В нашем институте была кафедра и клиника детских болезней, куда стекались на обследование и лечение самые тяжелые пациенты со всей страны.
Однажды в отделение гематологии поступила 11-летняя девочка, которую уже полгода обследовали сначала по месту жительства, затем в районной, а потом и в областной больницах, но диагноза на тот момент у неё так и не имелось.
Ребенок был практически весь покрыт петехиальной сыпью, характерной для геморрагического синдрома.
Помимо этого, на ногах и шее имелись множественные расчесы, а на слизистой рта - кровоточащие эрозии.
В крови были воспалительные изменения, а в моче - кровь и белок.
Все гематологические заболевания, которые проверялись в рамках дифференциальной диагностики, упорно не находили лабораторного подтверждения.
А меж тем не сегодня-завтра у девочки могли начаться месячные, и тогда к имеющимся проблемам добавилась бы еще и кровопотеря при меноррагии.
Сначала доктора проверили лежащую на поверхности версию о патологии тромбоцитарного звена гомеостаза, но она не подтвердилась.
Затем искали васкулит, но он тоже был довольно быстро исключен.
Следующей на очереди стояла болезнь Виллебранда - это такой геморрагический диатез, вызванный дефицитом одного из факторов свертывания.
Но и здесь врачи вытащили пустышку: время кровотечения и время свертывания, сам фактор Виллебранда и его плазменная активность - все было в норме, а меж тем у ребенка продолжала рецидивировать мелкоточечная сыпь.
Психологически девочка, к счастью, подавлена не была, даже наоборот, с удовольствием рассказывала о своих страданиях.
Но поскольку длительно текущие нарушения состояния здоровья в любом случае сказываются на психике, тем более ребенка, лечащий врач сделал в истории заявку на консультацию психиатра.
Утром медсестра принесла девочке баночку для мочи, но собирать велела в её присутствии.
К вечеру результат анализа был готов, и в нем не было ни единого отклонения.
В общем, оказалось, что бедная малышка активно практиковала селфхарм (самоповреждения), расцарапывая кожу, беспрестанно жуя фольгу и потом растирая ею же все доступные участки тела.
Сдаваемую на анализ мочу она всегда загрязняла кровью, благо её было полно и во рту, и на коже.
В её семье, благополучной внешне, царили жестокость и нелюбовь.
Ребенок не мог справиться с эмоциями, и интуитивно нашел им выход: физическая боль.
Между существованием дома и жизнью в больнице она выбирала второе.
Последние годы проблема селфхарма набирает высоту, и уже озвучены серотононовая, опиатная и кортизоловая теории, объясняющие страшную тягу: выброс каждого из этих веществ немножко помогает превозмогать душевную боль.
Психиатры четко объяснили, что является причинами аутоагрессии: регулярные унижения, постоянный страх, отсутствие какого-либо участия со стороны близких и крайне низкая самооценка.
Вот он, один из самых страшных сценариев пожизненного горя - «нежеланный ребенок». Результат низкого человеческого проступка, не имеющего снисхождения.
