Посвящается памяти наших союзников по Второй мировой войне – английских лётчиков 617-й бомбардировочной эскадрильи Королевских военно-воздушных сил
Человечество воюет с незапамятных времён. И с тех же самых времён подрыв экономических (читай – военных) возможностей противника всегда считалось нормальным делом. Поэтому горели посады и деревни, вытаптывались посевы, поджигались (а потом подрывались) мосты. Однако до поры до времени все эти мероприятия осуществлялись прямо на месте дотопавшими войсками или специально обученными людьми. Появление артиллерии позволило немного увеличить дистанцию воздействия, но не более того – на это расстояние войскам всё равно приходилось сближаться.
Наиболее эпичным применением ствольной артиллерии можно считать обстрелы во время Первой мировой Парижа немцами из орудия «Колоссаль» с дистанции более 100 км.
Но в начале ХХ века война стала трёхмерной - военные получили в своё распоряжение авиацию: самолёты и дирижабли. С их помощью можно было наносить удары по тылам своего противника без необходимости приближаться к этим самым тылам по земле. Основным средством такого воздействия являлись авиационные бомбы, которые доставлял к цели особый класс самолётов – бомбардировщики.
Изначально в роли бомбардировщиков более предпочтительны были именно дирижабли – в виду куда большей грузоподъёмности и дальности полёта, чем тогдашние самолёты. Однако их преимущества быстро улетучились – появилась зенитная артиллерия, да и самолёты быстро прогрессировали, в частности, на них появилось огнестрельное вооружение. В результате огромные и неманевренные дирижабли стали нести большие потери и перестали использоваться для бомбардировки.
В Первой мировой войне только-только зародившаяся и маломощная бомбардировочная авиация не могла продемонстрировать каких-либо особо выдающихся результатов (но перспективы её развития были оценены всеми сторонами, недаром немцам по Версальскому миру запретили иметь военную авиацию). В межвоенный период развитие авиации шло различными путями: те же немцы сосредоточились на фронтовой авиации (впрочем, тяжёлые бомбардировщики имелись и у них), американцы же, например, (и мы, кстати) разрабатывали в том числе и тяжёлые бомбардировщики, способные доставить большое количество бомб на значительное расстояние.
В 1921 году итальянский генерал Джулио Дуэ предложил свою доктрину, в которой развивал мысль о том, что авиация должна использоваться для массированных ударов по промышленным и государственным центрам противника с целью подрыва его военного потенциала, а также воли к сопротивлению. Собственно, эта доктрина и стала предтечей ковровых бомбардировок.
После начала Второй мировой (точнее – после разгрома союзников в континентальной Европе) англичане (и американцы) были вынуждены делать упор на развитии тяжёлой (стратегической) авиации, позволявшей наносить удары по немецкой промышленности из Великобритании, а потом и Северной Африки.
Следует отметить, что бомбардировки городов всё-таки не являлись приоритетом для авиации союзников (те же англичане пережили немецкий блиц в 1940 году и вполне чётко понимали, что хороших результатов подобная тактика не гарантирует), а скорее являлась вынужденной мерой ввиду низкой точности применения тогдашних бомб массовым (т.е. достаточно низкопрофессиональным) лётным составом. К тому же подобные бомбардировки очевидно заставляли немцев принимать защитные меры в виде наращивания наземных средств ПВО (не очень эффективных – приходится прикрывать все возможные объекты при том, что бомбардировщики всё равно прорвутся к своей цели, с тем или иным уровнем потерь) и истребительной авиации (что приводило к её стачиванию, сначала о сами армады бомбардировщиков, а потом и о сопровождающие их толпы истребителей).
Однако имелся и другой подход к применению бомбардировщиков – в качестве носителей точного оружия, применяемого против конкретных малоразмерных промышленных или инфраструктурных целей. В Англии разработка подобного оружия тесно связана с именем сэра Барнса Уоллеса (Barnes Neville Wallis).
Кстати, он считал приоритетной целью для своих бомб электростанции (и несколько всё-таки попали под его бомбы). Однако большая их часть применялась совсем по другим целям.
Изначально Уоллес предложил специальные бомбы для ударов по транспортной и промышленной инфраструктуре – так называемая сейсмическая бомба или бомба-землетрясение. Смысл данной бомбы сводился к глубокому проникновению в грунт с последующим взрывом, в результате серьёзные повреждения получал фундамент атакуемого сооружения, что должно было приводить к его разрушению. Однако подобный проект имел ограничения по весу бомбы, высоте сброса и точности попадания, поэтому на тот момент показался нереалистичным и был отклонён.
Следует отметить, что после удачной атаки дамб этот проект тоже был реализован в виде бомб «Толлбой» (Tallboy) и «ГрандСлэм» (Grand Slam), которые тоже доставили немцам кучу неприятностей в 1944-45 годах, в частности, прямым попадания «Толлбоя» был потоплен немецкий линкор «Тирпиц» - головная боль английских адмиралов.
Тогда он обратил своё внимание на другую уязвимую точку промышленности – воду. Для многих технологических процессов вода незаменима, не говоря уже о банальном использовании в качестве теплоносителя. Соответственно, крупные промышленные центры (в Германии, в первую очередь, это Рур) должны иметь хорошее и постоянное водоснабжение. Для этой задачи в Руре имелось несколько крупных водохранилищ. Таким образом, разрушив подпирающие водохранилища плотины или дамбы, можно было оставить значительную часть немецкой промышленности без воды.
Однако разрушить плотину или дамбу – задача совсем не из лёгких. Массированный удар тяжёлых бомбардировщиков не обеспечивал большого числа близких попаданий, к тому же их основным оружием являлись не очень эффективные против такой цели осколочно-фугасные бомбы. Пикирующие бомбардировщики могли бы обеспечить хорошую точность, но, во-первых, у англичан их не было вообще, во-вторых, применяемые ими бомбы были небольшими. Размер заряда играл и против напрашивающихся торпедоносцев – воздушная торпеда, конечно, обеспечила бы взрыв непосредственно на плотине, да ещё и на требуемой глубине (в пределах разумного, естественно), но масса взрывчатого вещества в ней была невелика, что потребовало бы применение большого числа самолётов. При этом результат всё равно не гарантировался – очевидная опасность применения торпед привела к установке в водохранилищах противоторпедных сетей.
В результате Уоллес придумал схему, чем-то похожую на топмачтовое бомбометание: самолёт должен был сбросить специально спроектированную для атаки бомбу в определённой точке водохранилища, далее бомба рикошетировала по воде непосредственно до плотины, опускалась по её стенке до определённой глубины, на которой подрывалась. Но так как бомба всё равно имела значительную массу, то доставить на место её мог только тяжёлый бомбардировщик. Из трёх имеющихся английских бомбардировщиков на эту роль больше всего подходил «Ланкастер».
Фактически тяжёлый бомбардировщик заходил на цель как классический торпедоносец, только сам самолёт был куда больше («Ланкастер» имел размеры 31х21 метр и массу 29 тонн, торпедоносец «Бофорт» (например, успешно атаковавший линейный крейсер «Гнейзенау» 06.04.1941) – 17,6х13,5 м и 9,5 тонн соответственно) и маршрут захода на цель ограничивался рельефом водохранилища (в отличии от торпедоносца, которому обычно ничего не мешает)).
В виду очень жёстких требований по квалификации лётчиков (огромный самолёт нужно было вывести в определённую точку с минимальными отклонениями по высоте, курсу и скорости) было решено создать отдельную бомбардировочную эскадрилью из наиболее опытных пилотов, отлетавших (или почти отлетавших) несколько операционных циклов.
Операционный цикл (operational tour) – что-то вроде рабочего периода в английской/американской армии, после которого следует отпуск (или увольнение в запас/перевод в тыловые службы). Для английских лётчиков-бомбардировщиков операционный цикл составлял тридцать (первый) и двадцать (последующие) боевых вылетов.
В течение двух месяцев новая эскадрилья тренировалась полётам на низких высотах (бомбу необходимо было сбрасывать с высоты 18 метров) и собственно сбросу бомб. Датой атаки была выбрана ночь с 16 на 17 мая 1943 года – почти полнолуние в период полного наполнения водохранилищ после весеннего таяния снега.
Основными целями атак стали плотины/дамбы Мёне, Зорпе, Эдер, вспомогательными – Листер, Эннепе и Димель.
Для атаки было выделено 19 самолётов. В целях достижения внезапности «Ланкастеры» шли к цели на крайне малой высоте, настолько малой, что потери начались ещё до атаки – два самолёта врезались в линии электропередачи, один потерял бомбу, зацепившись за волну. Немецкое ПВО тоже не дремало - несмотря на все ухищрения с высотой и маршрутом, ещё три самолёта были сбиты на подлёте, один повреждён и вернулся на базу. Таким образом, к водохранилищам вышли всего 12 самолётов, 11 из них атаковали свои цели (один не смог найти свою цель в тумане и улетел с бомбой на базу). Из этих 11 три самолёта были сбиты (один прямо в районе плотины Мёне и два – при возвращении).
Итого из принимавших участие в атаке 19 самолётов (133 человек), было потеряно 8 (53 погибших и 3 пленных).
Результатом стал подрыв двух из трёх основных плотин – Мёне и Эдера, и незначительные повреждения получили дамбы Зорпе и Эннепе (существует версия, что вместо последней была атакована дамба Бевер, находящаяся рядом).
Вот как описывает результаты атаки Альберт Шпеер (Albert Speer, рейхсминистр вооружения и военного производства): «Среди ночи я получил очень тревожное сообщение: разрушена самая большая плотина — плотина на реке Мёне, и водохранилище опустело. О трёх остальных плотинах никаких сведений не было. На рассвете при подлёте к городу Верль мы увидели жуткую картину разрушений. Электростанцию у подножия разбомбленной плотины словно стёрло с лица земли вместе с её огромными турбинами.
Вода, хлынувшая из водохранилища, затопила долину Рура. Электрооборудование насосных станций оказалось под слоем воды и ила; промышленные предприятия остановились, водоснабжение населения оказалось под угрозой. Мой отчёт, вскоре представленный в Ставку, произвел сильное впечатление на фюрера… Если бы британцам удалось уничтожить три других водохранилища, долина Рура оказалась бы полностью лишённой воды на все летние месяцы. Одна бомба всё же попала в центр плотины самого большого водохранилища в долине реки Зорпе. Я обследовал её в тот же день. К счастью, пробоина оказалась чуть выше уровня воды. Попади бомба сантиметров на десять ниже, и маленький ручеёк, превратившись в бурный поток, размыл бы плотину из камней и земли.
В ту ночь силами всего лишь нескольких бомбардировщиков британцы вплотную подошли к выполнению своей задачи и добились гораздо большего успеха, чем когда посылали на бомбёжки тысячи самолётов. Правда, они совершили единственную ошибку, которая и ныне ставит меня в тупик: они рассредоточили свои силы и в ту же ночь уничтожили плотину в долине Эдера, хотя она не имела никакого отношения к водоснабжению Рура.
Уже через несколько дней после этого налёта семь тысяч рабочих, которых я приказал перебросить со строительства Атлантического вала в район Мёне и Эдера, энергично ремонтировали плотины. 23 сентября 1943 года перед самым началом дождей брешь в плотине Мёне была заделана. Таким образом, удалось собрать осадки, выпавшие в конце осени и зимой 1943 года, на нужды следующего лета».
Естественно, о повторе подобной атаки речи не шло – если уж при внезапной атаке потери составили 8 из 19 самолётов (напомню, что это самые опытные английские экипажи, элита элит), 42%, то последующие бы просто превратились в избиение английской авиации – ПВО оставшихся плотин было усилено многочисленной мелкокалиберной артиллерией, для которой низколетящий тяжёлый бомбардировщик представлял лёгкую цель.
Атаковавшая дамбы эскадрилья получила №617 и прозвище – «Дамбастеры» (Dam Busters, сокрушители дамб). Она до конца войны оставалась самой элитной бомбардировочной частью Королевских военно-воздушных сил, доставившая ещё кучу неприятностей немцам, особенно бомбами Уоллеса. И существует до сих пор.
В 1951 году вышла книга австралийца Пола Брикхилла (Paul Brickhill) «The Dam Busters» (в нашем переводе – «Затопить Германию»), из которой я в своё время и узнал об этом налёте.
А в 1955 году вышел одноимённый английский фильм…
Интересно, что в отличии от рейда Дулиттла, фактически пропагандистского, экранизированного уже в этом веке минимум дважды, эта выдающаяся операция больше в фильмах не появлялась.
