Взрослый человек, который ненавидит родителей, прервал с ними связь и не может простить, больше всего боится одного единственного звонка – «ваша мать умирает». Перед лицом смерти для него предстает один из самых сложных выборов в жизни. Потому что вот уже, все, смерть. И надо простить, потому что это правильно, потому что по-человечески, потому что Иисус велел, потому что если не простить, потом всю жизнь будешь себя гнобить. Но ты не можешь, так как ненавидишь по сей день.
Этот страх есть тогда, когда не разрешен конфликт. Когда есть убеждения, что «простить надо», «они же родители», а ты простить не можешь. И пока они живы ты этот конфликт загоняешь на дно колодца, отмалчиваешься, предпочитаешь об этом не думать. И вот весь этот клубок, из чувства вины за то, что не можешь простить, ненависти за то, что не можешь забыть, как у тебя не было детства, за травмы – он гниет внутри и не дает дышать.
У героини все хорошо. Прекрасный, поддерживающий муж и дети, что уже говорит о том, что она справилась. Дети алкоголиков, без длительной терапии, редко бывают способны на конструктивные отношения в своей собственной семье, это просто невозможно. А если справилась и смогла выстроить свою жизнь, значит не хватает всего лишь полшага до той взрослости, где приходит принятие и уходят обиды.
Непрощение родителей и обида на них – это жалость к себе. Постоянное возвращение к тому детству, которого у тебя не было. Это очень сладкое и, одновременно, разрушающее чувство. Оно будет жить так долго, пока будет жить надежда, что однажды твои родители все-таки станут теми родителями, которыми не были в детстве, додадут, долюбят.
Замкнутый круг. Непрощение, вина, обида, жалость, надежда, снова непрощение, поэтому снова вина, потом обида и так далее и до бесконечности. Пока ты надеешься – ты не можешь отпустить, пока не можешь отпустить, не можешь перестать обижаться, пока не можешь перестать обижаться, не можешь избавиться от вины.
Выход из этого круга – прожить потерю надежды. Тот же принцип, что в расставании с любимым человеком. Нужно принять тот факт, что ты никогда не получишь того, чего хочешь от этого человека. Что родитель никогда не станет тем самым родителем, каким ты хотел, чтобы он был. Все. Этого никогда не произойдет. Это нужно повторять так долго, пока не попустит. Нужно прожить так глубоко, пока не отпустит.
Есть очень много материала на тему, как отгоревать то, чего не было и уже никогда не будет, как принять то, что у тебя никогда не будет родителей при том, что физически они живы. Самое обидное часто то, что дети простили бы родителям все что угодно в детстве, если бы родители потом появились, пусть в 20 или 30, и стали, наконец, теми самыми родителями. Мне было 31, когда я на дне, на краю окна, пришла к маме и сказала «пожалуйста, приедь, помоги, мне плохо». И вот за то, то она тогда ответила, я не могла простить ее очень долго, а не за детство. Черт с ним, с детством. И это тоже надо прожить, до дна, и отпустить, потому что ничего не изменить и не вернуть и не переделать.
Когда получилось, по-настоящему, потерять надежду на обретение родителей, встает другая дилемма – общаться или нет? И если общаться, то как, зачем, о чем? Интересны ли мне мои родители вне их родительской роли для меня? Кто эти люди? Есть ли у нас что-то общее? Интересен ли я им?
Фильм затягивает с первых кадров. Все эмоции и дилеммы – как на ладони.Очень интересные диалоги мамы и дочки, что мама говорит / чему учит и как сама живет. Очень показательно, как формируются конфликты между убеждениями и реальностью.
