Послезавтра у него д/р. Джеймс Бонд Советского Союза – так называют Льва Прыгунова. С этого я и начал нашу беседу (видео – внизу). Фото Никиты Симонова.
Я так понимаю, что это с подачи Бродского вас так окрестили.
- Да. Никто меня не называл, кроме него, Джеймсом Бондом.
Я целый фильм видел, который называется «Джеймс Бонд Советского Союза».
- Но дело в том, что, когда меня вербовали в КГБ… Часов 6 меня, значит, «прессовали», чего только не придумывали…
Я уточню - какие годы это были?
- Это был 1977-й год. Это вторая вербовка. Первая была в 72-м, а вторая была в 77-м. И чего только они мне не предлагали: «Ездить по всему миру будешь», и всё… Я говорю… «Знаете что, давайте… Я не люблю их самодеятельности. Давайте я просто… Примите меня в школу КГБ, я её пройду, получу этот самый… Так я буду любителем, а так я профессионально сыграю вам Джеймса Бонда».
То есть, кончилось тем, что они сказали: «Ну вот, смотрите… Теперь никуда не поедете!»
И я никуда не ездил вообще. Мне только чудом дали возможность сниматься в ГДР. Я снимался там в 5 - 6-ти картинах.
Им это было очень выгодно. Мы снимались с Анатолием Кузнецовым, моим хорошим товарищем, потрясающим человеком, актёром… А зарплату выдавали при всех. У нас "на натуре" съёмки были, приезжала бухгалтер, приезжал кассир, и на глазах у всех платили деньги. Мы с Толей расписывались за 900 марок, и на руки получали 60. И для всей группы это был фантастический шок.
И после первого дня они нам с Толей объявили бойкот. С нами никто не разговаривал. Потом выяснилось… Оказывается, что они бьются за то, чтобы им платили столько же, сколько в Западной Германии, потому что в 10 раз меньше платили, а мы позволяем себе платить в 150 раз меньше… Но, когда мы им объяснили, что 60 марок это ровно в 3 раза больше, чем… чем мы получаем в Москве, они так вроде сделали вид, что поверили.
ВИДЕО:
Из прошлогоднего интервью:
«До 1977 года, когда стал совсем невыездным, я снимался лишь в странах соцлагеря – в Болгарии, ГДР, Венгрии. На Западе работать смог, только когда пришла перестройка. Но даже сравнение с соцстранами было не в нашу пользу. Помню, в Венгрии мне платили так, что я не знал, куда девать деньги. Притом что половина моей ставки уходила в Союз. Сразу купил замечательный швейцарский проигрыватель, штук 20 американских пластинок, которых у нас вообще невозможно было достать. И был счастлив! А на Запад меня не выпускали, потому что я был в черном списке как неблагонадежный. Скажем, вскоре после «Они шли на Восток» меня пригласили в Данию – сняться в фильме «Красная мантия». КГБ не выпустил. В итоге роль, которую предлагали мне, сыграл Олег Видов. Через несколько лет ко мне в Доме кино подошел человек, имевший отношение к тому проекту, и сказал: «Как мы вас ждали! Трижды приезжали, просили, но нам отвечали одно – нет!» При советской власти не было ни одного заметного человека, которого бы не вербовал КГБ… Я отвечал: а плевать, у нас страна громадная, я её всю ещё не объездил. Слов на ветер они не бросали – заграница для актёра Прыгунова на много лет оказалась закрытой. Могли бы, наверное, и посадить, найти повод. Но меня, считаю, выручало то, что я знал одну вещь: в СССР нельзя «смешивать жанры». Если ты актёр и, скажем, антисоветчик – ещё ничего, тебя не посадят. Но если ты еще при этом фарцуешь или занимаешься валютой – всё, ты «смешал жанры», тебе конец».
