Вчера разговаривали с мужем, даже поссорились немного.
И он озвучил важную (но очень обидную, ту, которую хочется отрицать) мысль. Во время серьезного конфликта я скатываюсь в агрессию, причем такую, которая отключает во мне всякое разумное. В пылу ссоры я не думаю о последствиях, я думаю о том, как уничтожить оппонента.
Признавать такое, конечно, очень не хочется. Ведь я не такая! (с) НО если проанализировать наши действительно серьезные ссоры, то отчасти это правда.
Было раз, что я била посуду - от бессилия, от того, что хотелось что-то уничтожить. Била кулаком в стену. Физического насилия у нас в семье нет - это неприемлемо и сводит все отношения на нет сразу. То есть, история Деппа и Херд - это не про нас.
Суть еще и в том, что словами я могу ударить сильнее, чем руками. А я всегда знаю куда бить близкому человеку, и если у меня, что называется, "падает забрало", я бью по болевым точкам. Потому что прекрасно знаю где они находятся у близкого человека.
Начала шерстить психологов на тему агрессии, раскопала много интересного, вот цитата с популярного сайта:
"Фриц Перлз (основатель гештальт-терапии) предложил «пищевую метафору» для описания цикла удовлетворения потребностей: преконтакт («кажется, я голоден, надо бы что-то съесть»), контактирование («где-то было яблоко, а, в холодильнике, идем к холодильнику, достаем яблоко»), контакт («вгрызаемся в яблоко, съедаем его, пережевываем, наслаждаясь вкусом»), постконтакт («наслаждаемся воспоминаниями о вкусе яблока, чувствуем сытость»).
По результату проявления (удовлетворению потребностей) агрессию можно разделить (на примере «пищевой метафоры) на:
- дентальную: у среды берется то, что нужно, и потребности удовлетворяются (от яблока откусывается кусок, пережевывается, переваривается, мы наслаждаемся сытостью). В отношениях между людьми проявляется, как ясное выражение своих желаний и удовлетворение своих потребностей, отстаивание своих границ и уважение к чужим границам, способность свободно общаться с теми, с кем хочется и не общаться с теми, с кем не хочется.
- аннигиляционную: объект удовлетворения потребности уничтожается (яблоко раздавливается в кулаке, голод не утоляется), потребность не удовлетворена, ищем другие объекты для уничтожения, питаемся лапшой быстрого приготовления.
В отношениях с людьми, за исключением крайних случаев, типа убийства, проявляется, как обесценивание людей, отказ от общения с важными людьми с помощью скандалов, ссор, оскорблений и прочих способов испортить себе жизнь. Нельзя сказать, что этот способ однозначно плох – если человека кусает комар, то прихлопывание этого комара удовлетворит потребность в комфорте (не о Шопенгауэре же с ним беседовать?).
- деструктивную – потребности не удовлетворяются, но и контакт не прерывается (яблоко тщательно пережевывается до потери вкуса и продолжает пережевываться дальше). В отношениях с людьми проявляется, как зависимые отношения, например, совместное проживание с химически зависимым партнером."
Ну вот, так мой тип агрессии - именно аннигиляционная. Я могу оскорбить, унизить, обесценить.
Отлично, осознание - первый шаг. Правда, я понятия не имею как преобразовать одно в другое.
Пока единственно правильным шагом мне кажется хотя бы попытаться брать паузу, если спор разогревается до неприемлемых нот:
- Стоп, я сейчас не готова\не хочу продолжать, потому что я себя не контролирую. Я злюсь.
- Все. Отложим разговор, я не хочу пока это обсуждать, мне нужно остыть.
Ну и наблюдение-замечание, конечно.
Попытаться быть внимательнее к себе:
- замечать что происходит в вашей повседневной жизни – как именно, в какой форме я ссорюсь с кем-то, происходит ли это вообще, могу ли я свободно говорить что думаю и когда хочу или привычно молчу, могу ли попросить или молчу и жду.
Я понимаю, что аннигиляционная агрессия - это не что-то абсолютно плохое и ненужное. Если на меня кто-то нападает, хорошо бы мне быть способной себя защитить. И для этого в некоторых случаях ему может понадобиться именно аннигиляционная агрессия.
Знаете, я часто прокручиваю в голове опасные, экстремальные ситуации и как бы мне хотелось в них реагировать:
- как я защищусь от нападения собаки, как я защищу своего ребенка.
- что я буду делать, если обнаружу, что ночью кто-то залез в дом.
- что я буду делать и как реагировать, если ко мне кто-то пристанет на улице в темное время суток и т.д.
И частенько я вздрагиваю, отвлекаясь от мыслей, т.к. часто думаю о том, что собаку я убью. Реально, если она войдет со мной (или, не дай Бог, с сыном) в физический контакт, то я ее придушу. Или разорву паст руками, как разрываю тушку курицы. Дома в России под кроватью у меня лежит бейсбольная бита (без шуток), еще одна - в шкафу в кабинете. С собой в сумке у меня есть газовый баллон. Я знаю, как и куда ткнуть острым краем ключей, если на меня нападут.
Это можно назвать как угодно - паранойей, чрезмерной агрессивностью, но для меня это - какая-то часть предосторожности, ибо в жизни я еще ни разу не пускала все приготовленное в ход (и, надеюсь, мне не придется это делать).
Я не знаю - нормально ли фантазировать в таком ключе, но мне хотелось бы - хотелось бы! - в опасных ситуациях реагировать адекватно - направить в них именно аннигиляционную агрессию.
А теперь о том, что я накопала о природе аннигиляционной агрессии (или не растите своих детей такими, как я):
"Люди, выросшие из детей, которым запрещали, наказывали за агрессивность, то есть за желание бегать, кричать, играть в шумные и неудобные для взрослых игры, изучать окружающий мир неудобными для взрослых способами, могут испытывать сложность в проявлении своей агрессивности. Им может быть сложно говорить «нет», когда это нужно, сложно занять своё место в мире, сложно конкурировать, сложно завершить отношения.
А люди, выросшие из детей, которые видели физическое, эмоциональное насилие в семье, могут не уметь быть агрессивными в других формах и это может сильно осложнять их жизнь и жизнь окружающих их людей."
Словом, если делать вывод, то:
- важно знать свою агрессивность;
- важно быть способным её проявить;
- важно проявить её в подходящей форме.
