У палеонтологов обычно нет больших трудностей с восстановлением внешности ископаемых организмов. Хотя, конечно, бывают и исключения, вроде того же аномалокариса, которого поначалу приняли за креветку. Но это именно что исключения, хотя с позвоночными с внутренним скелетом приходится повозиться несколько больше, чем с имевшими экзоскелет беспозвоночными.
А вот с реконструкциями образа жизни и способа движения, если оно вообще двигалось, всё уже гораздо сложнее. Понятно, что понаблюдать в движении само вымершее животное не получится, приходится обходиться моделями. И вот тут тоже беспозвоночные с экзоскелетами, особенно жившие в раковинах, впереди планеты всей — робота, восстановленного по панцирю или раковине, можно сделать весьма достоверным.
Именно так палеонтологи и поступили, попытавшись реконструировать способ движения живших в раковинах аммонитов. Вообще-то они, конечно, не брюхоногие моллюски улитки, а головоногие моллюски, но раковины снаружи похожи. Вымерли аммониты примерно одновременно с динозаврами и надо полагать, по той же причине, а вот просуществовали гораздо дольше.
Известны аммониты с незапамятных времён, благо, раковины сохраняются отлично. Разумеется, не все их раковины были похожи на раковины современных брюхоногих, но по большей части представляли собой расширяющиеся спирали из отдельных камер, заполненных газом. И по мере роста моллюск запечатывал старую камеру и переезжал в новую, так и оставаясь на плаву.
И вот чтобы подробно выяснить, как всё же аммониты плавали, исследователи построили роботов с реактивным водяным двигателем — именно так и движутся головоногие моллюски, — заключённых в корпуса, повторяющие по форме раковины аммонитов. Собственно, их и интересовало, как форма раковины влияла на движение.
Палеонтологи исследовали две крайности — раковину с узкими камерами в широком корпусе и почти шарообразную с небольшим числом камер большой ширины. Ну и промежуточную форму, сочетающую в себе признаки обеих крайностей.
Как, собственно, и ожидали учёные, однозначно лучшей формы для раковин аммонитов не существует — у каждой были свои выгоды, связанные с конкретным образом жизни и экологической нишей. Впрочем, манёвренность головоногих страдала при любой форме, просто от самого факта наличия раковины. Так что до современных головоногих — кальмаров, осьминогов и каракатиц — аммонитам было далеко.
Поскольку в мезозойских морях хищников было предостаточно и все они, за редким исключением, были весьма зубасты, раковина была своего рода компромиссом между прочностью всей конструкции и скоростью побега. Понятно, что оптимумов в данном случае не могло не быть как минимум несколько.