Про-возрастной транс — это термин, придуманный британским писателем и биомедицинским геронтологом Обри де Греем для описания в целом положительного и фаталистического отношения к старению в обществе.
Коллекция 100 рецептов долголетия
По словам де Грея, состояние транса, которые способствует старению, объясняет, почему многие люди скрывают старение из-за иррациональных моделей мышления. Концепция идеи самого транса в том, что мысль о том, что собственное тело медленно, но неуклонно ухудшается, настолько обременительна, что с психологической точки зрения представляется наиболее разумным попытаться выкинуть ее из головы. То есть - даже сами мысли о старении вызывают процессы старения как самовнушение или аутогенная тренировка. Поскольку процесс старения присутствовал на протяжении всей истории человечества, эта статики «копирования» вербального «самостарения» глубоко укоренилась в человеческом мышлении.
Поразительно, что, защищая свою точку зрения, взрослые люди 50+ и старше часто совершают ошибку и погружаются в глубокие заблуждения, которых нельзя было бы ожидать от них в других ситуациях.
По утверждению де Грея, сам термин происходит от сходства пострадавших с загипнотизированными людьми, чье подсознание в состоянии транса предпочитает прибегать к нелогичным объяснениям. Люди не могут или не хотят увидеть противоречия своей «веры» в старость.
Процесс транса старения состоит как в вере в то, что процесс старения неизбежен и поэтому не будет предотвращен даже будущими событиями, так и в убеждении, что любой успех в борьбе со старением будет иметь в основном негативные последствия. Именно эта «безысходность» в отношении старости вызывает у многих чувство будущей скуки, опасения перенаселенности планеты, нерешенные проблемы, связанные с текущими пенсионными системами, лечением, а что особо удивительно «долголетие диктаторов», которые будут жить вечно.
Однако, в нашей общей социальной культуре нет подробного и фактического обсуждения контраргументов и предлагаемых решений, а также нет предположения, сравнения, взвешенного анализа этих потенциальных «недостатков» с преимуществом продления жизни и активного долголетия. Например, никто не думает о реальном спасении около 100 000 жизней в день, которые умирают от старости или чей диагноз «скончался в процессе лечения от старости».
Де Грей предполагает, что опыты значительного омоложения мышей приведут к изменению парадигмы самого «бытия» в обществе в этом отношении. Феномен «про-возрастного транса» является препятствием для быстрого развития антивозрастной медицины, потому что людям требуется время, чтобы выйти из него, а результатом отсутствия общественной поддержки является низкое финансирование исследований.
Кроме того, старение не воспринимается обществом как болезнь, с которой нужно бороться. По этой причине получить поддержку для борьбы с ней труднее, чем для борьбы с раком, болезнью Альцгеймера или подобными заболеваниями. А ведь это всё рядом.
Де Грей видит причину этого в риторике многих геронтологов 50-х, 60-х, 70-х годов, которые обычно проводили линию в публичном общении между возрастными заболеваниями и процессом «самого старением». Хотя многие «возрастные» болячки - это просто поздние стадии процесса старения и, следовательно, не должны рассматриваться независимо от процесса старения. Более того, он утверждает, что постстареющий мир изображается преимущественно в художественной литературе, тем самым укрепляя людей в их предположении, что победить старение нежелательно.
Американский философ Бенджамин Росс критикует подход де Грея к старению в своей диссертации, говоря, что именно его активность и связанное с ней намерение вывести людей из про-стареющего транса, который, осознает он это или нет, в первую очередь определяется старением.
Немецкий биоэтик Марк Шведа утверждает, что далеко идущие вмешательства в процесс старения всегда должны быть тщательно взвешены. В то же время никто не может ссылаться на образ старения как на «совершенно недоступную естественную реальность», хотя бы потому, что научная и культурная разработки уже сделали его устаревшим. Однако в то же время он критикует современный «натуралистический» взгляд на старение, который сводит его к физическому распаду и игнорирует все остальные аспекты, как культура или психология.
Описанное отношение к старению сторонники антистарения сравнивают с явлением «стокгольмский синдром» в контексте изучения возможных причин отказа от технологий, продлевающих жизнь - т.е. смириться с идеей, что они состарятся и в конце концов умрут, ибо умирают все.
Российский ученый-компьютерщик и биотехнолог Алексей Жаворонков предполагает, что причина старения транса кроется в склонности людей напрасно не питать мнимые надежды. Он также утверждает, что, когда появляется возможность резкого увеличения продолжительности здоровой жизни человека, это может вызвать чувство вины за то, что никто не делает ничего, чтобы ускорить его реализацию, поэтому легче инициативу заблокировать или умертвить, чем взять на себя ответственность.
Американский социальный психолог Том Пищински, один из основоположников теории управления терроризмом, объясняет противодействие продлевающим жизнь методам лечения именно этой моделью. По его словам, причина такой «оппозиции» парадоксальным образом заключается в том, что критики боятся смерти и на самом деле жаждут радикального продления жизни. Однако, поскольку они не считают это осуществимым или вероятным в оставшейся жизни, они пытаются справиться с ужасом, вызванным собственной смертностью, вкладываясь в культурное мировоззрение в надежде достичь буквального или символического бессмертия.
Реальная возможность продления жизни бросает вызов убеждениям и ценностям, которые служат им защитой от мыслей, связанных со смертью. Таким образом, это порождает необходимость защищать их и возражать против лечения, которое фактически продлевает продолжительность жизни. Это идет рука об руку с гипотезой значимости смертности. По мнению представителей Движение Против Смертности состояние пассивности людей происходит от «заученной беспомощности», что также играет свою роль в том, почему многие люди смиряются со старением.
Очень полезно припомнить научный опыт 1967 года, когда психолог и ученый-бихевиорист Мартин Селигман показал, что собаки, подвергшиеся легким ударам электрическим током и осознавшие, что они ничего не могут с этим поделать, как правило, продолжают терпеть удары после этой фазы, даже если у них есть возможность избежать их. Отношение многих людей к собственному процессу старения похоже - они усвоили, что любая попытка бороться с возрастом тщетна и поэтому будут игнорировать новые знания, возможности и методы.
А как поступили бы вы, когда узнали бы, что механизм часов и сам процесс старения можно замедлить до уровня ручного управления?
Сколько лет вы бы себе добавили? - 10? 25? 50?… или 300-500?
