Как известно, после своего акционирования в 1990 году, КАМАЗ, что называется, «купался в деньгах». Но после пожара на заводе двигателей в апреле 1993 года перед руководством КАМАЗа встал вопрос, откуда брать деньги на восстановление завода двигателей, на развитие производства, на модернизацию модельного ряда и, наконец, на выплату заработной платы своим работникам.
КАМАЗ остро нуждался в инвестициях и стал брать кредиты под баснословные проценты. Так, например, в вышедшем 22 апреля 1993 года Постановлении № 358 Совета Министров РФ «О первоочередных мерах по ликвидации последствий пожара на заводе двигателей акционерного общества КАМАЗ» говорилось о выделении 45 миллиардов рублей под 170% годовых. Некоторые другие кредиты брались и под 240% годовых!
В конце 1994 года, в год празднования 25-летия с начала строительства КАМАЗа в российских и иностранных СМИ появились сообщения о контракте КАМАЗа с американской компанией КОЛЬБЕРГ, КРАВИС РОБЕРТС и Ко (ККР). (Между строк. О ККР с уважением писал в своё время хорошо всем известный сегодня Джордж Сорос в своей книге «Алхимия финансов»).
Причины заключения контракта с ККР заключались в том, что самостоятельные попытки руководства КАМАЗа в начале 1990-х годов привлечь иностранные инвестиции в развитие автозавода не увенчались успехом: западные менеджеры лишь улыбались тогда и вежливо объясняли, что «миру-де не до КАМАЗа».
Бех Николай Иванович – генеральный директор КАМАЗа в интервью приложению «Дюжина» от 17 декабря 1994 года назвал это «весьма крупным доверительным шагом американских бизнесменов по отношению к нашему региону».
Первые договоры в рамках намечающего контракта были подписаны в Нью-Йорке 25 июня или июля 1994 года, а 16 декабря 1994 года в Интерклубе был подписан окончательный протокол и создана совместная консультационная фирма КИМКО (зарегистрирована в американском штате Дэлавер). Со стороны американцев протокол подписал Перри Голкин – главный юрист ККР.
Внизу материал из газеты «Челнинские известия» от 20 декабря 1994 года.
Контракт предполагал инвестиции в развитие КАМАЗа на сумму 3,5 миллиарда долларов США в течение 5-7 лет.
Руководители ККР обещали увеличить курс акций КАМАЗа к 2002 году на международных фондовых рынках в 20 раз (!). Стоимость всего пакета акций автозавода должна была увеличиться до 10 миллиардов долларов (100 долларов за акцию).
Итогом стратегического развития должен был стать ежегодный выпуск 50 000 принципиально новых автомобилей КАМАЗ с двигателями КАММИНЗ, трансмиссиями германской фирмы ЦАНРАД ФАБРИК, задними мостами РОКВЕЛЛ и кабиной, созданной совместно с голландской фирмой ДАФ.
За это ККР требовало от КАМАЗа немедленной передачи контрольного пакета акций, введения в органы управления своих директоров, реструктурирования предприятия, жёсткой ориентации только на прибыльность.
И кое-в чём американские «партнёры» в 1995-1997 году добились своего. Не зря Равиль Муратов – первый вице-премьер правительства РТ, председатель совета директоров КАМАЗа (1997-1999) называл деятельность ККР в период с 1995 по 1997 годы «внешним и теневым» управлением КАМАЗа, а Александр Таркаев – президент торгово-промышленной палаты РТ называл сотрудников КРР не иначе как «солидными авантюристами».
В октябре 1994 года на экстренном собрании акционеров КАМАЗа было принято решение о проведении эмиссии акций, которая удвоило их количество, доведя общее количество до 100 миллионов штук. А в декабре 1994 года КАМАЗ образовал 2 инвестиционных фонда. В первом он разместил 32% акций для взятия «первого рубежа» - выхода на увеличение пакета акций до 10 миллиардов долларов. Во втором – 16% (на перспективу, после достижения цели первого фонда).
Итогом всех движений должно было стать тот факт, что КИМКО, владея 51% акций КАМАЗа, получал право контроля над управлением автозаводом.
Примечательно, что за это ратовал Фарит Мухаметшин, в 1995 году новый премьер-министр РТ!
ККР в то же время выкупила у КАМАЗа 1 % акций от уставного фонда АО.
Внизу схема распределения акций из газеты «Коммерсант-Дэйли» от 30 марта 1995 года.
Стоит сказать, что ККР развернул свою деятельность на фоне вступления в силу с 1 января 1995 года указа Президента РТ, освобождающего приоритетные предприятия с иностранными инвестициями от налога на имущество сроком на 3 года и на 5 лет — от налога на прибыль в республиканский бюджет.
КИМКО должна была ежегодно до 2000 года находить КАМАЗу определённую сумму кредитов в различных странах мира, под гарантии ККР. Если бы КИМКО выполнило свои обязательства, то за 5 лет ККР приобрело бы право на покупку 16,32% акций за 30 000 000 долларов. Но это те условия, которые были озвучены в СМИ… На самом деле ККР уже в 1996 году получил в свои руки 32% акций. Как это произошло, у меня нет данных. Но американцы, вложившие в КАМАЗ за всё время всего 50 000 долларов, активно стремились к получению контрольного пакета акций автозавода.
Такое положение дел не устроило республиканские власти. 8 февраля 1996 года Минтимер Шаймиев – президент Республики Татарстан встретился с руководителями американских компаний-партнеров КАМАЗа, а в августе 1997 года дал им понять, что не намерен отдавать КАМАЗ в руки «финансовых спекулянтов мира».
Если бы Правительство РТ в 1996 году не забило тревогу, то к лету 1998 года к ККР отошло бы 60,5% камазовских акций, через деятельность таких буферных фирм, как КАМ-ИН (16,52% акций), ИН-КАМ(33,6% акций) и АРГАМАК (10,38% акций).
28 октября 1997 года Республика Татарстан и ККР подписывают меморандум, по - которому Татарстан берёт на себя разработку плана по реструктуризации долгов КАМАЗа с учётом интересов ККР. К этому времени общая задолженность КАМАЗа составляла 7 триллионов рублей старыми деньгами.
В ноябре 1997 года ходе своей пресс-конференции Равиль Муратов - первый вице-премьер правительства РТ, председатель совета директоров КАМАЗа объявил о том, что ККР аннулируют инвестиционный договор с КАМАЗом.
На этом бы и закончится несостоявшемуся «проекту века», но американцы – это американцы.
3 февраля 1998 года ККР без согласования с КАМАЗом распространило в российских и зарубежных СМИ недостоверную и лживую информацию о своих взаимоотношениях с Камским автозаводом. Отвечать на неё пришлось Равилю Муратову – первому вице-премьеру правительства РТ, председателю совета директоров КАМАЗа на страницах газеты «Вести КАМАЗа» от 14 февраля 1998 года.
Можно ли сегодня из всего сказанного сделать выводы, что ККР шло на КАМАЗ с одной целью – установить контроль над автозаводом, после чего ограничить или даже прекратить производство камских грузовиков? Вполне вероятно.
Но Бех Николай Иванович – генеральный директор КАМАЗа (1987-1997) в 2018 году в интервью БИЗНЕС-ОНЛАЙН вот так оценивал деятельность ККР: «Под имя KKR на КАМАЗ приехали и компании, которые потом стали нашими партнерами. А мы предоставили этому фонду право на приобретение акций. Сейчас (2018 год – выделено мной) у KKR, по-моему, 6% акций КАМАЗа. Не знаю, оказывает ли этот фонд сегодня какую-то финансовую помощь заводу или нет, но тогда он сыграл одну из ключевых ролей. Без привлечения KKR КАМАЗ не смог бы ни кредиты получить, ни восстановить завод двигателей. Я в этом абсолютно уверен.»