Вот и настал первый рабочий день Месье в бригаде. Конечно, это была совсем не такая бригада, как на заводе или колхозном поле, где надо было пахать от забора до заката. Тут не было ни трудовых книжек, ни спецодежды, ни трудового договора. Были только пацаны. Те самые Герц, Слон и Пупок. В назначенное время, после института, Санёк выпросил у дядьки машину за воскресные бдения, заехал за всеми, собрал. Правда хитрый дядька оставил ему бензина ровно на донышке, чтобы хватило до заправки, так, что машина ехала исключительно на последних парах, честном слове и в любой момент грозила встать. В связи с этим проблема горючки вышла для Месье на первый план, и он заявил, что прежде чем ехать делать пацановские дела, неплохо было бы что-то порешать с бензосом, а то далеко они не уедут.
Шурику приходилось беречь последние капли на каждом шагу. Он отключал двигатель, когда катился по шоссе под горку, ехал накатом на нейтралке, не включал печку, глушил двигатель на светофорах и вообще каждой остановке. Короче экономил как мог. Первой точкой, которая попалась под руку, был местный районный крытый рынок, вокруг которого разросся стихийный. Там Месье со Слоном, под смех Герца и Пупка, пошли к барыгам и потребовали у них бензина, в счёт того «чтобы проблем не было». Единственным, кто купился на их подкаты, были колхозники с картошкой, но и они смогли помочь только тем, что слили им пять литров семьдесят шестого с Москвича-каблука.
- Вот только семьдесят шестого мне не хватало! – сокрушался Месье, - он же все свечи засрёт и машина встанет, что делать, да и дядька убьёт.
У него слишком свежи были воспоминания, о том, как он однажды встал посередь дороги на выезде из города, а так как в устройстве автомобиля ничего не понимал, единственное что ему оставалось – звонить дядьке. А что, колесо пинал, фары протирал, но это не помогло, а больше он ничего в ремонте автомобилей не понимал. Дядька приехал с работы в разгар рабочего дня, в тьму-таракань за тридевять земель, чтобы помочь с починкой, и то, сколько о себе Санёк в тот момент выслушал от него нелицеприятных откровений, он, пожалуй, никогда не знал и больше не узнает.
- Да ты не кипишуй, - успокаивал его дипломатичный Герц, - с пяти литров ничего не будет.
Но пять литров, да ещё и семьдесят шестого, было как мёртвому припарка. Поэтому родилась идея ехать к матери Пупка, которая работала на заправке, выклянчить ещё литров десять. Вся эта поездка без бензина с негаснущей красной лампочкой на датчике топлива, стала изрядно напрягать Санька. Кроме того, под весом бригады, включая Слона, который весил полтора центнера, машина просела и ехала медленно и натужно, что так же добавляло в езду комфорта и позитива.
- Блин, Слон, ты куда так разъелся, скоро жопой будем по асфальту скрести и искры высекать. Это ж ни одних амортизаторов не хватит!
- Да хорош ты, Месье. Вот заработаем каждому по хрустальному мерину и будешь ездить с кем хочешь. Ты вот с кем хочешь?
- Я с Герцем. Он маленький, лёгкий, на него бензина много не уйдёт. И запчасти не изнашиваются. Короче, удобный он.
- Я те дам, удобный! Слышь, Слон, ты оказывается у нас неудобный! А на стрелки ты с кем будешь ездить? Тоже с Герцем?
По дороге, где-то между Маяковской и Достоевского, Герц вдруг закричал и замахал руками.
- Э, смотри, да это же Витька Таран, наш старший. Да тормози ты. И откуда это, интересно, у него восьмёрка, да ещё с длинным крылом?
Санёк резко ударил по тормозам, аж жжёной резиной завоняло и принял влево, прямо на разделительную полосу между двумя полосами движения, поднимая клубы пыли. Потом долго сдавал назад между двумя магистралями, чтобы подъехать к красной восьмёрке, преспокойно загорающей прямо посередь дороги. Наконец они достигли её, и все вылезли, разминая затёкшие члены. Рядом с красным зубилом, стоял, облокотившись на крышу, коренастый, коротко стриженный мужик лет тридцати, спортивного телосложения в кожанке и очках, как у Рэмбо и жевал спичку, как киноактёр боевика. Он наблюдал за приближением Саньковой машины задним ходом безразлично и даже не шелохнулся.
- Здорово, Витёк! – поздоровался Герц, следом за ним с Рэмбо обменялись рукопожатиями все вышедшие.
- Здорово, пацаны! Что, слышал опять работать начали? Молодцы, чо без дела сидеть. И знайте, я за вами приглядываю.
Рэмбо, как в кино, поднёс два пальца к очкам и повернул их обратно, указав Герцу в нос. Санёк, несмотря на осенний холод и пронизывающий ветер, тут же заглушил двигатель, помня, что топлива снова не осталось.
- А что это ты печку выключаешь? Холодрыга на улице, заморозишь пацанов, - заметил Таран, обращаясь к Саньку.
- Так бензин экономлю, топливо на нуле.
- Много ли ты сэкономишь на холостых? Знаю я один метод, как сделать так, чтобы и бензин не тратился и в салоне тепло было.
- Да, интересно… - заинтересовался Месье.
- Сменить надо одну прокладку.
- Какую?
- Между рулём и сиденьем.
Все вокруг заугарали, как кони, одобряя шутку старшего, потому как нытьё Месье про бензин всем надоело. Санёк сначала не понял, а потом догнал, что речь идёт о нём, и сразу прикусил язык. А то ведь и правда сменят прокладку. При чём в его же собственной машине. Герц решил перевести тему разговора, так как Таран Месье не знал, и дело могло кончиться плохо.
- Витёк, а откуда у тебя зубило? Ты ж на Ниве старой гонял?
- Ой, не напоминай мне про это ведро с гвоздями. Продали, аж перекрестились. Из этой Нивы, чтобы путёвую тачку сделать, пришлось её два раза продать.
Таран заулыбался и выплюнул спичку изо рта, чиркнул Крикетом, который достал из кармана, закурил Мальборо.
- Это как «два раза»?
- Да вот так. Мы её сначала на рынке одному ландышу по доверенности впарили, а он всю сумму не смог сразу отдать, три куска не хватало, договорились через месяц. Ну он платёж просрочил, мы приехали, да тачку обратно забрали, а доверенность аннулировали, вот и всё, так просто. Ну и сразу в те же выходные её на восьмёрку с доплатой на том же рынке и обменяли. Вот и вся арифметика.
- Ты смотри, какие молодцы. Чисто сработано, и что, зубило новое?
- Да практически. Муха не сидела, - Таран многозначительно улыбнулся и сплюнул сквозь передние зубы.
- Сигаретой угостишь?
- Слышь, Герц, ты что во мне, табачную фабрику увидел? Езжай, работай!
- Ну ладно, Таран, удачи!
- И вам не болеть. Если что знаешь, где меня найти.
*****
Пацаны мотанулись на другой конец города, на заправку, где работала мать Пупка. После долгих уговоров, скорчив недовольную мину, она таки включила им в допотопной, ходящей ходуном колонке, десять драгоценных литров девяносто второго.
- Ну вот, теперь можно двигаться.
- Да, десять литров, это по-царски, базару нет. Что делать будем? Где воздух добудем?
- А поехали к медицинским общагам, нарколыг щемить.
- О, точно, молодец, Пупок, хорошо напомнил.
Они выдвинулись на Баррикадную, где располагались общаги мед.института. В них жили разные люди, совершенно невообразимых национальностей – африканцы, китайцы, монголы, бразильцы, арабы, ну и прочие элементы цвета кожи всех цветов радуги. Они по-русски понимали очень плохо, зато благодаря такому интернациональному многоязычному Вавилону, место это законно считалось центром криминального Питера, где можно было найти любую запрещёнку. Торговали здесь в наглую, на каждом углу, все подряд и всем подряд, продавали что угодно каждому встречному-поперечному. Мед.общаги напоминали своим многообразием форм, причёсок, национальных одежд и речи межгалактический рынок где-нибудь в далёком будущем. Понять кто здесь кто, не представлялось возможным, так как для русского глаза все эти чужеродные существа были на одно лицо – чёрные, они жёлтые или красные, с волосами, без, и разным разрезом глаз, в чалмах, паранджах, шароварах или вообще голые. В итоге в этом всём и чёрт мог бы ногу сломать, поэтому что здесь творится никто не понимал, и под шумок торговали всем и вся в открытую и проворачивали всякие тёмные делишки.
- А знаете, пацаны, кто в мед.общагах самые главные барыги? - спросил Герц, - Будете смеяться, но это вахтёрши. Вот вроде сидят такие старушки-божьи одуванчики, а холодильник у них открой, а там… пещера Алибабы. Всё, от наркоты до оружия. Как лавка на чёрном рынке. А что удобно, и не трогают их, не догадываются.
- Прикольно придумано. И что, можно вот так вот зайти и у бабки на вахте купить что хочешь запросто?
- Конечно. Только на выходе могут принять. Эти бабки тоже под милицией ходят или даже КГБ, а так пожалуйста, если не боишься.
- Не, палево конечно… Так куда здесь ехать?
Восьмёрка с пацанами подъехала к изрисованной граффити высотке на Вернадского.
- Во двор рули, вон в ту арку.
Зубило заехало в арку за общагу. За ней оказался обычный загаженный типовой дворик с хрущёвскими серыми пятиэтажками, у которых тусовались очень подозрительные личности. Как только они увидели Санькову тонированную восьмёрку с длинной антенной, тут же прыснули с лавочек кто куда.
- О, Месье, гляди тебя уже за милицию нарки принимают, смотри как резво побежали по сторонам, как тараканы. С повышением!
- Да, прикольно, а что у меня и номер крутой, подходящий. Так что дальше-то делать?
- Ты вставай в-о-о-н там, у помойки рядом с детской площадкой, и жди. Начинаем рыбалку, ловись рыбка большая и маленькая.
И точно, не прошло и десяти минут, даже докурить не успели, как к тачке подошёл какой-то глист в пальто с синяками под глазами и начал мяться с ноги на ногу рядом. Явно ему хотелось что-то спросить, но… и хочется и колется.
- Наш клиент. Месье, давай узнай, чо ему надо. У тебя вид самый безобидный из нас всех, может не испугается.
Санёк приоткрыл окно.
- Эй, парень, ты чо хотел?
Серая личность посмотрела из стороны в сторону, подскочила к машине и, озираясь, шёпотом спросила:
- Есть чо?
- Базаришь! – это уже включился в разговор с пассажирского сиденья Слон.
Эта фраза могла означать что угодно, но звучала утвердительно.
- Бабки давай, - сказал Санёк.
Серый глист трясущимися руками протянул в открытую форточку скомканные купюры.
- Мне… д-д-д-в-а, - заикаясь произнёс он.
- Не вопрос, жди здесь.
Месье нажал на газ и вывернул руль. Машина медленно выехала из двора и, пересекая поперёк трамвайные пути, растворилась в тумане с Невы. Пацаны ехали и угорали над недотёпой.
- Самые простые деньги в моей жизни. Как конфетку у ребёнка. Интересно, а что ему надо было? Чего именно «д-д-д-в-а», - передразнивая бедолагу ржал Пупок.
- Два пирожка с яйцами, наверное, - прикольнулся Санёк.
- Так… а сколько он дал? Ох, ты смотри, богатенький Буратино, дорогие нынче пирожки с яйцами... Ну, на сегодня, пацаны, не так уж плохо поработали, поедем пожрём где-нибудь, а то живот сводит.
- Тока это, давайте ещё бензосу заправим на завтра…
- Кто о чём, а лысый о расчёске.
- Ага, а ездить ты на чём завтра будешь? На херу галопом?
- Да ладно, зальём-зальём, ну всё, тормози, вон кафешка…
Пацаны зашли в придорожную харчевню, дружно от пуза налопались шашлыка, пельменей, угостились пивом и вышли, зевая и потирая животы, смачно закурили.
- Эх, вкусный здесь шашлык, однако!
- Да и пельмени ничего себе так.
- А интересно, дорого здесь? Герц, ты, кстати, сколько денег-то оплатил за обед?
- Какие деньги? Я думал ты оплатишь…
- Да у меня-то откуда… Ты смотри, ведь и не сказали ничего. Значит поняли, кто перед ними. Потому что, пацаны, мы - банда! Нас уже и кормят бесплатно. Ну всё, погнали, пока они не чухнулись, что мы не от их крыши.
