Так получилось, что всю жизнь я должна. Первое, что я запомнила из раннего детства, было: "Своим рождением ты обязана своему старшему брату, который умер очень маленьким, когда ему было 5 месяцев. Если бы он был жив, то тебя не было бы. Просто так положено, чтобы в семье был хотя бы один ребенок. Ты будешь должна нас досмотреть.
Так и повелось. Я не должна была любить синий цвет, а должна была предпочитать бежевый, кофейный (любимый цвет мамы, т.к. "это благородные цвета"). Я не имела права любить тюльпаны, а должна была по той же причине восхищаться розами. Общаться мне разрешалось только с детьми тех людей, с которыми более-менее нормально поддерживали отношения мои мама и бабушка.
В школе фильтровались друзья по тому же принципу. За дружбу "не с теми" меня наказывали. Дружить разрешалось только с девочками, чьи мамы были подругами моей матери. Поэтому в своем классе я вскоре стала практически изгоем. За редкие-редкие четверки по пятибалльной системе меня били ремнем или сеткой (последней, кстати, было 2 вида – из веревки и из нити). Когда стали проводиться предметные олимпиады, я обязана была побеждать. Ниже первого места дома не принималось.
Мать запрещала мне тратить время на кружки, заставляя все время сидеть за уроками и дополнительной литературой. Однако волею судьбы я все-таки оказалась в шахматно-шашечном клубе. Никто не мог выиграть у меня ни одной партии, даже те, кто занимался очень давно. Однажды я попала в инфекционную больницу с желтухой. Тренер за шоколадки медсестрам пробирался в отделение во время тихого часа, и мы тренировались в столовой. Это стало известно моей маме, и она, обвинив его в "нездоровом интересе" ко мне, запретила мне появляться в клубе. Он пытался убедить ее в обратном, но безрезультатно. Единственное, что он просил ее на прощание, это то, чтобы она переводила мне и разбирала со мной дома партии из немецких учебников по шахматам. Потом в моей жизни появилось увлечение волейболом. Тренеры называли меня бриллиантом. Мои крученые подачи никто не мог отбить. И тут… мы переезжаем в другую республику, притом в деревню.
Я продолжаю отлично учиться, мои сочинения о природе печатают в областной газете, я открываю 2 новые формулы по математике и одно правило по русскому языку, занимаю первые места на областных олимпиадах по всем предметам. Между собой учителя называют меня "второй Бехтеревой" (была такая женщина-ученый). Учительница математики дает мне почитать научный журнал "Квант", на страницах которого размещены конкурсные задания по математике и физике. Выполнив все задачи без единой ошибки, я стала ученицей двух заочных математических школ – при МГУ им. М.Ломоносова и при "Бауманке". Через год мы возвращаемся в свой родной город. Мать запрещает мне даже думать о поступлении в Москву, т.к. "не допустит, чтобы я жила в общежитии", и даже в своем городе ставит жесткий ультиматум, в какой вуз поступать. Ультиматумы были всю жизнь во всем и сопровождались обещаниями отравиться, повеситься, или, на худой конец, утопиться. Так что ослушаться я не могла.
В конце 11 класса я по экспериментальной программе в мае сдаю вступительные экзамены, набираю максимальное количество баллов и становлюсь студенткой самого престижного отделения технического вуза. Три года учусь на одни "отлично" и помогаю сокурсникам. Еще два года – на "отлично" и "хорошо". Одна случайная нелепая оценка "удовлетворительно", выставленная в ведомость ошибочно, которую я из-за амбиций принципиально не пошла пересдавать, не дала мне получить "красный" диплом. Все это время дома происходили драки отца и матери, и мне порой приходилось ночью, даже зимой, выбегать из дома, чтобы не получить по голове.
После окончания института я нахожу работу по специальности с огромной перспективой роста и карьеры в Минске и… очередной ультиматум от матери: "Я тебя учила, кормила, одевала для того, чтобы ты уехала?! Я тебе больше не нужна?! Могу идти топиться?! А, ясно… знаю, чего ты туда едешь… знаю, чем в столице занимаются девушки, которые живут там одни в общежитиях или на съемных квартирах!".
Хочу заметить, что к своим 22 с половиной годам, имея красивую, практически модельную, внешность, я так и не обзавелась кавалером. Хотя желающих занять это место было немало. Но… со свиданий приходить домой требовалось не позднее 20.00, при этом, выходя из транспорта на моей остановке, мы с другом всегда лицом к лицу сталкивались с моей мамой, которая приходила меня встречать и следовала за нами следом, пока он доводил меня до дома. А мать винила "современную развратную молодежь" в том, что я не выхожу замуж.
А в день моего 22-го дня рождения мне приснился сон, что у меня будет по-особенному долгожданный и особо любимый ребенок от второго мужа.
Со своим первым мужем я познакомилась в 22 с половиной года на работе. Скромный, непьющий, некурящий, верующий христианин. Через девять с половиной месяцев знакомства поженились. И началось...
Мои родители обиделись на его родителей за то, что к свадьбе те готовили овощное и алкоголь, а мои – мясное и больше потратились. Всплыло то, что у него "никудышное" образование – только училище. И моих тут же стало раздражать в нем все – и отсутствие образования, и светло-рыжий цвет волос и ресниц, и его любовь к своим родителям. То, что у меня сложились хорошие отношения с родителями мужа, моя мать вменяла мне в вину, называя это предательством по отношению к ней; и снова – укоры по поводу того, что "я нашла себе новую мамочку", с шантажом, ультиматумами.
Мать требовала, чтобы мы общались только с ней, т.к. "она больше для нас делает, больше нам помогает, а те родственники ничем не помогают". А потом укоряла, что "она нас содержит, кормит, тратится на нас, мы сделали ее нищей".
На улице по-прежнему шли 90-е, на нашем предприятии зарплату выдавали раз в три месяца, и то в размере так называемой "корзинки", и мы тратили их на обследования и лечение… мужа (выяснилось, что он бесплоден). В конце третьего года совместной жизни я узнала, что он мне изменяет. Как он объяснил – не верил врачам и хотел проверить, точно ли по его вине у нас нет детей. Таким образом опытным путем было подтверждено его бесплодие и поставлен крест на нашей совместной жизни. Я подала на развод.
К этому времени я уже жила отдельно в старом доме. У родителей начались скандалы до драк, и мать прибегала прятаться у меня. После очередных их разборок я уехала в санаторий. Там моя врач познакомила меня с моим будущим мужем. В течение месяца я получила предложение выйти за него замуж. Я не скажу, что влюбилась, в какой-то мере он был мне даже неприятен. Но… у него было высшее образование, между нами было 10 лет разницы, и это была, пожалуй, единственная возможность в 26 лет попробовать избавиться от материнской опеки. Да и рискнула попробовать, точно ли бывает "стерпится – слюбится".
Поженились. Как ни удивительно, но слюбилось. Вскоре я забеременела. Рожать случилось в праздник, поздно вечером. Врачи и акушерки были уже практически пьяные. Не буду вдаваться в подробности, только скажу, что меня чуть не угробили и вытягивал меня практически с того света заведующий отделением. Ребенок мой стал инвалидом.
Вот тут я и поняла, что не стоит обижаться на то, как поступают с тобой чужие, если от родных ждать уже нечего.
Из роддома муж-офицер и моя мать приехали забирать нас в общественном транспорте. Никто никогда не помогал мне управляться ни с ребенком, ни по дому. Ребенок был на искусственном вскармливании, готовить и ему, и себе приходилось на настольной электроплитке, т.к. в доме не было ни газа, ни водопровода. Стирала вручную. Муж требовал разнообразие блюд, ожидать, пока приготовится или подогреется готовое, не хотел, домой приходил каждый день в разное время и о приходе или задержке не предупреждал никогда. Ночью к ребенку, естественно, не вставал. Требовал идеальную чистоту и порядок – если ребенок во время еды что-то изо рта выплюнет или уронит, или срыгнет (у него тогда был повышенный рвотный рефлекс), муж приходил в ярость, хватал его и начинал колошматить, а меня избивать. Иногда мне вместе с ребенком приходилось в полночь выбегать из дома и сидеть на лавочке на улице с ним и молиться, чтобы шел кто-то из прохожих, т.к. надеялась, что при чужих людях муж драться не будет.
Разводиться боялась, т.к. стало известно, что ребенок – инвалид по слуху. Известие прозвучало как приговор. Мне пришлось уволиться с работы. Стали проходить обследования, пытались лечить, стали нанимать учителей – логопедов и сурдологов, купили дорогостоящие слуховые аппараты. На все нужны были деньги, и притом немалые. Из-за этого и терпела мужа-тирана и высказывания матери. И так 8 лет. За это время даже пришлось пройти обследование на предмет опухоли мозга, т.к. несколько месяцев было очень плохо. Терпела. До тех пор, пока он в очередной раз не схватил ребенка, а когда я кинулась его отбирать, меня чуть не задушил.
Страх смерти наконец-то поборол страх нищеты. Я подала на развод. Он до последнего не верил, что я его не только выгоню, но и выселю и выпишу. Но мне удалось.
Я полгода не получала алиментов и долго не могла найти работу, но через некоторое время я все же устроилась в престижное место и на хорошую должность.
Время шло. Мы с ребенком переехали в новую квартиру, купили самую необходимую мебель, обжились. За помощью к бывшему мужу обратилась лишь тогда, когда у ребенка сломались сразу оба аппарата и нужно было полторы тысячи долларов на новые. Таких денег у меня не было.
Он-то думал, что я без него пропаду совсем. А уж новой квартиры не ожидал совсем. Вот тебе и плакса и неумека.
Я закончила курсы кройки и шитья, при этом очень даже замечательно шью, вяжу. Для себя занимаюсь рукоделием, освоила технику декупажа. Готовлю хорошо. Дома у нас с ребенком мир и спокойствие, мы с ним самые лучшие в мире друзья, взаимопонимание между нами завидное. А так, как мой ребенок заботится обо мне, еще никто так этого не делал. Против отца я ради него же самого его не настраиваю. Для него у нас такая версия – отец просто из-за трудной работы должен жить в другом городе.
Что я хочу сказать...
1. Никогда не удастся силой, упреками, даже убеждениями воспитать в ребенке любовь к себе. Я никогда не говорю своему ребеночку, что он мне что-то должен, должен как-то по-особому ко мне относиться и что-то для меня делать. Мое чадо понимает меня с одного взгляда. И называет только "мамочка", не "мама", не "мамка", а МАМОЧКА. Признание "Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!" с поцелуями в щечки и носик я получаю по несколько раз в день. Иногда даже руки мне целует. Моя мать нам завидует, хотя от моего ребенка тоже регулярно получает такие же признания. Думаю, теперь она понимает, что любовь нельзя вытребовать, выпросить, воспитать в ком-то. Ее можно только получить в подарок.
2. ДЕТИ НАМ НИКОГДА НИ ЗА ЧТО НЕ ДОЛЖНЫ! Это не они просятся в этот мир. Это мы, не зная, желают ли они этого сами, зачинаем их и рожаем на этот свет. Для себя. Это мы самые большие в мире эгоисты. Кто-то потому, что так надо – семья без детей это не семья, кто-то от любви к своей второй половинке, кто-то для того, чтобы удержать мужа, кто-то ради квартиры и льготного кредита, кто-то, чтоб было кого попросить воды подать…
3. Как строятся отношения в семье девочки, как к ней относятся родители, так к ней потом относится и муж. Она в неоплатном долгу перед родителями? Мужу она потом тоже будет всегда только должна, что бы ни случилось.
Я столько лет вынужденно была запуганной маменькиной дочкой, которая боялась всего и всех. И была ни на что фактически не способна. Только сейчас я поняла, что лучше даже пусть трудная, но самостоятельная и главное – спокойная жизнь, чем постоянные издевательства и унижения. Если есть ради кого жить, всего можно добиться.
Главное – любить и уважать себя, перестать бояться обстоятельств и поверить в свое "Я". Уверенность в самой себе у меня появилась в тот момент, когда я сказала себе, что никто не сможет ничего сделать для моего ребенка, кроме меня, и что моему ребенку не на кого положиться, кроме меня. Поэтому Я ДОЛЖНА. Самое страшное, чего действительно стоит бояться, – это смерть. Риск не заработать много денег и не покупать дорогую одежду и косметику несравним с риском умереть… От болезни, вызванной длительным пребыванием в стрессовых ситуациях, от сильного мужского удара.
Пока вы сами к себе относитесь как ни к чему не способной тряпке, так же относятся к вам и окружающие – мать, муж, друзья, враги и др.
Стоит только показать свое независимое и гордое "Я", способное не упасть духом, а чего-то добиться, пусть даже очень маленького, но своего, тут даже бывший муж станет относиться по-другому.
(Кстати, спустя 4 года после развода мой бывший пытался вернуться. Даже подарки привез. Но мне теперь есть с чем сравнивать, и я выбрала спокойствие в нашей с ребенком уютной двухместной семье. Папа иногда приезжает в гости к ребенку, которому уже 12 лет).
Нельзя терпеть насилие в родительском доме, т.к. это с детства подрывает психику и делает нас неуверенными в себе со всеми вытекающими из этого последствиями. Нельзя жить в такой обстановке, чтобы не привыкнуть к такому и не перенести такую же ситуацию в свою семью.
Недопустимо терпеть насилие в своей семье, в своем доме ради своей жизни и своего здоровья, ради нервов своих детей, ради их здорового будущего.
Я знаю нескольких женщин, воспитывающих своих детей самостоятельно. Знаете, ни одна не пропала".
