1945 год, Москва. Фронтовика Петра Семеновича соседи слышали издалека по размеренному стуку костылей. На войне он, как и сотни тысяч других, стал инвалидом. В любую погоду Петр Семенович кормил голубей. Когда-то хлебными крошками, ну а сейчас, в трудную годину, выкраивал горсточку овса.
В тот день сизари слетелись на свист в последний раз. Неизвестный подкрался сзади и нанёс чудовищный удар. Фронтовик так и не дождался победы, а ведь она была так близко.
За дело взялся молодой лейтенант Агафонов. Единственным свидетелем мог быть местный немой дворник по прозвищу Кукарача. Он неожиданно схватился за бумажку и написал: «Это я виноват в трагедии дяди Пети». Мужчина стал главным подозреваемым, но Агафонов не верил в его виновность.
На месте преступления дворник затрясся, из глаз потекли слезы. Вдруг он толкнул конвойного и нырнул в ближайший подвал. Вышел уже с бурым кирпичом в руках.
Это вторая часть истории уголовного дела о нападении на фронтовика-инвалида. Советуем начать с первой, чтобы быть в курсе всех подробностей этого запутанного дела: *ссылка на первую часть*
Сомнительное заявление дворника
От злости на себя лейтенант Агафонов кусал губы. Ну как он мог попасть в просак на первом же деле? Сначала подозревал родную внучку потерпевшего, а настоящему виновному поверил. Орудие преступления предъявил местный дворник Кукарача. Кто кроме нападавшего мог о нем знать? Контуженному протянули бумагу и ручку, предложили чистосердечно во всем признаться. Но тут немой в ужасе замычал.
Из показаний Болотова:
«Нет! Дядю Петю я не трогал! Его ударил другой человек. Кирпич бросил в подвал. Я хотел вам показать его».
Сыщики приобщили показания Болотова к делу, однако домой не отпустили.
«К сожалению, так бывает. Начальник сразу ухватился за подозреваемого, дескать сажайте, и делу конец», – Сергей Холодов, историк.
А между тем в столице начинался настоящий кошмар. Нападения с кирпичом стали регулярными.
Негативный приказ начальства
Виктория Касаткина считала себя самой счастливой женщиной на свете. Любимый муж, четверо чудесных детей. Пока не получила с фронта похоронку. По потере кормильца семье полагалось 300 рублей.
В тот вечер Вика возвращалась домой, получив деньги, и никак не могла решить, на что же их потратить: на сапожки старшему сыну или на картошку для всех? Она не заметила, как со спины подкрался незнакомец.
В войну на нужды фронта тратились колоссальные средства, и все же государство не забывало о социальных обязательствах. Боец Красной армии мог быть уверен: если его не станет, советская власть поможет родным. Пособия выплачивали как по часам. Их получали инвалиды, семьи потерпевших и пропавших без вести. Деньги небольшие, но стабильные.
Нападение на Касаткину попало в милицейскую сводку. Его заметил лейтенант Агафонов. Он сразу понял: знакомый почерк! Социальное пособие, ограбление, кирпич. Молодой сыщик обратился к руководству с предложением проверить: а вдруг оба преступления совершил один и тот же человек? Но в ответ услышал сердитый окрик: «Не лезь не в свое дело! По первому нападению есть обвиняемый, все доказательства собраны!».
Вскоре Агафонов выяснил, почему так лютовал начальник. За раскрытие нападения на фронтовика он уже получил поощрение. Ну, а то, что за решеткой оказался какой-то дворник, как говорится, се-ля-ви. Жизнь штука несправедливая.
Но сыщик не успокоился, настойчиво продолжал изучать криминальные сводки, искал похожие преступления. И нашел. Ровно через месяц. В один день произошли три нападения.
«Теория коммунизма» спасает жизнь
Из материалов уголовного дела:
«Зоя Николаева, 30 лет. Вдова кавалера ордена Славы. Сильный удар кирпичом.
Дмитрий Некрасов, 44 года. Комиссован по ранению. Инвалид 1-ой группы. Не стало рядом с домом.
Тамара Кричевская, 18 лет. Дочь офицера, пропавшего без вести. Пострадала в результате нападения неизвестного».
Агафонов выяснил, что все потерпевшие возвращались домой с деньгами. Двоих не стало, одна девушка уцелела лишь чудом. Своим спасением Тамара была обязана двум вещам: врожденной быстроте реакции и «Теории коммунизма».
Главная советская книга. Краткий курс истории ВКП(б). Создателем этого труда считается сам Сталин. Штудировать краткий курс был обязан каждый комсомолец и коммунист. За годы правления Сталина историю ВКП(б) напечатали на 67-ми языках, выпустили 43 миллиона экземпляров. Книга довольно увесистая – 350 страниц. Такой можно и ударить.
В тот день Тамара получила пособие по потере отца, затем забежала в библиотеку. Она готовилась поступать в университет. Но громоздкий краткий курс в сумку не помещался, Тамара несла книгу в руке. Войдя в подъезд, девушка почувствовала неладное, послышалось чье-то дыхание, привиделась тень. Девушка ускорила шаг, а потом оглянулась – разглядела выросшую за спиной мужскую фигуру и занесенный над ее головой кирпич. Сработал инстинкт самосохранения, Тамара ударила нападавшего толстенной книгой изо всех сил. Кирпич задел ее по касательной. Девушка закричала, а незнакомец выхватил у нее сумку и бросился бежать.
Из показаний Кричевской:
«В ней были месячное пособие по утрате кормильца и личные вещи».
Увы, в сумраке лестничной клетки лица нападавшего Тамара не разглядела.
Тщательный осмотр лестничной клетки
Сыщик не сдавался. Может, вспомнится что-то еще, любая делать: запах, звук. И комсомолку озарило.
«Когда преступник убегал, он зацепился за перила и оторвал пуговицу», – Валерий Санаев, военный историк.
Лейтенант Агафонов немедленно отправился в тот самый подъезд, около часа ползал по ступенькам и нашел. Но не пуговицу, а популярный значок.
Довоенный норматив по огневой подготовке. Для мелкокалиберной винтовки расстояние 50 метров, для боевой – 300. Прошедший испытание получал гордое звание Ворошиловского стрелка и значок на грудь.
Мода на меткость родилась в 1932-ом. По легенде, во время учения офицер ни разу не попал в мишень и сослался неисправность в ногах. Тогда оружие взял в руки нарком обороны Ворошилов и выбил 59 очков. Так это или нет, но девиз «Стреляй по-ворошиловски» подхватят миллионы советских парней и девушек.
Значки «Ворошиловский стрелок» красовались на миллионах пальто и курток. Когда Агафонов принес его в отделение, коллеги так ему и сказали: «Разве это улика? Порядкового номера на значке нет!». А через час незадачливого лейтенанта вызвал непосредственный начальник и устроил разнос: «Еще одна такая выходка, пойдешь, Агафонов, на улицу снег грести!».
Лейтенант сделал вид, что подчиняется приказу, но он по-прежнему помнил о своей клятве – найти нападавшего на фронтовика.
Охота на зверя
Прошел еще один месяц и снова серия нападений. Пострадали уже больше 10-ти человек. На этот раз информация дошла до начальника МУР-а. Тот приказал бросить все силы на поимку преступника.
Начали опрос дворников. Те к расспросам относились с опаской, но как только узнали, что на кону судьба их коллеги, Сашки Кукарачи, согласились помочь и подсказали, где можно застать разбойника.
Легко ли на Московской улице найти кирпич? Практически невозможно! Но если рядом стройка? Стройка для советского человека – Клондайк полезных материалов. Можно набрать песочка для чистки кастрюль, а можно стянуть кирпичи для палисадника. Да, воровство, за это полагался реальный срок, но ведь можно рискнуть.
Дворники рассказали: неподалеку от места еще первого нападения строители латали стены. В дом три года назад попал снаряд вражеской авиации. Агафонов предположил: а что, если преступник появится здесь вновь? Сыщик дождался дня выдачи пенсий и начал охоту.
Несколько часов Виталий сидел в засаде, окоченел от холода. И вдруг на стройку проскользнул какой-то человек, подошел к кирпичам, взял один из них и сунул за пазуху. Незнакомец был худощав, нескладен и молод, при этом одет очень прилично, если не сказать «фронтовато». Неужели это и есть жестокий разбойник?
Милиционер выждал минуту и осторожно пошел следом. Понимал, что брать нужно с поличным. Агафонов выбрался со стройки и в ужасе застыл. Дальнейшие события навсегда отложились в его памяти.
