Эта кодовая фраза, переданная 18 июля 1936 года радиостанцией принадлежавшего Испании марокканского города Сеута, стала сигналом к началу фалангистского переворота и гражданской войны в самой стране. Она же отмечает начало пути, который в итоге привел сторонников Франко на заснеженные новгородские поля 1942 года. И не дает нам забыть, что убивать советских людей на нашу землю пришла не одна Германия. Объединенная Гитлером Европа практически в полном составе работала на нацистов: вооружала, финансировала, посылала на фронт своих солдат.
Текст: Екатерина Жирицкая, фото: Александр Бурый, предоставлено Б. Ковалевым
Около 50 тысяч испанцев, прошедших за годы войны через 250-ю пехотную дивизию, не бог весть какое соединение на фоне миллионных армий. Но, как говорит Борис Николаевич Ковалев, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН, профессор Новгородского госуниверситета, историк, автор двух монографий об испанской «Голубой дивизии» («Добровольцы на чужой войне» и «Испанская дивизия – союзник Третьего рейха»), – без них жертвы блокадного Ленинграда и новгородского Мясного Бора были бы не такими кровавыми, а культурные потери Великого Новгорода и ленинградских пригородных дворцов – не такими опустошающими.
– Как испанцы оказались вовлечены в боевые действия на территории Советского Союза?
– В этом рассказе должно быть несколько предисловий. Первое давайте отнесем к периоду перестройки. Тогда Михаил Горбачев официально увеличил количество жертв, которая наша страна понесла в годы Великой Отечественной войны, назвав вместо привычных 20 миллионов – 28 миллионов человек. Параллельно начали раздаваться голоса: «вот видите, какая порочная советская система, Победа была завоевана исключительно трупами, кровью наших солдат, мерзкие советские полководцы – бездари и проклятые сталинские палачи». При этом потери Советского Союза сравнивались с меньшими потерями нацистской Германии, против которой, укоряли нас, воевали к тому же и Великобритания, и США. Но разоблачители «бездарных» советских полководцев почему-то забывали, что в 1941 году против нас сражалась практически уже вся Европа. Официально с нами воевала Финляндия, которая выставила против СССР более чем полумиллионную армию. Мы должны вспомнить, что в Крыму, в Одессе и под Сталинградом стояли румынские солдаты – Королевство Румыния объявило войну Советскому Союзу. Союзниками Третьего рейха были Венгрия, Словакия, Италия, Хорватия, Болгария. По сути, на всем европейском континенте Гитлеру тогда противостояла одна Великобритания. Да и то, Уинстон Черчилль, предполагая возможность захвата Германией Британских островов, уже планировал вариант, когда король и правительство будут вынуждены уехать, например, в Канаду.
Если говорить о нейтральных странах – Швеции и Швейцарии, – то Швеция была экстерриториальна, то есть по ее территории немецкие войска беспрепятственно шли на Финляндию и далее на Восточный фронт. Добавьте сюда активную торговлю качественным металлом, которую Швеция вела на протяжении всей войны. А швейцарские «банковские гномы» содействовали укреплению финансовой системы Третьего рейха.
– При этом в Европе было государство, которое официально так и не объявило Советскому Союзу войну. И это была Испания.
– Кстати, испанцы считают, что Вторая мировая война началась в Европе не в 1939-м, а в 1936 году. 1936–1939 годы – это время гражданской войны в Испании, когда Советский Союз легитимно помогал легитимному испанскому правительству, а нацистская Германия и фашистская Италия делали все, чтобы победили противники социалистов и коммунистов, чтобы победила ультраправая Испанская фаланга. В конечном счете так и случилось – победил Франко. Адольф Гитлер искренне считал, что Испания, а вернее, Франко и фалангисты, которые пришли к власти благодаря поддержке Берлина в первую очередь и Рима – во вторую, вступит в войну на стороне Гитлера, Муссолини и прочих стран-сателлитов. Но Франко обладал каким-то звериным чутьем. Он осознавал, что его истощенная страна вряд ли сможет выдержать новую войну, начавшуюся буквально через несколько месяцев после окончания войны гражданской. Дело дошло до того, что Гитлер обвинял Франко в саботаже, когда последний отказался выплачивать долги – те самые кредиты, которые Германия предоставляла Испании во время гражданской войны. Причем Франко воспользовался удивительным по цинизму аргументом. Отвечая на обвинения союзника, Франко, намекая, что расчет и прагматизм не слишком вяжутся с немецкой культурой, спросил: «Где же ваш германский романтизм? Где этот сумрачный германский гений?» С чего, мол, мы будем вам отдавать долги, какие долги могут быть между своими людьми?
– Но немалая часть фалангистов искренне ненавидела коммунизм и Советский Союз...
– Когда 22 июня 1941 года стало известно о нападении Германии на СССР, один из приближенных Франко, глава внешнеполитического ведомства Серрано Суньер, выступил с речью по радио, лейтмотивом которой были слова «Россия виновата». Россия виновата в трагедии Испании. Россия виновата в гражданской войне и в том, что та продолжалась так долго. Было объявлено о сборе добровольческого вооруженного формирования, которое отправится на Восточный фронт для победного марша по улицам Москвы в качестве некоего возмездия за гражданскую войну. Тысячи добровольцев-фалангистов обращались с просьбой послать их на Восточный фронт. И Франко всячески подчеркивал: да, хотя Испания нейтральна и поддерживает дипломатические отношения с Великобританией и с США, она готова послать своих добровольцев на восток. Забегая вперед, скажу, что через испанскую «Голубую дивизию» прошло без малого 50 тысяч солдат. Это 20 процентов личного состава испанской армии. В большинстве своем это были профессионалы, многие из них участвовали в гражданской войне, это было достаточно серьезное подкрепление. Срок службы на Восточном фронте определялся в полгода. Затем отдых дома и при желании – возвращение в Россию.
– Какими мотивами руководствовались испанцы, отправлявшиеся воевать против СССР?
– Во-первых, это, безусловно, идея антикоммунизма, внушаемая нацистской и фалангистской пропагандой. Во-вторых, кто-то из солдат, уходивших из разоренной гражданской войной страны, намеревался поправить свое материальное благополучие – воровством, грабежом, мародерством. То есть ими двигали материальные, весьма циничные соображения. В-третьих, многие солдаты «Голубой дивизии» были, как говорится, большими католиками, чем папа римский, более убежденными фалангистами, чем сам Франко, и считали, что таким образом надо честно отдать Германии долги. Не забывайте и о тезисе Серрано Суньера: «Россия виновата».
Кроме того, часть молодых людей стремилась на Восточный фронт, чтобы начать успешную военную карьеру, раз уж они опоздали на гражданскую войну. Не стоит забывать и о том, что все они рассчитывали на легкий эффектный поход и быструю капитуляцию Советского Союза. Кто-то заявлял, что отправился в СССР искать вывезенных туда испанских детей и золотой запас Испании. И еще один момент: в ряды «Голубой дивизии» вступали бывшие коммунисты-республиканцы, которые, ненавидя франкизм и желая оказаться в СССР, затем переходили на сторону Красной армии.
– Почему дивизия получила название «Голубая»?
– Так ее называла и советская пресса, и советская агентура. Они и сами себя так называли. Есть фотографии, где по-русски на вывесках написано: «Комендатура, «Голубая дивизия». Есть статья в коллаборационистской газете, где она также называется Division Azul. В испанском языке azul обозначает и голубой, и синий цвета. А синий – это цвет Фаланги, цвет фалангистских гимнастерок. И поскольку у первых добровольцев были форменные синие гимнастерки, эта дивизия получила название «Голубой дивизии».
Солдаты «Голубой дивизии» прошли подготовку на территории Германии, в Баварии, в лагере Графенвёр, который до сих пор используется НАТО в качестве учебного. Кстати, в этом же месте потом будут проходить подготовку и норвежские добровольцы, которые тоже жаждали воевать с русскими.
– Какой фронт был отведен испанцам?
– Сначала испанцев хотели использовать на центральном участке фронта – в том числе и с целью пропаганды. Но когда Гитлер решил, что Москву должны захватить элитные части вермахта, некоторые немецкие подразделения, атаковавшие Ленинград, были переброшены на центральный участок фронта, и Волховское направление было в немалой степени оголено. И испанцы, которые, кстати, пешком прошли практически всю Белоруссию, вместо того чтобы занять позиции на центральном или южном участках фронта вместе с такими же теплолюбивыми румынами и итальянцами, оказались в итоге на северо-западе России. В октябре 1941 года они заняли участок фронта от Мясного Бора на севере до деревни Курицко на озере Ильмень на юге. Здесь они находились с октября 1941-го по август 1942 года. Принимали участие в серьезных боях на реке Волхов зимой 1941/42 года. Для «Голубой дивизии» символом генерального сражения стала борьба за деревню Посад недалеко от Новгорода – это была самая восточная точка, куда они смогли дойти. Потом испанцев отбросили обратно за Волхов, где они понесли существенные потери в боях с Красной армией и познакомились с лютыми русскими морозами.
Кстати, помимо «Голубой дивизии» существовала еще небольшая «Голубая эскадрилья» испанских летчиков, которая базировалась в Орле. Испанцам также принадлежал большой госпиталь в Риге – бывший еврейский. Под них его, собственно, и освободили…
– Как вели себя испанцы на оккупированных русских землях?
– Бедой, которую принесла «Голубая дивизия» вначале в Новгород, а потом в пригородные дворцы Ленинграда, была неумеренная тяга испанцев к воровству. Именно испанцы похитили крест Софийского собора в Новгороде, который был возвращен только в начале XXI века, а до этого находился в одной из испанских военных академий. Именно солдаты «Голубой дивизии» уничтожали и воровали бесценные артефакты Новгородского музея, которые не удалось вывезти героическим новгородским музейщикам.
Когда я собирал материал для своей книги «Добровольцы на чужой войне» – а это было уже более десяти лет назад, – я опрашивал очевидцев. Моими основными респондентами были те, кому в то страшное время исполнилось 4–6 лет. Какие были отзывы? Испанцев называли «кобели», «ворье», «цыганва», «котоеды», потому что они съели в деревнях всех кошек. Но на страшном контрасте войны мне рассказывали так: «когда стояли испанцы – были ворье и цыганва, когда пришли латыши – пришли звери и убийцы», что не отменяло ни избиений, ни убийств.
В материалах Чрезвычайной Государственной Комиссии по Новгородской области приводится много подобных эпизодов: «28 ноября 1941 года офицер Антонио Баско выстрелами из пистолета двумя пулями в живот убил у своего дома гражданина Подарина Ивана Ефимовича, вышедшего на улицу к своим воротам посмотреть пожар, когда испанцы подожгли 2 дома в деревне Курицко. 25 января 1942 года тот же офицер Антонио Баско выстрелом из пистолета беспричинно убил гражданку Крюкову Марию Николаевну в доме ее отца в деревне Курицко». Отец убитой девушки, Николай Иванович Крюков, смог подробно рассказать и об этом преступлении, и о других: «Осенью 1941 года, в ноябре месяце, испанские солдаты утром беспричинно разбили прикладами у меня в доме две оконные рамы, и когда я вышел на улицу, они стали избивать меня прикладами. Так избили, что я лежал две недели. Затем в дому избили прикладами мою дочь Крюкову Марию. Через несколько дней после этого испанский солдат избил прикладом винтовки у колодца старика Середнякова Ивана Тимофеевича. Затем в начале 1942 г. испанский солдат, отбирая шкаф от Мищихиной Анны Павловны, избил сильно кулаками в ее доме в присутствии меня, когда у нее на руках был маленький ребенок. Затем вырвал у нее ребенка и нанес несколько ударов носками сапога. 25 января 1942 г. испанский офицер Голубой дивизии Антонио Баско беспричинно застрелил из пистолета в моем доме мою дочь Крюкову Марию, когда произвел несколько выстрелов из пистолета в доме, будучи пьяным. Пуля попала дочери в живот, и от этого она через 12 часов умерла. За это офицеру ничего не было».
– А какова была роль испанцев в трагедии Ленинграда?
– Они оказались под Ленинградом в августе 1942 года. Город на Неве уже год был во вражеской блокаде. Зимой 1942/43 года советское командование провело операцию «Искра». Планировалось не просто прорвать, а полностью снять блокаду Ленинграда, отодвинуть линию фронта как можно дальше от города. Ценой огромных усилий и потерь стоявшие в Ленинграде войска соединились с войсками Волховского фронта, пробив относительно небольшой коридор вдоль Ладоги. Это была первая часть. Успех требовалось развить и на других участках фронта.
Удар Красная армия нанесла в районе Красного Бора. И, к сожалению, наши части завязли в испанских и норвежских боевых порядках. Они явно недооценили противника. Тут надо заметить, что немцы смеялись над испанцами, говорили, что в одной руке у испанского солдата гитара, а в другой – винтовка: гитара не дает ему нормально стрелять, а винтовка – не дает нормально играть. Однако испанцы прекрасно владели холодным оружием, и, в отличие от немцев, рукопашный бой для них не был нонсенсом, он был не нарушением правил войны, а вполне нормальным делом. То, что немцы люто ненавидели и чего боялись, для испанцев было так же привычно, как и для нашего солдата. Но испанцы были сильнее физически хотя бы потому, что лучше питались, чем советские солдаты. И наши части завязли в боях с испанскими подразделениями, во многом из-за этого были вынуждены отступить. И блокада Ленинграда продолжалась еще год. И если до этого главным символом страдания Ленинграда был голод, то в 1943 году им стали постоянные жесточайшие обстрелы. И я обвиняю испанцев в трагедиях мирных ленинградцев, поскольку считаю, что если бы там не было испанских солдат, если бы не их фанатичная упертость, то у Красной армии были все шансы довести до конца операцию «Искра» и отодвинуть линию фронта, как планировалось, хотя бы до Луги, чтобы Ленинград перестала обстреливать немецкая дальнобойная артиллерия.
– «Голубая дивизия» была отозвана в Испанию в 1943 году. При каких обстоятельствах это произошло?
– 1943 год стал переломным для генерала Франко. Диктатор-каудильо понимал, что Германия проигрывает войну и союзники, один за другим, стали сворачивать активную помощь Берлину. После Сталинградской и Курской битв Франко решил: хватит, Испания навоевалась. Он заявил, что его страна по-прежнему нейтральна, но от активного нейтралитета переходит к нейтралитету пассивному, поэтому он отзывает «Голубую дивизию» с фронта. И снова можно отметить его звериное чутье: это произошло за несколько недель до так называемого «первого сталинского удара» 1944 года – освобождения Новгорода и полного снятия блокады Ленинграда. Однако многие испанские солдаты посчитали своего верховного вождя предателем Германии и союзнических обязательств. Они отказались возвращаться домой и остались в России, сформировав так называемый «Голубой легион», который понес серьезные потери в боях под Нарвой. Последних испанцев, союзников Третьего рейха, красноармейцы добивали уже в Берлине.
– Участвовали ли испанцы в карательных операциях против мирных жителей на оккупированных территориях?
– Чтобы ответить на ваш вопрос, надо заглянуть в важный исторический документ: акты Чрезвычайной Государственной Комиссии (ЧГК). Все они оформлялись в первые недели и месяцы после освобождения нашей территории Красной армией. И здесь я хочу сказать, что даже в актах ЧГК по Новгороду и Новгородскому региону за 1941–1942 годы представлено только несколько испанских фамилий. Это командир «Голубой дивизии» генерал Муньос Грандес. Далее упоминается лейтенант Баско, который совершил несколько убийств мирных жителей.
А теперь представьте себе поразительную картину. 2013 год. Я приехал на интервью в Поозерье – это район озера Ильмень. У меня на руках акты ЧГК, которые я предварительно проработал в архиве. И женщина, у которой я беру интервью, говорит, что один из тех людей, о котором говорится в актах ЧГК, это отец ее покойного мужа. Его убил лейтенант Баско.
Когда мы смотрим акты ЧГК по Ленинграду, там испанских фамилий гораздо больше, там фигурирует уже не Муньос Грандес, а новый командующий «Голубой дивизией», генерал Эстебан Инфантес, и его заместители.
Некоторые из женщин, у которых я брал интервью, пели мне по-испански. Они рассказывали, что у них во время войны был детский хор, девочки 4–6 лет пели песни, которым их научили стоявшие в селе испанцы. Когда девочки выступали, испанцы смеялись, аплодировали, «давали сахарок». Слушаю песню и, хотя часть слов мне непонятна, начинаю что-то подозревать. Даю ее послушать своим испанским коллегам. Они говорят: благородные идальго маленьких девочек такой песне научить не могли. О чем же песня? Скажем так: поручик Ржевский, услышав ее, покраснеет. Содержание песни – мечты некоего испанского часового, с какими женщинами он хотел бы очень близко познакомиться. Солдатам «Голубой дивизии» это было смешно: русские девочки не понимают, что они поют пошлую солдатскую песню.
Испанцы, как и немцы, использовали наших военнопленных в качестве тягловой силы, когда в 1941 году заставляли перевозить снаряды через Волхов. И кормили их так, как кормят скот. Хотя это был хоть какой-то шанс выжить. Ведь абсолютное большинство наших военнопленных 1941–1942 годов, попавших в плен к гитлеровцам, скончались от голода и непосильного труда в немецких концлагерях-дулагах.
И в отношении к мирному населению можно найти больше примеров, когда испанцы все-таки видели в наших людях хоть и низкосортных, но людей, а не подлежащую уничтожению низшую расу.
– Можно ли утверждать, что испанцы были не столь ревностными последователями расовой теории, поскольку их самих немцы считали не ровней себе?
– В каком-то смысле – да. Более того, испанцы и сами не считали себя расистами, что, конечно, не отменяло их преступлений против граждан нашей страны.
В 2011 году я был на представительной конференции в Мадриде, в которой участвовали историки, испанские «правые», родственники ветеранов «Голубой дивизии» и небольшое число оставшихся в живых ее ветеранов. И вот ветеран в синей гимнастерке, увешанный наградами, в том числе немецкими, дает интервью: «Я вообще-то праведник мира. У меня никаких расовых предрассудков нет. Когда я был в Риге, за любовь я платил всем одинаково – и латышкам, и еврейкам, и русским, чем спасал их всех от голодной смерти». Ну...
Да, они не были зациклены на расовой теории так, как немцы. Врагами они чаще называли не русских, а «риохов» – «красных». Они заявляли, что у них есть три врага, с которыми они будут бороться: «большевизм», «иудаизм» и «масонство». Однако считать «красным» при желании можно было кого угодно, так что с советским населением не церемонились.
– Как сегодня сами испанцы относятся к «Голубой дивизии» и ее преступлениям на оккупированных территориях СССР?
– Очень интересно. Если вы захотите провести конференцию по «Голубой дивизии» в «красной» Каталонии, вам, извините, могут начистить физиономию местные «левые». Поэтому даже вполне научное мероприятие здесь обычно проходит очень кулуарно. Но если аналогичную конференцию провести в Аликанте или, не приведи господи, в Ла Манче, то она превратится в событие общерегионального уровня – с участием местного мэра, епископа, с торжественными словами «сегодня мы вспоминаем наших героев». А пару лет назад я давал интервью многим каталонским газетам, потому что испанские спецслужбы операцию по аресту лидера каталонских сепаратистов Карлеса Пучдемона назвали «Волхов» – в честь героев «Голубой дивизии»!
Нужно понимать специфику Испании. Режим Франко держался в этом государстве вплоть до начала 1970-х годов, и очень многие ветераны «Голубой дивизии» дослужились до генералов. Сейчас в испанской армии служат уже их внуки. Один из них подарил мне книгу памяти своего деда-генерала, который начинал военную карьеру в полях под Ленинградом, под Красным Бором.
– То есть в одной части страны ветеранов «Голубой дивизии» не считают преступниками, а в другой это осознание есть?
– Скажу больше. В прекрасном городе Толедо, в его старой части, что зовется Алькасар, есть Музей военной истории Испании. И в нем есть экспозиция, посвященная «Голубой дивизии». А в новом Толедо есть улица Героев «Голубой дивизии» и улица Капитана Паласиоса.
До 1970-х годов памятники Франко и мемориализация «Голубой дивизии» в Испании были повсеместно. Понятно, что после того, как франкизм пал, памятники стали уничтожаться, а останки Франко недавно перезахоронили из Долины павших в семейный склеп. Естественно, переименовываются и улицы, которые носили имена «героев» «Голубой дивизии». Но для консервативной части испанского общества, для военных и бизнеса консервативных регионов это по-прежнему «герои, которые боролись с проклятым большевизмом и варварством».
Но как бы ни смотрела на них «та» сторона, для нас они безусловно и навсегда останутся не «страной, официально не объявившей войну Советскому Союзу», не «нейтральным воюющим союзником» Третьего рейха – я хочу специально подчеркнуть абсурдность этой фразы, – а оккупантами, принесшими на нашу землю горе, страдания и смерть. И когда мы приходим на Пискаревское кладбище, у нас нет иллюзий, по чьей вине лежат под его камнями погибшие мужчины и женщины, дети и старики. Жители не покорившегося Ленинграда.
