моём предновогоднем поздравлении «Я желаю счастья вам…»
Владимир Егорович доктор геолого-минералогических наук, главный научный сотрудник лаборатории геологии и геофизики Северо-Восточного НИИ ДВО РАН. Свыше 60 лет занимался он поиском полезных ископаемых и разработкой недр на просторах Сибири. Но при этом успевал принимать активное участие в «раскопках» исторической литературы, в частности, русских народных сказок.
С разрешения Владимира Егоровича, с одним из таких творений я и познакомлю Вас.
Из числа персонажей русских народных сказок наибольшим вниманием всех слоев населения России пользуется Иван-дурак. В разные исторические эпохи отношение к этому сказочному герою менялось. Еще 20 лет назад имя Иван было обобщенным названием русского, закрепленного в поэтических строках: “Это русские люди – как нас называли Иваны…”. По радиовещательным и телевизионным каналам можно было часто услышать гордое – «На Иванах вся Россия держится!»
Зато в текущие времена не менее часто повторяют о двух исконных бедах России – плохих дорогах и повсеместных дураках. В подтверждение этого приводят ставшее тривиальным утверждение, что в России даже главный сказочный герой не богатырь-победитель злых сил, а Иван-дурак. И эти фразы настолько часто повторяются, что в сугубо дружеской среде иногда промелькнет мысль о дураке – главном герое народных сказок.
Около 10 лет назад, используя труды выдающегося ученого – фольклориста Проппа В.Я., нами сделан вывод, что все народные сказки, и не только волшебные, фактически являются носителями информации об исторических и социально-бытовых особенностях времени их создания. При этом важную роль играли мотивы, сподвигшие неведомого автора приступить к сочинению устного рассказа о невероятных событиях.
По нашему мнению, сотни и тысячи лет назад такими мотивами были не простые желания приготовления ко сну малолетнего сына или внука, а некие жизненно важные побуждения, например - как ускорить приход теплого сезона года или как уничтожить врага, поставившего на грань полного уничтожения отдельные славянские племена. С учетом накопленного опыта работы с данным видом фольклора, я провел ретроспективное исследование сказок про Ивана-дурака для выявления их истинного предназначения.
Надо сказать, что образ нашего героя достаточно хорошо проработан учеными-фольклористами. Согласно этим разработкам, проникновение Ивана-дурака в волшебно-фантастическую сказку относится к сравнительно позднему историческому времени. При этом принадлежность его к крестьянскому сословию у всех фольклористов сомнений не вызывает.
Фольклорист Н.В. Новиков уточняет, что «в идеализированном образе Ивана-дурака народ выразил протест против захвата старшими богатства рода и семьи». Следовательно, мой предшественник по исследованию считает, что анализируемые сказки сочинены в знак протеста против несправедливого раздела отцовского наследства.
По моему мнению, такое толкование сказочных сюжетов излишне поверхностно и не отражает их содержания. Тем более нельзя говорить о «народе», поскольку в сказках говорится обычно о трех братьях, т.е. «обижают» только третью часть «народа», пред-ставленную младшим братом.
Весьма интересные выводы делают разные авторы при интерпретации национальных сторон характера, выделяемых у Ивана-дурака. В этом случае отчетливо проявляются политические или общественные ориентации того или иного ученого или писателя.
В наше время эстрадные хохмачи и работающие на них писатели чаще всего говорят об «Иване-дураке набитом» или олигофрене, лентяе, не способном устроить свою жизнь, но очень завистливом и жадном.
Наиболее раннюю положительную оценку привел Н.В. Новиков, который указал на статью А. Смирнова «Иванушка-дурачок», опубликованную в 1905 г. в журнале «Вопросы жизни» (№ 12). В этой статье образ Ивана-дурака интерпретирован в заведомо тенденциозном духе, не согласующемся с содержанием сказок. Смирнов А. видит в Иване-дураке боголюбивое, смиренное, всепрощающее, пассивное существо, которому противны чувства вражды и зависти.
Прямо противоположную, но, тем не менее, одностороннюю, оценку давал Максим Горький. Он считал образ Ивана-дурака созданием крестьянской массы, огромной силы поэтическим обобщением и поставил его в один ряд с Геркулесом, Прометеем, Святого-ром. Герой фольклора – «дурак» – всегда оказывается умнее всех, победителем своих противников, успешно преодолевающим все житейские препоны.
Фольклористы В.В. Иванов и В.Н. Топоров истолковывают Ивана-дурака как мифологизированный персонаж, который воплощает стратегию поведения, основанную на действиях, противоречащих здравому смыслу, но приносящих успех нашему герою. Данная точка зрения находит наибольшее число приверженцев, особенно среди поэтов. Она интересна тем, что в реальной жизни достаточно часто, даже изобретателей или ученых, объявляли дураками или сумасшедшими, если их устройства или теоретические построения выходили за пределы стандартных постулатов и установившихся взглядов.
Например, в 1805 г. в Англии, стране, определившей научный и технический прогресс всего человечества, был посажен в психиатрическую больницу и объявлен психически больным изобретатель. Только за то, что он предложил за счет сжигания угля получать горючий, ярко светящийся при горении газ. Его можно было впоследствии проводить по трубам в квартиры, а также использовать для освещения вместо свечей.
Однако, всем до того времени было известно (о чём утверждали в «ученом собрании» и прежде всего - владельцы свечных заводов), что, сжигая уголь, получают только дым, который не только не горит, но и может отравить людей.
Потому бедного новатора поместили в соответствующую лечебницу, в которой 5 лет «лечили» обливанием холодной водой. Неведомо, какими путями этому человеку удалось всё-таки доказать, что можно получать так называемый светильный газ из каменного угля пирогенетическим методом, т.е. вначале сжигая его, затем пропуская дым через слой нагретого угля. Но в итоге - Лондон стал первым в мире городом, улицы и дома в котором были освещены газовыми фонарями.
Среди жертв разумного общества был и выдающийся ученый, создатель статистической физики и термодинамики Людвиг Больцман (1844-1906 г.). Только через 5 лет после самоубийства в психиатрической лечебнице его труды были признаны в научных кругах. Подобных примеров очень много, поэтому можно сказать, что Иваны-дураки водились не только в России.
Разнообразие интерпретаций образа Ивана-дурака послужило дополнительным обоснованием необходимости изучения мало проработанного вопроса о целевой направленности сочиненного в давние времена сказочного сюжета. Конечно, установить замысел сочинителя сказки, многие годы дорабатываемой и перерабатываемой в недрах народа, весьма сложно. Однако, памятуя, что в любом, даже самом фантастическом произведении автор отражает элементы окружающей его действительности, стали исходить из двух основных принципов естествознания, перенеся их в сферу человеческой истории:
1). Из ничего не рождается ничто (принцип Роберта Майера);
2). Всякое изменение в природе должно иметь достаточное основание (принцип Германа Гельмгольца).
В соответствии с принципом Р. Майера, любые сказочные образы или события есть отражения реальных прототипов или ситуаций, но фантастически преувеличенные или преуменьшенные. И, как правило, искажённые в соответствии с задачей, которую ставит автор.
По принципу Г. Гельмгольца, возникновение каждого сказочного сюжета или сказки вызвано не мимолётным желанием автора, а достаточно важными общественно значимыми обстоятельствами, т. е., выпуская свое сказочное сочинение «в свет», его автор стремится к достижению определенной цели.
В качестве носителей информации, отражающей прототипы сказочных образов и событий, а также причины, которые заставили неведомых нам авторов взяться за сочинение тех или иных сказочных сюжетов, мы использовали сказки об Иване-дураке, помещённые в сборниках, опубликованных на основе изданных в 1958 г. «Народных русских сказок» А.Н. Афанасьева в трех томах. В числе этих сборников «Народные русские . . . » (1977); «Русские сказки» (1986); «Народные русские . . . »(1992).
Первым шагом для решения стоящей перед нами задачи стало количественное уточнение времени начала создания сказок об Иване-дураке, которое предшественниками определено как «сравнительно позднее». При выявлении количественной оценки возрастных границ обратим внимание на то, что имя Иван, или Иоанн, пришло к восточным славянам вместе с христианским вероучением. Однако закрепление его в народном сознании происходило постепенно.
Так, анализируя «Историю государства Российского» Н.М. Карамзина, можно увидеть, что в X-XII веках в Киевской Руси распространены преимущественно славянские и варяжские имена: Святослав, Игорь, Владимир, Ярослав, Олег и т. д.
Из христианских - наиболее употребляемыми были Андрей, реже Георгий (Юрий). Обоснованно допустить, что в основной массе населения использовались имена, принятые в привилегированных сословиях, т. е. также преобладали славянские.
В XIII веке были привычны еврейские и греческие имена князей киевских, московских, владимирских: Даниил, Михаил, Александр, Константин и др.
Только в XIV в. стало модным называть наследников Иванами, или Иоаннами, вначале в семьях знатных людей, в том числе и Великих князей. Первым из них был Великий князь московский Иван Данилович – Иван I, известный как Иван-Калита. В последующие годы популярность этого имени в правящей династии Рюриковичей постоянно росла. Среди сынов Ивана III и Ивана IV были Иваны Ивановичи. Во многих знатных семьях имя Иван было весьма любимым.
Логично допустить, что уничижительное определение «дурак» никто не посмел бы прибавить к имени, которым назывались наследники княжеских или царских престолов, которое носил предтеча Иисуса Христа, а затем и один из его апостолов. По этой причине можно считать, что в период от княжения Владимира в Киеве (X век) до царствования Ивана IV Грозного (XVI век) среди героев фольклорных произведений Ивана-дурака не было.
Были Илья Муромец, Добрыня Никитич, Евпатий Коловрат, Иван-царевич и Иван-богатырь – змееборец.
Лишь в XVI веке имя Иван стало приобретать исключительно широкое распространение в среде простого люда – крестьян и мещан, которые стремились походить на своих господ, хотя бы по имени, символизирующем о равенстве перед Иисусом Христом.
Не случайно, что Иваном звали Болотникова - руководителя крупнейшего в России восстания крестьян и дворян в начале XVII в.
В ту пору, а может быть и ранее, простолюдина, невоспитанного, доверчивого, представители правящих слоев могли уже звать «дураком», поэтому словосочетание «Иван-дурак», указывало на происхождение человека из угнетенной народной массы.
Не исключено, что отношение к человеку из простого народа, как к дураку, пришло в Россию из католических стран, где подобное обращение к людям из «низких» сословий было обычным и нашло свое отражение, например, в произведениях М. Сервантеса (начало XVII в.).
Со временем имя Иван стало непопулярным в династии Романовых. Однако наречение Иванами какое-то время продолжалось: царь Иван V Алексеевич – старший брат Петра 1 и Иван VI – сын герцога Антона Ульриха, который после смерти своей тёти - царицы Анны Ивановны был номинальным императором.
В последующие века Иванов среди Романовых уже не было.
Есть еще одна временная метка, а именно – присутствие в сказках царя. В России этот титул впервые принял на себя Иван IV Грозный в середине XVI века. По этой при-чине введение данного звания в фольклорные русские народные произведения, в том числе и возможные изменения в существовавших сюжетах волшебных сказок, могли про-изойти после указанного события. Изложенные соображения позволяют обозначить нижнюю временную границу сочинения сказочных сюжетов об Иване-дураке как «не ранее» XVII века.
Однако в сказках содержится информация, позволяющая уточнить время появления рассматриваемых сочинений.
Как известно, исторический отрезок с окончания XVI, весь XVII и первую четверть XVIII века на Руси характеризовался постоянными войнами и внутригосударственными социально-экономическими коллизиями. Это - крестьянские восстания Хлопка, И. Болотникова и С. Разина. Вооруженные выступления стрельцов и казаков, в том числе под предводительством Булавина в 1707-1709 г.г. Грабительские набеги крымских ханов, вторжения шведских войск и др.
Вместе с тем ни в одной сказке про Ивана-дурака эти события не отражены. Обстановка, в которой живут герои сказок, отличается внутригосударственным спокойствием: крестьяне выращивают хлеб и выхаживают разную живность, убирают урожаи, ремесленники в городах выделывают всевозможные изделия – горшки, столы, одежду, т.е. все то, что покупали на базаре Иван-дурак и его братья.
По дорогам спокойно ездили и барин на тройке лошадей, и Иван-дурак на возу с поклажей. Хотя о разбойниках на дорогах во многих сказках есть упоминания, но действия их направлены на ограбление богатых людей, позволяющее делать клады из золотых монет. Один из них нашел наш герой в сказке «Дурак и береза».
В целом же стабильность в стране стала возможной после укрепления царской власти во второй четверти XVIII в. Эта временная метка служит наиболее вероятной ниж-ней границей создания анализируемых произведений.
По своему содержанию все известные нам сказки изучаемой тематики достаточно четко делятся на четыре группы.
Первая группа объединяет те из них, в которых Иван-дурак становится царским зятем или даже царем, благодаря помощи волшебного коня. Этот конь был пойман и укрощён им на полях своей семьи или же был получен от покойника отца в награду за неукоснительное исполнение предсмертных указаний. К числу таких сказок можно отнести «Сивко-Бурко», «Свинка - золотая щетинка», «Конек-Горбунок». В произведениях фольклористов их часто считают волшебными, хотя уместнее причислить их к героическим. В сказках этой группы главный герой может рассматриваться с позиций Максима Горького.
По времени создания героические сказки являются наиболее ранними произведениями, основной признак которых - образ волшебного коня, подобный огнедышащему Змею («… изо рта огонь пышет, из ушей (или ноздрей) дым валит». Волшебный конь — это продолжатель или восприемник древнего Змея.
Кроме того, все сказки первой группы рассказывают о царе, который имеет только дочь – наследницу престола, а иногда и трех дочерей. Подобная ситуация в царствующей династии Романовых сложилась после смерти Петра I, который за 7 лет до этого казнил единственного своего сына Алексея. Поэтому наследовать его престол могли только дочери Анна или Елизавета. Кстати, эта особенность сказочного сюжета подтверждает указанное выше время начала составления анализируемых сказок.
Вторую группу образуют сказки-анекдоты. По своему содержанию это, скорее все-го бытовые краткие рассказы о нелепых поступках «дурака набитого», которого можно считать олигофреном, не способного к обучению, не понимающего иносказательного смысла слов, не отличающего значений слов омонимов и синонимов и не умеющего ими пользоваться.
Примером сказок этой группы является «Дурак-набитый», в которой соединены вместе 3 анекдотичных рассказа. В одном из них мать говорит своему сыну-дураку: ¬«Ты бы, сынок, пошел около людей потерся да ума набрался».
Вот и пошел дурак. Увидел, что два мужика горох молотят, подбежал к ним и то об одного потрется, то об другого. Мужики озлобились за то, что он мешает им работать, и избили его цепами, да так, что дурак едва домой приполз.
Столь же плачевен был опыт дурака и в других бытовых ситуациях.
Таким же кратким собранием анекдотов является и сказка про «Иванушку-дурачка», в которой герой совершает серию нелепых смешных поступков, стремясь точно выполнить указания нанявшего его хозяина: глядеть за детьми, стеречь дверь, сварить похлёбку. Иванушка, оставшись один, разбудил детей, посадил их на пол, сел сзади и стал глядеть на них. Когда дети убежали от него в лес, то он снял дверь с петель, взвалил на себя и отправился искать их.
В семье медведей этот Иванушка, увидев радостных медвежат, сказал: «Эхма, жаль, что я не медведь, а то и у меня дети были бы! Медведь с женой хохочут». Этот эпизод параллелизируется с позднейшим, хорошо известным и ставшим дежурным на каналах нашего TV, высказыванием об отсутствии «секса» в бывшем СССР. Вот, мол, молодые люди в Советском Союзе, даже не знали, откуда дети берутся: «Смех! Не дураки ли?»
Аналогична по содержанию и сказка «Семь Агафонов». Только действуют в ней не один Иван-дурак, а целых семь, называемых Агафонами.
Сказки третьей группы состоят из двух частей. В первой представлены анекдоты, подчеркивающие глупость Ивана-дурака.
Во второй части наш герой проявляет скрытые в нем таланты, отличающие его от окружающих людей, и в результате становится победителем в сложной жизненной ситуации. Такими являются сказки «Дурак и береза», «Иван-дурак».
Четвертая группа включает сказки–рассказы об удачливом Иване-дураке. Дурость последнего проявляется в его лени, либо составитель сказки просто констатирует как факт, что у матери был сын-дурак, не приводя примеров «дурости».
Этому сыну однажды выпала удача. Он случайно поймал волшебную щуку («По щучьему велению»), или кулика, или журавля. Этот случай описан в сказках: «Конь, скатерть и рожок», «Скатерть, баранчик и сума». Их условно можно считать «удачливыми», а Ивана-дурака - сказочным «удачником».
Главный герой сказок третьей и четвертой групп соответствует персонажу, совершающему поступки, противоречащие здравому смыслу, но успешные для дурака.
Сказки второй и последующих групп - более поздние, чем героические. Одна из них про «Иванушку-дурачка» составлена в XIX в., герой ее должен сварить похлебку с использованием картофеля. Характерно, что в поздних созданиях дурака могут назвать не только Иваном, но и другими именами.
Следовательно, сказки с Иваном-дураком появлялись на продолжении последних 250 лет. Самые ранние из них – героические несут информацию об исторических особенностях жизни в России во второй четверти XVIII в. Как уже отмечалось, в среде исследователей фольклора установилось мнение, что эти сказки возникли в крестьянской среде, а ее герой, братья и отец, крестьяне, занятые сельским хозяйством, т.е. холопы, или «пашенные люди». Анализ сказочных построений показывают ошибочность такой точки зрения. Перечислю признаки, которые дают основание для нашего вывода:
1.Семья Ивана-дурака вела жизнь свободных пользователей землей, занимаясь не только земледелием, но и коневодством для торговли (сказка “Конек - Горбунок“).
Напомню, что сословие крестьян появилось при Петре I.
До него выделялись люди черносошные («пашенные») или государственные, монастырские («детеныши») и наиболее многочисленные частновладельческие, или «холопы». Крестьяне были наиболее эксплуатируемой и угнетаемой частью населения России. Наделы их землей не позволяли по своим размерам заниматься животноводством, тем более коневодством. Выпасы скота осуществлялись лишь на общинных пастбищах. Следовательно, Иван-дурак вырос в семье, имевшей право на владение достаточно большими земельными площадями. Одно это не позволяет считать его семью рядовой, крестьянской.
2. На семью Ивана-дурака (на мужчин) распространяется обязанность являться на конях в город по призыву царя. До начала XIX в. люди крестьянского сословия считались юридически неполноценными, поэтому самостоятельно не могли ездить из своих деревень в города, тем более по призыву царя, а не своих господ. Братья же, как и Иван-дурак, считались только с волей своего отца и царя.
3. Выполнив условия царя, Иван-дурак становится зятем и преемником престола. При этом никто не смущается происхождением Ивана, никто предварительно не посвящает его в «благородное звание», даже соперники-соискатели руки дочери царя не обращают внимания на его происхождение.
Как известно, дочь Петра I Елизавета тайно сочеталась браком с бывшим крестьянином (казаком) А. Разумовским. Еще до бракосочетания императрица Елизавета произвела в графское звание всю семью казака Разума, а не только одного жениха.
Следовательно, положение Ивана-дурака и его семьи не требовало присвоения дворянского или более высокого титула.
4. В сказках содержатся также сведения, указывающие на то, что и сочинитель сказки принадлежал к окружению царя. Он знал, например, правила ведения рыцарских турниров, свойственных средневековым западноевропейским странам. Главное из этих правил – участие в турнирах лиц инкогнито и безусловное право на приз того, кто выиграл его в ходе турнирных схваток. Этими правилами воспользовался Иван-дурак, доказав свое превосходство в прыжках в высоту на коне.
Только человек, знакомый с обычаями царского двора, знал и особенности выбора невесты или (по сказкам) жениха. Выборы невесты по обычаям «священной старины» со-стояли в том, что в царский терем свозили боярышень, предварительно выбранных царскими представителями. Царь присматривался к девицам, прислушивался к их беседам, смотрел по ночам, кто как спит, наконец, отдавал избранной платок и перстень,
Таким образом, не было речи о женитьбе «поневоле». Жених выбирал невесту, а в сказках невеста также выбирала наиболее удалого молодца, отдавая ему платок и перстень. Сочинитель знал и такую тонкость этикета царского двора, как возможность обе-дать за царским столом в перчатках («Свинка - золотая щетинка»). Следовательно, автор сказочного сюжета был посвящен в особенности придворной жизни.
На основе выявленных деталей быта героев сказки можно заключить, что Иван-дурак родился и вырос в дворянской семье, хотя и в сельской местности. Возникновение слоя таких дворян происходило во время княжения Ивана III, который начал давать землю или поместья отличившимся воинам, обязанным в случае войны приводить с собой не-сколько холопов или наемников, конных или пеших.
Дворян-потомков знатных ратников к концу XVII века в России было около 15 тыс. В контексте сказанного понятно, почему Иван-дурак мог вести праздную жизнь. На него работали «пашенные люди», или холопы, руководимые старшими братьями.
Рассмотрим теперь особенности внутриполитической жизни России в первой половине XVIII в., которые заставили «взяться за перо» предполагаемого наследника древних воинских традиций. Изучая труды историков, прежде всего Н.М. Карамзина и С.М. Соловьева, можно заметить, что наших соотечественников в ту пору особенно волновал вопрос о месте иноземцев во властных государственных структурах. Как отметил Н.М. Карамзин, «царствование Романовых Михаила, Алексея, Федора способствовало сближению россиян с Европой . . . от принятия на нашу службу многих иноземцев и поселения других в Москве».
Наибольшее сближение произошло при Петре I. Сей «… пылкий монарх с разгоряченным воображением, увидев Европу, захотел сделать Россию Голландией. . . . Пытки и казни служили средством нашего славного преобразования». Дети Петра I и последующих российских императоров были обручены с германскими и австрийскими наследниками (наследницами) княжеств и герцогств. Царствующими особами и руководителями различных органов власти становились этнические немцы, часто принимавшие русские фамилии и имена.
Особое засилье иноземцев во всех областях государственной власти случилось в 30-х годах XVIII века при царствовании Анны Ивановны, племянницы Петра I, жены герцога Курляндского. Государством при ней правил Эрнест Бирон, направлял внешнюю и внутреннюю политику России Генрих Остерман, руководил войсками и всеми другими военными ведомствами Бурхард Миних, развитие горной промышленности определял А. Шёмберг и т.д.
Фактически власть в России перешла в руки иноземцев. В доказательство серьезности сложившегося положения приведем цитату из работ XIX века историка К.В. Валишевского: «После лифляндки Екатерины . . . власть перешла в руки Бирона; одновременно началось настоящее нашествие других иностранцев . . . целой армии экзотических принцев и принцесс, солдат, авантюристов, двинувшихся на Россию со всех концов Европы и деливших между собой, как добычу, должности, почести, доходные места, высасывая все соки из страны для удовлетворения своих аппетитов» (Валишевский, 1989).
Сложившейся ситуацией были крайне недовольны российские дворянские круги, многие представители которых за неприязнь к Э. Бирону и его ставленникам были казнены или направлены в ссылки. В русскую историю, например, вошел «заговор Волынского А.П.», кабинет-министра у императрицы Анны Ивановны. Вокруг него сложился кружок обедневших дворян, на заседаниях которого обсуждались проекты государственного переустройства с широким привлечением дворянства к делам государственного управления. В 1740 г. он был казнен как изменник.
В этих условиях донести до широкой общественности и найти единомышленников можно было только посредством сказочной фигуры дурака. Не просто дурака-обличителя или шута, юродивого, а Ивана, способного возглавить стихийные протестные народные силы. Это недовольство, порождаемое игом пришельцев из Западной Европы, проявлялось не только «разговорами на кухне» и показыванием «кукиша в кармане», но и вооруженными дельные выходцы из народной массы создавали вооруженные отряды (группы), действующие по тактике партизан – грабить только по ночам поместья или усадьбы богатых иноземцев, днем же вести жизнь мирных селян. Не исключено, что наиболее успешно действовали группы, руководимые опытными в военном деле дворянами – предшественниками Владимира Дубровского из одноименной повести А.С. Пушкина.
Вспомним, как описывается волшебный конь во многих вариантах сказки про Ивана-дурака, в том числе «Сивко-Бурко»: «В самую полночь прискакал на пшеницу конь . . . Бежит, земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет. И стал тот конь пшеницу есть. Не столько ест, сколько топчет».
Это описание очень подходит под пушкинское определение русского бунта - «бессмысленного и беспощадного».
Очень характерно описание встречи покойного отца с Иваном-дураком. После того, как отец узнал, что на встречу с ним пришел не старший или средний, а младший сын, «старик свистнул-гикнул богатырским посвистом: «Сивко-Бурко, вещий воронко! - Сивко бежит, только земля дрожит – Вот тебе, сын мой, добрый конь; а ты, конь, служи ему, как мне служил».
По содержанию приведенной сказки можно видеть, как в обстановке глубокой тайны («ночью, на кладбище») отец сообщил Ивану о неких делах, о которых не подозревали и не должны были знать даже близкие родственники. В этих тайных делах, о которых только намекнуть можно было лишь после смерти, отцу верно служил Конь-Огонь. Не в переносном, а в истинном смысле такими делами в ту пору могли быть вооруженные ночные ограбления и поджоги богатых поместий. При этом больше добра сгорало в огне пожаров, чем захватывалось теми, кто нападал.
Автор сказочного сюжета говорит, что близкий к народным массам сын безвестного дворянина Иван, способный управлять стихийными проявлениями народного вооруженного протеста, воплощенного в образе буйного огнедышащего коня, сможет вознестись даже на царский трон, вытеснив иноземцев.
Сто лет спустя после царствования Петра I и его наследников Н.М. Карамзин высказал следующую мысль: «… дух народный составляет нравственное могущество государства … Сей дух и вера спасли Россию во время самозванцев, … привязанность к нашему особенному, не что иное, как уважение к своему народному достоинству». В рассматриваемых устных поэтических произведениях выразителем этого народного духа был наш герой – дурак.
Следовательно, героические сказки про Ивана-дурака созданы с целью побудить к активным действиям дворянское старинное русское сословие, которое неизвестный автор считает истинным представителем русского народа, но низведенное иноземцами до положения земледельцев и в основном смирившееся со своей участью (пример – старшие братья Ивана).
Автор сказки предлагает возглавить («оседлать») и направить по нужному руслу стихийно проявляющиеся протестные народные силы.
При этом он считает, что широкое народное движение способно заставить высшее руководство России («царя») привлечь к управлению государственными службами российских подданных (Иванов).
Не исключено, что одним из прообразов Ивана-дурака из героической сказки были не только безвестные руководители «разбойничьих отрядов», но и князь Дмитрий Пожарский, возглавивший стихийное народное движение по изгнанию поляков из Москвы, или братья Ляпуновы, восставшие против царя Василия Шуйского и другие герои русской истории.
Можно предположить, что сказки были созданы в кружке упомянутого А.П. Волынского, видевшего аналогию времен Великой смуты и царствования Анны Ивановны.
Есть основание считать, что составленные в первой половине XVIII в. сказочные сюжеты протестно-мобилизующей направленности нашли широкое распространение в разных слоях населения тогдашней России.
Вполне обоснованно, что иноземцы, пользующиеся благами службы в России, поняли сокрушительную для них значимость анонимных сказок об Иване-дураке, ставшем царским зятем.
Бороться с анонимными произведениями, распространившимися в народной среде и передаваемыми «из уст в уста», практически невозможно. Поэтому были специально придуманы сказки – анекдоты, доказывающие, что Иван-дурак — это не просто «некультурный» русский человек, а действительно идиот, олигофрен, не способный самоопределиться, тем более взять на себя функции организатора и руководителя народных масс.
Задача таких анекдотов ассоциировать имя Иван – синонима русского человека с дураком “набитым”, неспособным к производительной деятельности.
Иноземное происхождение этой группы сказок, не очень продуманно включенных в сборник А.Н. Афанасьева, подтверждается тем, что дурака за его глупые, не к месту сказанные слова, жестоко били.
В действительности же в России это не было принято даже в далеком прошлом. В дураках видели «нищих духом», которым уготовано «царство небесное». По этой причине юродивые, т.е. олигофрены или юродствующие, притворяющиеся глупыми, слыли в народной среде прорицателями будущего, глашатаями истинных положений.
Это в западноевропейских сказках дурака бьют, что вошло в традицию отмечать «день дурака» избиением людей, известных глупыми поступками и неуместными высказываниями. Вспомним, например, героя уличных представлений в западноевропейских средневековых городах - Петрушку, которого колотят все, кому не лень, на потеху публике.
Составители сказок – анекдотов, заимствуя образ Петрушки, знали, что, представляя россиян смешными и глупыми, они тем самым воспитывали в народе склонность к самоуничижению, презрению к самому себе. Люди подобного воспитания уже не способны любить свою страну, свою Родину, они покорно принимают и иноземное господство.
Сказки третьей группы, сочетающие в себе рассказы о глупом Иване и его возвышении, благодаря скрытым талантам, явились ответом на сказки - анекдоты.
Да, говорится в сказках, Иван-дурак совершает глупые поступки. Он может пытаться накормить свою тень, высыпать мешок соли в реку, для того чтобы подсолить в ней воду, надеть купленные горшки на пеньки в виде шапок и т.д.
Но вместе с тем он обладает исключительными талантами, о которых никто не подозревает, позволившими бывшему дураку стать богатым, а его прежние поступки - скорее всего озорство, насмешка над домовитыми братьями. При этом никаких волшебных средств Иван-дурак не использовал.
Так, например, в упомянутой выше сказке «Дурак и береза» дурак повёл продавать доставшегося ему в наследство быка.
По дороге в лесу он услышал скрип березы, в котором ему почудилось, что дерево просит продать ему быка в долг.
Дурак согласился, привязал быка к дереву и ушел домой. Наутро возвращается дурак, а его быка волки съели, береза же денег ему, конечно, не отдает. Дурак стал в наказание рубить дерево.
Оказалось, что внутри его было дупло, в ко-тором разбойники спрятали мешок золотых монет. Так дурак стал богатым человеком, и все люди в последующем относились к нему с большим уважением.
Из содержания этой сказки можно заключить, что дурак обладает очень тонким музыкальным слухом в сочетании с развитым воображением. В лесу много скрипящих деревьев, но только одно из них, будучи с дуплом, в котором спрятано большое количество золотых монет, издавало при ветре особый звук, привлекший внимание дурака. Как оказалось, обоснованно.
Из этой группы интересна также сказка, в которой умные братья, обозленные глупыми поступками Ивана-дурака, решили его утопить, хотя они его не били, терпеливо перенося все дурные дела.
Далее история развивалась по следующему сценарию - «… взяли Ивана, зашили в куль и потащили к реке. Положили куль на берегу, а сами пошли прорубь осматривать.
На ту пору ехал какой-то барин мимо на тройке бурых, Иван ну и кричать: садят меня на воеводство судить да рядить, а я ни судить, ни рядить не умею! – Постой дурак, – сказал барин, – я умею судить и рядить, вылезай из куля! - Иван вылез из куля, зашил туда барина, а сам сел в его повозку и уехал из виду.
Пришли братья, спустили куль под лед». Можно представить удивление братьев, увидевших живого младшего брата, да еще разбогатевшего.
В данной сказке, точнее рассказе или новелле, использована реальная особенность внутренней жизни России. Дело в том, что в западных ее областях, присоединившихся во второй половине XVII века, в отдельных поселениях пользовались правом самостоятельно избирать управляющего главу – воеводу. Это право было устранено только при Екатерине II. Избранный воевода считался лицом общественным, никакой материальной государственной поддержки не получал. Спрос же со стороны царской власти за сбор налогов, состояние дорог и другие повинности был очень строгий. Поэтому найти исполнителя такой должности было не просто.
Честный, не честолюбивый человек от такой власти мог отказаться, а вот проходимец (одним словом – барин) мог хорошо нажиться, пользуясь правами, которые получал избранный воевода. Знание этих обстоятельств сочинитель сказки приписал Ивану, который показан тонким психологом и знатоком внутриполитической жизни России конца XVII – середины XVIII века. Разумеется, придумать подобный сюжет мог не холоп или забитый нищетой городской житель, а грамотный человек, скорее всего, служитель какой-либо городской управы.
Сказки четвертой группы о дураке-удачнике могли сочинить люди любого сословия. Они несут на себе отпечатки фантастических мечтаний, свойственных и крестьянам, и мещанам, и дворянам, и даже царям. Есть много литературных произведений, в которых герои неожиданно приобретают возможность разбогатеть или полностью реализовать свои задумки. Как правило, герой таких сочинений терпит фиаско, не справляясь с неожиданно обретенной возможностью стать «вровень с сильными мира сего». Рассматриваемые сказки о дураке-удачнике обычно несут нравоучительную направленность – не быть жадным. В этом случае и неожиданная удача принесет пользу.
Таким образом, сказки про Ивана-дурака разнообразны по своей целевой направленности, по времени составления, по сословной и даже национальной принадлежности составителей
Прежде всего, следует подчеркнуть, что первыми по времени появились героические сказки про Ивана-дурака, ставшего царским зятем. Эти сказки протестно-мобилизирующего характера, вызванные нашествием западно-европейцев в государственные органы власти России в период царствования династии Романовых в XVII – XVIII веках.
Генетических связей Ивана-дурака этих сказок с простыми крестьянами нет. Он выходец из дворянского сословия, но способен выступить руководителем протестного общенародного движения, направленного на борьбу с разрушающим засильем иностранцев в органах государственной власти.
Появившиеся затем сказки – анекдоты составлены и запущены в народную массу автором или авторами западноевропейского происхождения для уменьшения, точнее, для нейтрализации влияния героических сказок на народное сознание, путем уничижения главного героя.
Созданные сказки о дураке-удачнике и дураке со скрытыми талантами ярко выраженной политической окраски не несут. Они нравоучительны, обращают наше внимание на необходимость уважительного уважения к людям, поскольку человек «со странностями» может оказаться исключительно талантливым в каком-либо отношении или просто добрым соплеменником, советуют не проявлять жадности при неожиданном обретении богатства.
Следовательно, используемое современное клише об Иване-дураке набитом, олигофрене, идиоте взято не из русских народных сказок, а из приписываемых к ним СОЧИНЕНИЙ ИНОЗЕМНЫХ АВТОРОВ, которые в России видели только источник для личного обогащения и хотели управлять россиянами униженными, без чувства собственного достоинства, не способными на смелые решительные поступки.
Главный герой истинно русских сказок Иван-дурак противопоставлен старшим братьям, полностью смирившимся со своим положением безропотных селян. По замыслу создателей героических сказок он - организатор скрытых народных сил, способный управлять не только этими силами, но и государством в целом. Именно такой Иван-дурак необходим нашему народу в современной истории России.
