Распахнулись тяжёлые ворота 92-го Горьковского артиллерийского завода, и из них выпорхнула лёгкая, изящная Зосенька – малышка с крутым нравом и железным характером.
О ней давно грезили бойцы на фронте – проста в обращении, не «жеманна», послушна, но в отношении врага хладнокровна и беспощадна.
Зосенька – ласковое имя, данное фронтовиками дивизионной пушке «ЗИС-3», «Ратш-бум» - прозвище, данное ненавидящими её немцами: звук её выстрела и разрыва их безмерно раздражал.
Самым узнаваемым символом Великой Отечественной, изображённым на многих открытках, самым распространённым памятником героям, приблизившим победу, она станет гораздо позднее.
А в начале войны путь этого орудия был тернист и начинался с подполья – в неё не верили, её запрещали, от неё отмахивались.
А ведь это был идеальный вариант для фронта! Мобильная, универсальная «Зося» была хороша и в борьбе с танками, и в подавлении огневых точек, и в уничтожении живой силы противника.
Но тыловики всегда были далеки от нужд и чаяний фронта. И идея массового производства пушки чуть было не была загублена на корню. Главный конструктор Василий Грабин не раз обращался к высшему военному руководству с просьбой рассмотреть его проект, который в условиях ведения боевых действий мог бы значительно облегчить жизнь и бойцам, и рабочим завода.
Василий Гаврилович не раз подчёркивал, что производство «ЗИС-3» никоим образом не обременит завод, ведь «Зося» - это улучшенный вариант пушки «ЗИС-2», уже запущенной в производство.
Постановка на поток «ЗИС-3» позволил бы вместо двух пушек («ЗИС-2» и «Ф-22 УСВ») выпускать одну. Она дешевле, чем «Ф-22», легче в изготовлении, гораздо удобнее и надёжнее.
Палки в колёса начал вставлять маршал Кулик – то ли боялся брать на себя ответственность за выпуск нового орудия и не хотел вызвать на свою голову гнев Сталина, то ли избегал лишних заморочек – пусть всё идет так, как идёт.
Даже увидя пушку в работе и выслушав мнения боевых офицеров, присутствующих на испытаниях, Кулик заявил Грабину:
«По-видимому, вы желаете простой жизни заводу. И это в то время, когда на фронте течёт рекою кровь! Эти пушки не нужны! Возвращайтесь на завод и увеличьте выпуск тех пушек, что уже есть!»
Грабин вернулся, но не для того, чтобы «увеличить выпуск» дорогих, тяжёлых и неудобных в использовании пушек, поставленных на конвейер. Он, невзирая на запрет, самолично запустил в производство свою «Зосю».
Нашей армии не хватало качественных, немудрёных дивизионных пушек – в этом Грабов был убеждён и отступать не собирался.
И не ошибся. Со временем, когда первые «ЗИС-3» были отправлены на фронт (надо сказать, неофициально), из всех точек от артиллеристов полетели хвалебные отзывы.
«Зося» работала на совесть – пробивала броню любого немецкого танка, а дульный тормоз был настоящей находкой: он уменьшал отдачу, менял направление пороховых газов, рассеивая их и уменьшая нагрузку на противооткатное устройство, давал возможность быстрой повторной наводки.
Грабин в своём упорстве дошёл до Сталина, который поначалу устроил настоящий разнос за самодеятельность. По воспоминаниям Василия Гавриловича, Сталин в сердцах со всей дури грохнул стулом об пол, прокричал, что у Грабина «инженерная чесотка» и приказал работать, как раньше.
На следующее утро ему позвонили из Госкомитета обороны и сообщили, что Василий Георгиевич оказался прав, что его пушка – это настоящий прорыв в технике. Было рекомендовано настоять на показе орудия в действии Сталину. На это Иосиф Виссарионович без особого энтузиазма, но согласился.
Повторные «показательные выступления» стали настоящим триумфом Грабова. Сам Сталин окрестил «ЗИС-3» «шедевром в проектировании». Вот так «Зося» стала героем ВОВ.
