Он прошел всю войну, имел боевые награды, а потом решил связать свою жизнь с разведкой - окончил разведывательный факультет Академии имени Фрунзе и курсы при Академии Генштаба. Так Поляков начал картеру офицера ГРУ.
Первые зарубежные командировки были у него в США. Уже в 1959 году в Нью-Йоркской резидентуре он занимал должность заместителя резидента по нелегальной работе. Американцы активно искали компромат на представителей советской колонии. Поляков в этом плане был крепким орешком - не пил, не изменял жене, не проявлял особого интереса к деньгам. Казалось, найти подход к нему невозможно.
Он сам предложил свои услуги. Это произошло в ноябре 1961 года, когда он попросил по телефону своего знакомого свести его с ФБР. Таких в разведке называют инициативниками. Это был подарок для американских спецслужб. В их руках оказался длинный список советских разведчиков и агентов, работавших в разных странах мира. Судьба многих из них неизвестна. Кто-то погиб, кого-то перевербовали. Многим офицерам был закрыт выезд из страны. При этом кураторы такого ценного агента тщательно отводили подозрение от Полякова.
Он согласился сотрудничать с американцами и по возвращении в Советский Союз. Просто перешел от ФБР под руководство другого ведомства – ЦРУ. Многие предатели, зная какой в стране жесткий контрразведывательный режим, наотрез отказывались от этого.
Вскоре Поляков получил должность старшего офицера 3-го управления ГРУ и начал курировать советскую разведку в Вашингтоне и Нью-Йорке. Передачу информации своим кураторам (если речь не шла о чем-то экстренном) он осуществлял через тайники один раз в три месяца. При этом подбирал их самостоятельно на своих традиционных московских маршрутах: на троллейбусной остановке у площади Восстания, на Большой Ордынке и Большой Полянке, у метро «Добрынинская». Еще одно секретное место было расположено в Парке культуры имени Горького.
Контейнер с микропленкой Поляков заворачивал в кусочек пластилина и обваливал в кирпичной крошке для придания сходства с обычным камнем. Первую закладку он сделал в сентябре 1962 года. Тогда Поляков сумел добыть секретные справочники высшего командного состава Генштаба Советской Армии. Оставив «камушек» под одной из скамеек, на выходе из парка Поляков нарисовал на одном из столбов освещения черточку. Она служила сигналом для принимающей стороны, что материал находится в условленном месте.
Заботясь о своей безопасности, сам подбирал место и время встреч со своими кураторами.
В 1966 году Полякова направили в столицу Бирму город Рангун руководителем центра радиоперехвата. Связь с ним там держал его прежний куратор по ФБР, который прилетал в Бирму раз в месяц. Во время встреч с ним Поляков передавал ему информацию о работавших в Рангуне чекистах, военных разведчиках и советских агентах, завербованных в странах Юго-Восточной Азии.
Американцы ему подбрасывали ему кое-какую информацию, которую Поляков моментально передавал в Москву. Поэтому был у руководства ГРУ на хорошем счету. Тем более, что по приезду в отпуск дарил им подарки и сувениры: шариковые ручки, зажигалки, блокноты, часы, а порой даже драгоценные камни.
В 1969 году полковник Поляков был назначен главой китайского отдела ГРУ и начал подготовку нелегалов для заброски в Поднебесную. Позже этих разведчиков он сдавал сотрудникам ЦРУ. В 1970 году шпион сфотографировал и передал американцам документы, из которых следовало — политические курсы СССР и Китая существенно расходятся. Проанализировав эту информацию, специалисты ЦРУ пришли к выводу, что разногласия между странами будут долгими.
На основании этих выводов президент США Ричард Никсон успешно провел переговоры с Мао Цзедуном и в 1972 году наладил отношения с Китаем.
Тем вре6менем Полякова назначили резидентов ГРУ в Индии. Вот только тогда, то есть в 1974 году, появились первые подозрения в отношении предательства офицера. Высказал их Леонид Шебаршин, который в те годы работал заместителем резидента ПГУ в Индии. Правда, потребовались годы, чтобы эти подозрения подтвердились.
После визита Леонида Брежнего в Индию, Поляков получил орден и звание генерал-майора. Предателю покровительствовал начальник отдела кадров ГРУ генерал Изотов.
Вернувшись из командировки, поляков получил должность начальника третьего факультета Военно-дипломатической академии. Все личные дела и фотографии ее выпускников, будущих разведчиков, были скопированы и переданы американцам.
В конце 1979 года Поляков вновь был направлен в Индию на должность старшего оперативного начальника разведаппаратов ГРУ Генштаба в Бомбее и Дели, а затем стал курировать стратегическую военную разведку во всем Юго-Восточном регионе.
Есть три версии, как советским контрразведчикам удалось выйти на предателя:
1. Путем кропотливой работы по отсеиванию подозреваемых в провалах
2. «Крота» выдал сотрудник ФБР Роберт Ханссен,
3. Полякова взяли в разработку после публикации в американской прессе фрагмента из книги Джона Барона «КГБ».
В 1980 году генерала отозвали в Москву, однако он сумел до этого помочь американцам сорвать крупный оружейный контракт между Индией и Советским Союзом.
Поляков подозревал неладно, однако отказался остаться на Западе. По возвращению медкомиссия признала генерала негодным для работы в жарких странах. Его отправили в Государственный институт русского языка и литературы имени Пушкина — якобы для контроля над студентами-иностранцами. Это его сразу насторожило, и он принялся уничтожать предметы своей шпионской деятельности.
Поэтому, когда контрразведчики провели негласный обыск в квартире и на даче шпиона они нашли лишь дорогие японскую фотоаппаратуру и ружья, а также ювелирные изделия. Прямых улик против Полякова не было и зампредседателя КГБ Цинев оставался убежденным в невиновности генерала.
За все время работы на американцев Поляков получил около 75 тысяч долларов (по 3000 долларов в год), что для шпиона его масштаба было практически копейками. Он понимал, что крупными тратами он привлечет к себе внимание, поэтому предпочитал брать оплату товарами, которые были дефицитом в Советском Союзе.
После выхода в отставку в 1980 году Поляков по имеющимся данным устроился работать в управление кадров ГРУ. Видно не мог просто так оторваться от шпионской деятельности. Ему постоянно требовались порции адреналина.
Приведем отрывок из показаний Полякова на суде:
«В основе моего предательства лежало постоянное стремление к работе за гранью риска. Чем больше становилась опасность, тем интереснее становилась моя жизнь. Я привык ходить по острию ножа и не мыслил себе другой жизни».
Конец предателя
Окончательную точку в деле Полякова поставил в 1985 году сотрудник ЦРУ Олдрич Эймс.
Генерала решили брать, предварительно усыпив его бдительность. Летом 1986 года его пригласили выступить на встрече ветеранов в Военно-дипломатической академии ГРУ. Место охранников на КПП академии заняли бойцы спецназа «Альфа».
Как только генерал-майор Поляков, накануне отпраздновавший свое 65-летие, вошел в зал, его окружили и скрутили спецназовцы. Отпираться Поляков не стал и сообщил следователям места тайников на своей даче и в квартире. Там оперативники нашли шифроблокноты, средства тайнописи, фотопринадлежности, инструкции и график связи с ЦРУ.
Поляков надеялся на то, что ему жизнь сохранят жизнь. Но никаких просьб, обращений, апелляций, слез, тем более никаких проявлений слабости — ничего с его стороны не было. Он держался очень уверенно и вел себя достаточно откровенно на следствии.
Одной из причин своего предательства Поляков назвал стремление предотвратить ядерную войну. Косвенно его слова подтвердил и бывший глава ЦРУ Роберт Гейтс. Он заявил, что, благодаря предоставленным Поляковым данным, в США поняли, что СССР не желает начинать ядерную атаку, а потому никаких превентивных мер Америке предпринимать не следует.
