Вымираний в истории Земли было довольно немало, ими сопровождались все смены геологических эр и некоторые смены периодов. Однако вымирания тоже бывают разные. Если при самом грандиозном, пермь-триасового, пострадали абсолютно все группы организмов, вымерли целиком даже некоторые классы, даже совершенно неубиваемые насекомые потеряли больше половины видов, то с другими вымираниями не всё так мрачно — от каждого из них кто-то да извлекал пользу.
Не было исключением и мел-палеогеновое вымирание, уничтожившее птерозавров, ихтиозавров и большую часть динозавров. Птерозавры уступили место в небе птицам, выжившим благодаря своей беззубости и особенностям линьки. Место же владык суши вместо динозавров заняли млекопитающие.
Но гораздо менее известен тот факт, что растительный мир планеты после вымирания тоже изменился. Голосеменные растения и папоротники, доминировавшие в эпоху динозавров, конечно, в отличие от нептичьих динозавров, начисто не вымерли, но уступили лидерство в экосистемах покрытосеменным.
Собственно, цветковые растения, как и млекопитающие и птицы, не возникли после и в результате катастрофы. Они возникли ещё в начале мела, 145 миллионов лет назад. Однако, подобно тому, как млекопитающие во всём уступали динозаврам, хотя были и исключения, покрытосеменные уступали голосеменным и папоротникам.
Однако в выяснении, как занимавшие довольно скромное место растения пережили катаклизм, погубивший могучих динозавров, палеонтология — довольно плохой помощник, ибо растения вообще намного хуже сохраняются в виде окаменелостей, чем скелеты позвоночных. Дело осложняется ещё и тем, что покрытосеменные растения, как казалось ещё Дарвину, возникли чуть ли не мгновенно, и сразу в большом количестве видов, родов и семейств.
Ну а раз перед проблемой пасует палеонтология, остаётся только разбираться с ней по генетическим данным. И учёные этим занялись, изучив геномы и родство более чем 70 000 видов — почти трети вообще всех открытых на сегодня цветковых растений.
В результате удалось построить почти полное эволюционное древо покрытосеменных, а на нём, в свою очередь, установить время появления основных крупных групп. В результате выяснилась удивительная вещь — покрытосеменные растения на уровне наиболее крупных клад вымирания вообще не заметили. То есть их конкуренты вымирали, например, почти полностью исчезли ещё в юрском периоде многочисленные древовидные папоротники, а количество семейств и порядков цветковых почти не уменьшилось.
Нет, общее количество видов, конечно, заметно снизилось, более того, нет ни одного порядка покрытосеменных, который не понёс бы потерь, но в каждой крупной кладе хотя бы несколько видов да уцелели и заняли тёпленькие местечки, освобождённые их менее стойкими конкурентами.
Основную роль в этом, конечно же, сыграла весьма впечатляющая способность покрытосеменных к адаптации — их могут опылять насекомые, может ветер, причём, судя по разнообразию способов опыления внутри групп, они легко переключаются с одного способа на другой. Ну а если ни с насекомыми, ни с ветром не ладится, можно и на самоопыление или вегетативное размножение перейти, правда, ненадолго — с такой слабой заменой половому процессу и вымереть можно.
Разумеется, при таких впечатляющих возможностях цветковые растения воспользовались первым же подвернувшимся шансом, заняли главенствующее положение в растительном мире, с лихвой восстановили потери от вымирания и сейчас количество их видов больше, чем всех остальных растений вместе взятых.
