Так говорил главный герой триллера «Эврика», который имеет смысл посмотреть хотя бы ради актерского состава. Джин Хэкмен, Рутгер Хауэр, Микки Рурк, Джо Пеши, Тереза Рассел - и все без исключения привычного нам классического облика, поскольку лента вышла на экраны в 1983 году.
В то время были востребованы динамичные боевики. А потому «умное кино», которое привык делать Николас Роуг (вспоминайте Боуи в «Упавшем на Землю), находилось несколько «в тени», будто бы дожидаясь своего часа.
Вам словно предложили превращенное в трагедию Шекспира «Золото МакКенны», поданное в гангстерском стиле. Можно предложить, что основное действие разворачивается в 1940 году, когда Франция уже столкнулась войной, а США – ещё нет.
В Майами закрепляется игорная мафия, которая имеет большие виды на островок в Карибском море, большей частью которого, равно как поместьем «Эврика» владеет некогда удачливый старатель Джек МакКенн.
Хотя фильм и был экранизацией романа Маршала Хутса, но первым делом пришел на память Элам Хариш по прозвищу «Время-не-ждет» из произведений Джека Лондона. Казалось бы, что тот чудом нашел золото. Однако за этим стоят череда потерь и трагедий.
Это не просто «подарок судьбы», как думают многие. Везение – вообще опасная вещь. Как говорит один из мафиозных персонажей: «На одного везунчика приходилось несколько фатальных неудачников»
По этой причине вы ставите себя в невыгодное положение, находясь рядом с МакКеном, изначально записывая себя в невезучие. А потому этого доброго, но строгого человека очень многие недолюбливают. Он кажется им жестким и несговорчивым.
Не в деньгах счастье – так обычно говорят те, кто не помирал от голода. Но это не про МакКенна, а потому он просто хочет помочь окружающим избежать своих собственных ошибок, дабы сделать их жизнь лучше.
Но подобно античному Кроносу, великому и ужасному, он лишь «пожирает своих детей». А потому от пресловутой судьбы не убежать: всё взвешено и отмерено. Оттого действие наполнено символами и аллюзиями: от смертельной карты из колоды Таро до подушек с узором, напоминающим кровавые разводы.
В итоге фильм не про преступление, а про то, что преступность надо рассматривать как противостояние этических систем (что позже очень ярко покажут братья Коэны в «Перекрестке Миллера»). По большому счету всё в нашем мире есть противостояние этических систем, криминал лишь частная версия этой проблемы.
Смерть тоже подана как этическая проблема. По этой причине, когда играет граммофон, то звучит не чарльстон, а «Реквием» Моцарта, хотя и в модных для того временем тонах. У каждого из персонажей свое понимание ада. МакКен видит его как белое заснеженное поле ночью – мрачная белизна, за которой ничего нет. «Звенящая пустота», которая за собой ничего не скрывает.
В то же самое время Клод ван Хорн сталкивается с вуду-вечериной, как запретным действием, являющемся отсылкой к джазовому вечеру из «Леди-призрака», что должно было ассоциироваться со «схождением в ад».
