ОКСАНА
О том, что у них будет ребёнок с синдромом Дауна, Оксана и Роман узнали, когда малыш ещё был в утробе матери:
— Слушай, может нам его... — Оксана сделала красноречивый жест, говоривший всё за неё.
— Ты что, это же наш ребёнок! — по взгляду Романа было видно, что сама мысль об этом пугает его.
— Но срок же ещё небольшой. — попробовала настаивать Оксана — а через время мы можем попытаться снова завести ребёнка.
— А как же этот? — Рома ткнул пальцем в Оксанин пока ещё незаметный живот. — Его вынут из тебя железными инструментами и выбросят, как ненужный материал? Да как ты сможешь после этого спокойно спать?!
Глубоко в душе Оксана все равно осталась при своём мнении: она не была уверена, что потянет особенного ребёнка. И дело было даже не в материальном положении молодой семьи: с этим-то как раз было всё в порядке. Беспокойство вызывало именно моральное выгорание.
У самой Оксаны был двоюродный брат аутист, с которым её часто оставляли в детстве. Недавно она узнала от мамы, что тётя сдала его в интернат: у мальчика началось половое созревание, и его мать просто перестала с ним справляться.
Тогда сама Оксана еще не была матерью, поэтому первой ее мыслью было, что тетя предала брата. Но сейчас, когда у нее самой под вопросом было рождение особого ребенка, она задумалась: «А что, если и мой сын,- (почему-то девушка была уверена, что на свет появится именно сын) – когда-нибудь тоже «созреет»? Этот период непременно придет. Он у всех приходит, в конце концов. И что тогда? Отдать его в интернат, как тетя? Нет, этого нельзя допустить».
- О чем задумалась, Ксанка? – ее размышления прервал Роман, неожиданно появившийся в комнате.
- Завтра думаю записаться на аборт. – не стала лукавить жена.
- Ты сошла с ума. – по голосу слышно было: Роман не подшучивает, а констатирует факт.
- Но почему?
- Он уже живой. Живой прямо сейчас, а ты хочешь взять и забрать эту маленькую жизнь! – последние слова мужчина буквально выкрикнул.
- Это ты сошел с ума, Ром! Да, он живой, но это пока всего лишь маленький комочек, и я уже говорила тебе об этом. Ему даже больно не будет, когда все произойдет.
- Ты не можешь знать этого наверняка! – упорствовал муж.
И тогда Оксана пустила в ход свой последний аргумент:
- Мое тело – мое дело! Надо тебе, так иди сам и рожай хоть с десяток!
Рома сделал вид, что сдался: вышел из комнаты, подавлено опустив плечи. Но, на самом деле, он знал свою жену лучше, чем кто-либо другой. В частности, он знал, что Оксана увлекается мистикой…
***
В день аборта по дороге в женскую консультацию Оксана увидела женщину, с ног до головы закутанную во все черное. «Сектантка какая-то». – подумала молодая женщина и поспешила пройти мимо, но незнакомка догнала ее:
- Погоди, милая. Позолоти ручку – все скажу. – сладким голосом пропела прохожая.
Оксана, не глядя, достала из кошелька мелкую купюру и положила ее цыганке на ладонь. Та удовлетворенно кивнула:
- Будет у тебя мальчик. Золотовосый сын. – прохожая внимательно посмотрела в глаза Оксане – вижу, ты убить его хочешь. Не делай этого, милая. Не делай. – и с этими словами ушла. Растворилась, как привидение.
"А может, и правда не стоит этого делать? — подумала Оксана — может, это послание от высших сил?"
Круто повернувшись, Оксана пошла домой: она не пойдёт на аборт, оставит эту маленькую жизнь в себе — развиваться, пока не придёт время...
И время пришло — однажды, мартовским утром у неё начались схватки. Рома тут же отвёз её в роддом, где в пять часов вечера на свет появился их маленький сын:
— Мамаша, а вы в курсе, что у вас ребёнок — даун? — без особых церемоний поинтересовалась пожилая медсестра.
В другое время Оксана, скорее всего, нагрубила бы ей, но сейчас она была слишком утомлена родами, поэтому просто сказала:
— Да, мы с мужем давно об этом знаем. Более того, мы осознано решились на рождение такого ребенка.
- Ну и ну, совсем молодежь с ума посходила. – медсестра даже не пытается говорить тише, наоборот, кажется, провоцирует Оксану на спор и агрессию – нет бы здоровых родить, а они гуманоидов жить оставляют.
Последняя реплика старой карги до того глубоко ранила молодую мать, что та не сдержалась:
- Что ж твоя то мать аборт не сделала, когда тебя ждала в свое время, а? Мир бы точно стал лучше.
Медсестра отшатывается от нее, как от чумной, и, не попрощавшись, покидает палату. Оксана остается наедине с маленьким сыночком: они с мужем заранее оплатили палату-одиночку, чтобы не было лишних взглядов и вопросов. А вон оно как – они все равно есть. Женщина слегка приподнимает белоснежный уголок пеленки:
- Привет, малыш. – Оксана осторожно гладит пушистые волосики мальчугана. Тот спит безмятежно, похоже, не подозревает, что старая тетка только что сказала о нем – а мы на нее наплюем, да? Ты у меня самый красивый, Глебушка.
В тот день Оксана Третьякова поняла: теперь она мать, и иначе быть не могло. А ведь еще недавно она думала о том, чтобы избавиться от ребенка. Ей стало стыдно:
- Прости меня, сынок. – тихо прошептала она. Несмотря на характерные особенности синдрома: чуть желтоватую кожу, плоское лицо и монголоидный разрез глаз – ее сын казался ей самым красивым ребенком на всем белом свете.
***
Подошло время выписки, и Рома забрал их с маленьким Глебом домой. Тут-то и начались проблемы: мальчик рос беспокойным, часто плакал по ночам. Однажды Оксана слышала, как усталый Рома, качая сына на руках, обронил такую фразу: «Эх, Глебка-хлебка. Родился б ты здоровым – было б совсем хорошо. А так… Ни на маму, ни на меня не похож. И что только из тебя выйдет с твоим диагнозом?» – тогда Ксана не стала заострять на этом свое внимание – ну подумаешь, не так выразился, или она неправильно его поняла. Но, как выяснилось, это был лишь первый тревожный «звоночек».
Когда Глебу было полтора года (малыш еще не ходил – Оксана прочитала в Интернете, что при синдроме Дауна поздно встать на ноги это нормально). Рома вдруг объявил:
- Я ухожу.
Оксана в это время помогала сыну собрать пирамидку, так что даже не поняла, о чем толкует ее муж:
- Тебя не ждать к ужину?
- Ты не поняла. Я ухожу. Насовсем. – тут только она заметила собранный чемодан.
- Ну, что ж… Мы никого не держим.
- И ты даже не хочешь узнать, куда я хочу уйти?
- А зачем? – вопросом на вопрос ответила Оксана – я же не хочу разбивать себе сердце.
Константин
Костя ждал появления на свет своей принцессы даже больше, чем его жена. Он уже и имя ей придумал — Алиса. Друзья ему говорили, что это странно: с таким нетерпением ждать дочь, ведь большинство молодых отцов хотят сына. "А я — не большинство". —спокойно отвечал Константин.
Алиса должна была родиться через месяц, когда жена вдруг прочувствовала странную сильную боль внизу живота. Костя понимал, что медлить нельзя: это могло навредить малютке. Подхватив заранее собранную сумку с пелёнками и прочим, поехали в роддом.
Роды были сложные: из-за ошибки врачей произошла гипоксия плода. Проще говоря, маленькая Алиса просто задохнулась внутри своей мамы. Каким-то чудом медикам удалось реанимировать девочку, но кислородное голодание не прошло для нее бесследно.
Молодой врач зашел в палату Ларисы. По выражению его лица было видно, что вести у него дурные. Немного помявшись у двери, он начал осторожно:
- Мы перевели вашу девочку в отделение реанимации.
Кровь отлила от лица Ларисы; по цвету она стала напоминать подушку, на которой лежала в данный момент:
- Она будет жить? – прошептала молодая мать.
- Мы делаем все, что можем, однако, при таком раскладе, весьма велик риск развития ДЦП.
- ?
- Детского Церебрального Паралича. С этим вполне реально жить, однако, будут некоторые трудности.
- Вы хотите сказать, что она может быть дефективной?
- Ну что вы…
Однако Лариса уже впала в истерику:
- Это все из-за вас!!! Вы загубили жизнь моей дочери!
Врач попытался утешить пациентку, но та оттолкнула его, истерически крича:
- ЭТО ВЫ!!! ВЫ ВСЕ СДЕЛАЛИ!!! СВОИМИ РУКАМИ!!!
Все последующие дни прошли для нее, как в тумане. В день выписки решение пришло само: надо отказаться от маленькой Алисы. Костя должен ее понять. Ну, а если не поймет, что ж, его дело…
Костя ее не понял, и тогда Лариса поставила его перед выбором: он может забрать Алису, но жену свою он больше на пороге не увидит:
- Как ты можешь быть такой жестокой? Алиса ведь тебе не чужой человек. – пытался вразумить ее Костя.
— Я не жестока, я просто реалистка. Алиса никогда не сможет быть полностью такой, как все дети.
- А разве быть другим – это плохо?
- Рррр, с тобой бесполезно разговаривать!
- Тихо ты, здесь же роддом.
- В общем, так: сразу после выписки я уеду к своей маме. А ты справляйся, как знаешь.
Костя до последнего считал, что неприятие женой Алисы – это что-то вроде послеродовой депрессии. Он читал в Интернете, что такие штуки случаются, но быстро проходят. Однако, когда она и вправду уехала к маме, оборвав все контакты, Константин понял: все более, чем серьезно.
За счет своих особенностей Алиса требовала больше внимания, чем другие дети, поэтому Костя даже не замечал, как дни проходят за днями. Он то и дело возил малышку на массаж, или делал его сам, дома. Потихоньку Алиса научилась сама переворачиваться, брать предметы в маленькую ручку. Лариса не давала о себе знать, а однажды Костя получил извещение: жена подавала на развод, и ему надо было явиться в суд.
Вот только была одна проблема: с кем оставить малютку? Среди друзей Кости, которые еще не отвернулись от него, в основном были мужчины. Им он никак не мог доверить свое сокровище. Разве что...
- Алло, Клавдия Петровна! – набрал он номер соседки – не сможете посидеть с Алиской пару часов? Я вам заплачу!
- Не могу, дорогой Костенька. – так его называла только покойная мама. От этого обращения у мужчины сразу потеплело на душе, но беспокойство никуда не делось.
- Что же мне делать, Клавдия Петровна? – видимо, в Костином голосе прорезалось отчаяние, потому что соседка помолчала минуту, а затем сказала:
- Эх, Костя-Костя. Жалко мне тебя… ладно, сейчас пришлю тебе номер своей приятельницы, Оксаны. У нее, кстати, тоже ребенок из этих, ну, ты знаешь… - вскоре соседка попрощалась, а у Кости на душе остался неприятный осадок: что значило это ее «из этих»? Но размышлять было особо некогда: смс-кой прилетел номер неведомой Оксаны.
Как только молодая женщина переступила порог (кстати, она, узнав всю историю вкратце, согласилась посидеть с Алисой бесплатно) Костя понял: ей можно доверить ребенка. С нею был маленький мальчик («Извините, сына не с кем было оставить!»). Константин тогда обратил внимание, что у мальчика странный тип лица, но размышлять было уже некогда: время поджимало.
Сама Лариса на суд не явилась, отговорившись какой-то причиной. Про себя Костя порадовался, что её нет: лишний раз не надо бередить себе душу. Тётка-судья, напоминающая своим видом какую-то важную птицу, развела их быстро, благо, что имущественных споров не было.
Костя вышел из здания суда, сел в машину, и тут на него волной накатила тоска. Он словно только сейчас осознал, что их браку с Ларисой пришёл конец, и ничего уже назад не вернёшь. Единственное, что немного отвлекало его от тёмных мыслей – это была маленькая Алиса. Интересно, как она там, с чужой женщиной?
Все оказалось лучше, чем он думал: Оксана прекрасно справилась с Алисой, а её маленький сын (Глеб, кажется) мирно сидел в уголочке, играя со своей любимой машинкой на пульте управления:
— Ещё раз спасибо вам огромное за помощь с Алисой. – Костя достал из кармана сумки конверт, протянул его Оксане.
- Да что вы, мы же договаривались, что помощь будет бесплатная! – всплеснула руками Оксана.
- Тогда, может быть, сходим с вами на ужин? Вы не подумайте чего, просто мне очень хочется вас отблагодарить, а я не знаю, как.
- Как-то неудобно, да и Глеба мне деть некуда... – замялась женщина.
- А не надо его никуда девать. В конце концов, ведь и у меня есть Алиса. Мы можем взять их с собой.
***
Было решено пойти в «Дикую Розу» - небольшой ресторанчик на соседней улице. Коляска с Алисой стояла у их стола, Глебу принесли специальный маленький стульчик:
- И вы не стесняетесь… диагноза своей дочери? Этих взглядов со всех сторон? – несмело начала Оксана, доедая «Цезарь».
- А разве должен? – удивился Костя.
- Ну, не знаю… Я Глеба очень долго стеснялась, если уж начистоту.
- И очень зря. Отличный парень.
- Спасибо. Знаете, мне ведь гадалка сказала, что я непременно должна родить. То есть, это я так думала, что передо мной настоящая гадалка. На самом деле мой муж нанял свою знакомую, но это я уже потом узнала, когда он от нас ушел… ой, простите, я заболталась.
- Ничего страшного, мне нравится ваш история. – улыбнулся Костя.
Автор: Елизавета Турьева
