- Оба-на! – Дмитрий усмехнулся и вытаращил на неё глаза. – Это как?
- Очень просто! Давай оформим всё юридически – ты отказываешься от отцовских прав, а я, наоборот… - сказала Оля и замолчала, не зная, как правильно озвучить вторую часть предложения и думая, что это ему и так понятно, и он продолжит фразу сам, но не тут-то было!
- Что наоборот? - с язвительной усмешкой требовал он завершения её неожиданного заявления.
На самом деле её слова не произвели на него какого-то эффекта грома среди ясного неба, а показались, скорее, неким капризом, слегка забавным, которым Оля желала обратить на себя внимание.
Он же не слепой и видит, как она с удовольствием занимается девочками, как они тянутся к ней, всё равно что к родной. Отмечая про себя эти факты, он радовался в глубине души, что так всё сложилось. Хотя… будь всё по-другому, он также не стал бы заморачиваться ненужными переживаниями, а просто-напросто нанял бы няню с постоянным проживанием, и она воспитывала бы этих детей, оставшихся без матери и, можно сказать, что и без отца тоже.
- Дима, мы же тебе не нужны, у тебя своя жизнь, бьющая ключом, - начала осторожно Оля, - а мы тут сами по себе… Так отпусти нас… пожалуйста…
Он выразительно поднял брови, глядя на неё, затем выбрал поудобнее позу и скрестил на груди руки, приготовившись выслушать программу её дальнейших действий.
- И как ты себе это представляешь? – спросил с ироничной усмешкой, как спрашивают взрослые у ребёнка, который опрометчиво заявляет, что сам справится со всеми жизненными проблемами.
Оля замялась, потому что желание сделать – это одно, а условия – это совершенно другое. Она кусала губы и периодически глубоко вдыхала, набирая в лёгкие воздух в желании ответить ему что-нибудь хлёсткое, резкое, что могло бы стереть эту надменную улыбку с его лица, но придумать таких слов не могла и медленно выдыхала, понимая, что и возможностей у неё не особо, да и прав – никаких!
А Дима наслаждался игрой в кошки-мышки, где он, конечно же, был взрослым и многое могущим котом, а мышка, глупенькая и наивная, находилась между его крепких лап. Она не в силах была вырваться из этого плена, но и кот не спешил губить её или вовсе не собирался…
Вообще, Оля была редкой женщиной, к которой у Димы было совершенно особое отношение. Она не была похожа на других его подруг, с которыми он общался до сих пор. Его привлекали её молодость, довольно симпатичное лицо, ладная фигурка, нравился её спокойный мягкий голос и льстило, конечно, что она во всём слушалась его.
Ещё его подкупало проявление ею искренней радости и благодарности за его подарки и её скромность – она не наглела, как другие, которые только и мечтали подобраться к его кошельку. Когда они стали жить вместе, он дал Оле кредитную карточку и до сих пор удивлялся её тратам – они были гораздо меньше, чем он предполагал.
Ну и, конечно же, немаловажным в их отношениях было то, что Оля верила ему, в том числе принимала как должное все его командировки до сегодняшнего дня. Надо сказать, что какое-то время поездки действительно были только рабочими, а уже потом, когда всё запуталось с приездом Лены и детей, его отлучки из дома на несколько дней по большей части сменили статус со служебных на интимные.
Дима даже переживал в какие-то моменты, что обманывает Олю, но его совесть очень быстро успокаивалась, услаждаясь удобствами их совместной жизни. Временами всё же эта самая совесть или что-то похожее на неё накатывали высокой волной моральных упрёков, намекая на уместный повод остепениться и притормозить, дёрнув за образовавшийся стоп-кран, низводящий с пьедестала его желания бездумно прожигать жизнь. И он даже останавливался, оглядываясь туда, где чистота, свежесть и ваниль, но страх потерять свою особенную, как он считал, харизму толкал его к завоеванию новых и новых высот, хотя, какие это высоты – так, бугорки, о которые он случайно запинался.
- Ну, давай уже проясним нашу ситуацию… - видимо, ему надоела эта игра и он решил, что пора уже показать этой мышке, кто здесь хозяин. – Ты ведь и сама понимаешь несостоятельность твоих слов, не так ли? – спросил он её, но ответа не дождался. – Да так, конечно, чего уж… Что значит, отдать тебе детей? Они и так с тобой, ты практически им как мать, Кристина по всей вероятности так и запомнит, Лиза, конечно, постарше, но я смотрю, вы с ней нашли общий язык, так что и здесь десять из десяти!
Дима говорил всё это медленно, растягивая слова и делая большие паузы в предложениях, словно обдумывая свою речь или наблюдая за реакцией Оли. Она вскинула на него глаза, боясь того, что последует за этим оборотом. Он замолчал, тоже чего-то выжидая.
- И что? – первой не выдержала напряжения Оля.
- А что? – Дима посмотрел на неё с улыбкой.
«Вот как предложу ей сейчас пожениться, – подумал он, - наверное, вмиг забудет о всяких там уйти, на шею бросится, целовать начнёт…»
Они услышали визг Кристины и громкий Лизин голос, запрещающий сестре залезать на диван, и оба повернули головы в сторону кухонной двери. Голоса детей стали тише и Оля, уже готовая броситься к ним, задержалась, успокоившись.
- И как же ты собираешься жить с тремя детьми? – внезапно спросил он, сметая из своей головы мысли о браке, недавно пробежавшие там, удивляясь их нелепости. - Или, может, ты всё же приняла разумное решение по поводу ребёнка, а? – он поднял брови, взглянув на неё.
- Нормально собираюсь жить! – проигнорировала она вопрос о своей беременности. – Как все, у кого трое детей.
- И нет мужа… - уточнил Дима.
- И нет мужа… - повторила механически Оля, но тут же возразила. – А почему нет? Может он будет, откуда ты знаешь?
- О-о-о! Да Вы, мадам, всё уже продумали? Та-а-ак, давайте делитесь со мной планами, всё же это мои дети, хотелось бы знать, кто будет рядом с ними! – иронично воскликнул он. – Так что, и кандидат уже имеется? И как давно? Или это кто-то из бывших? Откуда - из этой вашей деревни? Или из пекарни, где ты работала? Ну кто, говори же! – не на шутку завёлся Дима, пугая Ольгу своей экспансивностью.
- Дима, успокойся, речь не шла о кандидатах в мужья, - пыталась она снизить накал страсти, возникшей на пустом месте.
- Значит так! – взревел Дима. – Хочешь свободы – на здоровье! Ты её получишь! Да завтра же, чего уж там! С дочками я решу, что делать! – кричал он, бегая по кухне кругами. – Ребёнка собралась рожать – тоже твоё дело, что хочешь, то и делай! – ещё два круга. - Конечно, я его буду обеспечивать, я же не урод какой… Но большего от меня не жди, поняла? – ещё круг и он остановился напротив неё, сверкая злыми глазами так, что казалось, что из них сейчас брызнет огонь.
- Дима, пожалуйста, не надо, - она заплакала, - прошу тебя, успокойся, дети напугаются…
А девочки уже стояли в дверях, действительно испугавшись их криков. Кристина по обыкновению заплакала, и Оля кинулась к ней, чтобы она не напугалась ещё больше. Лиза держала сестру за руку и выглядела бледной и несчастной.
- Тише, девочки, всё в порядке, мои хорошие, - приговаривала Оля, обнимая обеих.
Почувствовав, что Лиза дрожит, она прижала её чуть крепче и поцеловала.
- Я пошёл, завтра у детей будет няня, мы тебя не задержим! – хлопнул Дима дверью и ушёл.
- Тётя Оля, ты уедешь от нас? – уже не в силах сдержать слёзы, спросила её Лиза.
- Нет, милая, не бойся, нет… Надеюсь… - уже без особого энтузиазма ответила Оля, последние Димины слова громом звучали в голове. – Я… Мы с вашим папой завтра поговорим на свежую голову и всё решим, ты не бойся.
Оля кое-как успокоила девочек и отвлекла их какой-то игрой, а затем купанием в джакузи с игрушками, брызгами, визгом и радостными криками, которые позволили ей вздохнуть немного посвободней.
Но всё же страх того, что всё кончено, противной липкой змейкой пробирался по её позвоночнику и зарывался в голове, устрашая мысли пугающими перспективами. Она усадила девочек на кухне и налила им тёплое какао. Пока они его пили – Лиза из высокого стакана через трубочку, а Кристина из бутылочки, у Оли было время, чтобы позвонить сестре и подруге. И Нина, и Катя пытались её успокоить, предполагая, что Дима всё же остынет к утру и не станет пороть горячку.
- Я его таким ещё не видела, он был очень злой, - не соглашалась с обеими Оля.
- А может тебе собрать детей и приехать к нам? – предположила Нина и тут же возразила сама себе. – Нет, это может быть ещё хуже… Давай так - я приеду завтра к вам! - пообещала она, вселив в Олю немного уверенности.
Оля приготовила постель и, уложив уже засыпавшую на ходу Кристину, вышла из комнаты. До неё донёсся Лизин тихий голос, звучавший из кабинета. Подойдя поближе, она услышала, как девочка, стоя у окна за шторой, приговаривает свои бесхитростные детские просьбы, обращаясь к матери.
- Я буду хорошо учиться, мамочка, и с Кристиной буду помогать, буду нянчиться с ней и игрушки все убирать, когда она раскидает, и гулять с ней буду, когда тётя Оля занята, и не буду шалить, и ещё, мамочка, я могу, наверное, уже в магазин ходить… Я всё-всё буду делать, мамочка, только, пожалуйста, помоги нам, ты же обещала, мамочка, - донеслось до Олиного слуха.
Лиза держала в руках те самые жемчужные бусы и самозабвенно нашёптывала им свои желания, а её нежный искренний голосок заставил пробежаться по Олиному телу какому-то нервному ознобу.
- Мамочка, милая, я тебя очень-очень люблю и никогда не забуду, мамочка, но тётя Оля - она тоже хорошая и добрая, и нас с Кристиной она любит, пожалуйста, сделай так, чтобы она не ушла от нас. Мамочка, она поставила твою фотографию в красивую рамку и теперь она стоит на тумбочке, а когда папа купит мне письменный стол, мы её поставим туда… Тётя Оля сказала, что так ты всегда будешь с нами! Спокойной ночи, мамочка, я пойду, а то тётя Оля меня искать сейчас будет!
Услышав последние слова, Оля, вытирая слёзы, быстро проскользнула в коридор и оттуда в ванную, чтобы Лиза не поняла, что она её слышала. Придя в комнату через некоторое время, она легла на диван к девочкам и обняла их. Слёзы вновь начали душить её при мысли, что им придётся расстаться. Она невольно зашмыгала носом и Лиза зашевелилась.
- Ты не спишь? – шёпотом спросила её Оля.
- Нет ещё, - ответила девочка, - тётя Оля, держите, - протянула она руку, в которой были зажаты бусы. – Наденьте их и мама нам обязательно поможет, - горячо зашептала она, - я знаю, мама обещала, а она нас никогда не обманывала.
- Спасибо, милая, - Оля сделала, как велела ей Лиза.
«Пусть будет так, не надо подрывать веру ребёнка в чудесную силу этих бус, ведь они напоминание ей о матери, которую она никогда больше не увидит! – подумала Оля и вдруг и сама поверила в какое-то чудо. – А почему бы и нет! – решила она, подумав о благополучном завтра. – Вот проснусь утром и позвоню Диме, скажу, что мы оба погорячились… Даже прощения попрошу, мы поговорим и всё будет хорошо, - подумала она, проваливаясь в сон, – утром… утром... всё утром…»
***
Авторское право данного произведения подтверждено на портале Проза.ру
_________________________________
_______________________________
