14.
Елена буквально засыпала над шахматной доской. После ужина они с герцогом Кенвудом, как обычно, расположились в гостиной за чайным столиком, чтобы сыграть партию. Девушка устала от собственных мыслей, пытаясь разгадать мотивы поведения Ноя Кеннета.
Мэттью спрашивал мнение кузины о каждом, кто присутствовал на пикнике. Елена отвечала, пытаясь подавить внезапно напавшую зевоту.
—Что вы можете сказать об Ирвине Хендерсоне и Эдварде Келли? - мужчине было очень интересно услышать мнение об этих двух молодых людях.
—Маркиз Эвенгем очень мил, но, как будто, сильно стеснителен, - безразлично отвечала девушка. - Герцог Альдебург куда более раскованный, я бы даже сказала слишком, - вспомнив поведение последнего, закончила она.
—А как насчет Ноя? - добрался до главного своего вопроса Мэттью, специально оставив друга «на закуску».
Рука Елены застыла в воздухе, она совершенно забыла, куда собиралась передвинуть своего слона. Сон как рукой сняло.
—Он… - пыталась подобрать слова девушка, - он какой-то странный… Местами немного резковат… И вообще, я не понимаю, к чему этот допрос? - моментально вышла из себя Елена, сделав наконец ход.
—Резковат? - Мэттью с трудом удавалось скрыть ухмылку. - Я не замечал за ним этого.
—Вы знаете, я очень удивилась, встретив его у конюшни, - возвращала себе самообладание девушка. - Почему Вы попросили именно его проводить меня до места проведения пикника?
—Ной, как никто другой, знает местность. Мы с ним по сути соседи. Его дом находится чуть ниже, на противоположном берегу реки, - герцог Кенвуд заметил, как оживилась и разволновалась Елена, когда разговор зашел о его приятеле. - Вы же нормально добрались в его компании до места?
—Нормально, - фыркнула девушка, максимально странно переместив своего ферзя.
—Тогда почему вы так волнуетесь? - пошел ва-банк мужчина.
—С чего вы взяли, что я волнуюсь? - надменно пожимая плечами, бросила Елена.
—Потому что шах и мат! - сделав последний ход, победоносно произнес Мэттью.
Уставившись на доску, девушка открыла рот от удивления.
—К-как? Как это могло случиться? - лепетала она.
—Я и сам удивлен, дорогая. У вас были все шансы выиграть, не сделай вы этот глупый ход слоном, - откинулся на спинку кресла герцог, продолжая пристально следить за кузиной.
—Это потому что вам приспичило отвлекать меня разговорами о своих друзьях, - всё ещё не могла смириться с поражением Елена.
—Я не заметил, чтобы вы сильно отвлекались, когда речь шла о ком угодно, кроме мистера Кеннета. Так что с ним не так? - никак не желал менять тему Мэттью.
—Да всё с ним так! Я же сказала, он кажется мне странным, пугающим даже. И вообще, он старый, - она любым способом желала закончить этот бессмысленный разговор.
—Старый?! - хохотал мужчина. - Дорогая, Ной младше меня на год. По вашему, мне уже пора писать завещание и готовить список рассылки траурных карточек? - уже до слез смеялся он.
Мэттью Редверс услышал всё, что хотел. Поведение Елены ярче любых слов говорило о том, что его догадки абсолютно точно не беспочвенны. Отправив родственницу спать, герцог закрылся в кабинете, налил себе стакан виски и глубоко задумался.
Он, как впрочем и всё высшее общество, прекрасно знал, что Ной Кеннет является родным внуком Артура Ричардсона, герцога Харрингтона, с которым сам Ной не желал иметь ничего общего. Давнишняя ссора, случившаяся в благородной семье, повлекла за собой череду неприятных событий, наложивших отпечаток на прошлое и настоящее. Будучи ещё молодым, герцог Харрингтон выбрал для своего единственного сына прекрасную партию. Молодая графиня с огромным приданым должна была поправить шаткое положение семьи герцога. Но отец Ноя наотрез отказался жениться на предложенной отцом девушке, более того, он сбежал в Шотландию и там вступил в брак с дочерью нищего священника. Артур Ричардсон пришел в бешенство, узнав о поступке сына. Он лишил своего единственного наследника титула, содержания и вычеркнул его из своей жизни, надеясь на то, что времени у него предостаточно для того, чтобы жениться ещё раз и обзавестись достойным наследником. К сожалению, жизнь сыграла с герцогом злую шутку, детей у него больше не было, а спустя пятнадцать лет он узнал, что его сын с женой и младшей дочерью погибли в страшном пожаре, но при этом их первенец, Ной, жив и здоров, потому что в это время его не было дома, юноша ходил в свое первое плавание. С тех пор Артур Ричардсон начал маниакально следить за своим внуком, надеясь на примирение. Первую попытку герцог предпринял, когда Ною было двадцать лет, но не получил на свое письмо никакого ответа. К двадцати пяти годам Ной Кеннет уже был обладателем достаточно крупной судоходной компании, а письмами от деда предпочитал разжигать камин. Герцог Харрингтон с гордостью наблюдал за своим внуком, который блестяще умел вести дела, с каждым годом приумножая свое состояние и все еще наделся на то, что Ной сможет его простить. Но время неумолимо бежало вперёд, здоровье Артура Ричардсона все больше и больше беспокоило врачей. На последнее письмо герцога Ной ответил в очень жесткой форме, пожелав своему деду сгнить вместе со своим титулом и наследством. После этого герцог Харрингтон прекратил писать внуку, но все еще не переставал надеяться успеть до смерти назвать его своим приемником.
Естественно, Ной никому не рассказывал о своем происхождении, но слухи есть слухи, они поползли сразу, как только загадочный мистер Кеннет купил сначала огромное обветшавшее поместье, перестроив его в кратчайшие сроки и вложив уйму денег, а следом и огромный дом на Аппер-Брук-Стрит. Любопытные аристократы стали приглашать богатого молодого мужчину на приемы, балы, ему выделили места в закрытых игорных домах, Ною стало доступно буквально всё, несмотря на то, что официально он не имел титула. Но те, кто своими глазами хоть раз видел герцога Харрингтона, могли поклясться, что мистер Кеннет похож на него как две капли воды.
Мэттью Редверс неоднократно сообщал приятелю о слухах, ползущих по всей Британской империи, но Ной всегда отвечал, что у него нет родственников. Он вообще крайне жестко обрубал любые разговоры о его возможном родстве с одним из самых влиятельных людей государства. Да и само общество могло сколько угодно перемывать кости любому представителю, но только за глаза. Поэтому в присутствии Ноя никто не вел неприятные ему разговоры, все ему мило улыбались и старались завести знакомство.
И вот теперь герцог Кенвуд готов был вступить на скользкий путь ради девчонки, которую знал меньше года. Мэттью понимал, что его план опасен, он может потерять отличного друга и делового партнера, но не попытаться тоже не мог. Видя беспросветную тоску в глазах Елены, когда речь заходила о реальных претендентах на её руку, мужчина сам начинал грустить. Он понимал, что Альдебруг попытается «сломать» эту удивительную девушку, а когда у него не получится, то превратит их совместную жизнь в бесконечное сражение, к тому же, будет изменять ей напропалую. С Эвенгемом Елена зачахнет от скуки, потеряв себя. Про кандидатуры, предложенные бабушкой, Мэттью даже думать не хотел.
Тем временем, герцогиня каждый день требовала от внука решительных действий.
—Мэттью, я не понимаю, к чему растягивать это дело? Вы ждёте, пока барон д’Ариньяк обнаружит свою сбежавшую невесту? Вам доставит удовольствие через пару лет узнать, что очередная жена барона пропала без вести? - как-то за завтраком снова завела разговор Алисия Редверс.
—Вы правы, - удивил её своим ответом Мэттью. - Дайте мне ещё два дня. Я выясню у Елены, кому она отдает свое предпочтение, а потом сразу же лично нанесу визит её будущему жениху.
«Сейчас или никогда» - решил для себя герцог Кенвуд, написал короткую записку своему приятелю и поручил лакею лично в руки передать послание мистеру Кеннету.
