Нет ничего важнее славы. Для настоящего рыцаря. И дело даже не в том, что на тебя уважительно смотрят соседи, незамужние дочки окрестных баронов, строят глазки, а истории о твоих подвигах рассказывают в тавернах. Дело в том, что слава твоя. она не только твоя. Правильнее сказать, что в первую очередь она не твоя.
Рыцарь никогда не бывает сам по себе. Он всегда часть большого семейства. Часть более или менее древнего рода. И его слава приумножает славу всей его семьи. А слава его предков двигает этого самого рыцаря вперед, на вершину мира, как часть древнего и славного рода. Такая вот простая и освещенная многими веками традиция.
Способов добыть немного такой славы великое множество. И главный способ - это, конечно, война. Самая надежная слава добывается именно в бою. Но способ этот хотя и лучший, однако совершенно точно не единственный. Рыцарские добродетели, верность слову и долгу, охоты, щедрость и отвага, все это принесет благородному человеку славу. И, конечно же, турниры. Рыцарские турниры, это почти настоящая война, на которой благородные рыцари сражаются почти настоящим оружием.
Первые турниры, нужно сказать, не очень то и отличались от взаправдашней войны. Да и турнирами тогда они еще не назывались. Просто группы рыцарей собирались в более или менее чистом поле, делились примерно поровну и, достав самое что ни на есть настоящее оружие, начинали такую же настоящую войну.
Отличалось все это действо от сражения исключительно тем, что рубили друг друга рыцари без вской злости. По доброму. Никто не хотел убить своего противника, а упавшим и вылетевшим из седла относились максимально уважительно. Им давали время подняться и сохраняя достоинство удалится из-под ног пляшущих в боевом азарте коней.
Развлечение это, как ты понимаешь, дорогой друг, было весьма своеобразным. И в первую очередь потому, что, несмотря на, в общем то, отличные кольчуги, надетые на хорошо набитые поддоспешники, трупы на таких, с позволения сказать, состязаниях случались с похвальной регулярностью.
И не то чтобы рыцари боялись смерти - в те славные времена смерти бояться было не принято и даже немного позорно. Но такая естественная убыль профессиональной военной элиты никого не радовала. И поэтому устроители, немного подумав и посовещавшись с наиболее авторитетными участниками, начали гуманизировать турнирное оружие. Начав с самого популярного - с копья.
Турнирное копье во второй половине XI века, вообще ничем не отличалось от копья боевого, да, по сути, им и являлось. И даже то, что его естественным образом не точили перед турниром, не делало его менее опасным. Вот даже не рядом.
Новомодному "рыцарскому удару" вообще было глубоко все равно, насколько копейное жало было заточено. Жестко удерживаемое под мышкой копье, в которое вкладывалась вся масса бронированного всадника с конем, било получше, чем кувалда в руках молотобойца, легко разрывая кольчугу и пробивая не только щит, но шлем.
Даже топхельмы, шлема, чей смысл существования заключался в том, чтоб сберечь своего владельца от копейного удара, не всегда справлялись с ним. Что уж говорить о шлемах более легких, а тем более прочей защиты середины классического Средневековья, вроде бригантных и шинобригантных элементов.
И первым шагом для уменьшения убойности такого копья было изменение формы и размеров наконечника. Вместо узкого, вытянутого вперед копейного лезвия на турнирные копья стали закреплять намного более широкие листовидные острия. Что, впрочем, делу не сильно помогло. Копья даже с таким наконечником продолжали оставаться чрезвычайно опасным оружием. Собирая на турнирах кровавый налог самыми храбрыми и наименее разумными молодыми рыцарями.
Второй попыткой уменьшить убойность турнирных копий стала весьма здравая мысль о том, что, наверное, нужно надеть побольше брони. Благо что турнир, это все же не война. никуда не нужно бежать, не нужно вытаскивать раненого брата рыцаря, и даже головой особо вертеть не нужно. Но эта здравая, в общем то идея тоже не сработала.
Хотя вовсю начинался уже прогрессивный XIII век, до появления приличных пластинчатых доспехов, не говоря уже о нормальных латах, оставалось все еще почти двести лет. Кольчуги же, пусть и самые лучшие, удар даже специально затупленного копья не держали никак.
Поняв, что с доспехами тоже как-то не очень получилось, турниры стали регламентировать правилами, надеясь таким образом сделать их более безопасными. Например, было введено понятие "преломить копье". Теперь не нужно было выбивать противника из седла, достаточно было четко обозначить удар в щит противника, и разлетевшееся на куски копье показывало, что этот самый удар был нанесен.
- Во-первых, рыцари, которые собрались участвовать в схватке, должны совершить четыре прохода и не более. И если за четыре прохода один рыцарь поразит другого и преломить копье о щит, а его оппонент не преломит копья, поразив соперника, то оппонент считается побежденным, ибо он не преломил копья. Правила конного турнира. Король Альфонсо XI Кастильский
И вот сразу, как только у турниров появились нормальные регламенты, у рыцарей - простые и понятные правила, а оружейники получили внятные тех. задания, дело пошло на лад.
Первое, что сделали средневековые мастера - оружейники, это поменяли материал древка. Раз копье при ударе теперь должно ломаться, его стали делать из легкой и хрупкой древесины - ольхи, пихты и прочих похожих пород, что плохо выдерживают экстремальные нагрузки. И это простое, казалось бы, решение немедленно сказалось на смертности участников турнира. Впрочем, этого было, конечно, недостаточно. На турнире, как и на войне, случалось всякое.
Копейный наконечник что был короче и шире того, что использовался в бою. даже надетый на более хрупкое и тонкое древко, чем у нормального боевого копья, оставался смертельно опасным. И даже правила о том, что бить теперь нужно строго в щит, ну, в крайнем случае, в шлем. Не всегда помогало.
- Далее, если один рыцарь преломит о щит противника два копья, а другой только одно, победил тот, кто преломил два копья. Но если рыцарь, преломивший одно копье, сшиб при этом шлем соперника, обоим засчитывается ничья. Правила конного турнира. Король Альфонсо XI Кастильский
И поэтому в XIII веке, несмотря на понятное ворчание ветеранов многих войн и победителей десятков турниров о том, что молодежи уже не та, в моду входит "коронель" копейный наконечник с несколькими короткими шипами в три - пять сантиметров, выполненный в форме открытой короны и не имеющий лезвия, как такового.
Такой наконечник имел намного большую поверхность контакта с целью и технически не мог иметь сколько-нибудь вменяемый бронебойный эффект. И даже при промахе, когда попадал не в щит или шлем, а в грудь или руку, защищенную очень надежной кольчугой, с огромной вероятностью не пробивал несчастного насквозь, а всего лишь ломал ему ребра, превращая внутренности в отбивную. Что было, конечно, крайне неприятно, но иногда даже не смертельно.
Шло время, развивающиеся турнирные правила и успехи в доспехостроениии к концу XIV века еще больше сократили потери среди рыцарей участников турнира. Которые надо заметить, одевались теперь не просто в латные доспехи, а использовали зачастую специальные турнирные комплекты.
Эти латные комплекты были усилены относительно обычных доспехов, что использовались на войне. И это давало не только превосходную защиту от копейного удара, но и увеличивало устойчивость рыцаря в седле. А также увеличившаяся масса, заметно добавляла кинетической энергии, которую рыцарь передавал при ударе своему противнику.
Впрочем, справедливости ради нужно отметить, что средневековые оружейники тоже не остались в стороне, превратив к XIV веку турнирное копье в настоящую жемчужину инженерной мысли.
Во-первых, у него появилась развитая защита кисти, воронкообразная или линзовидная гарда, называемая "нодус". Причем размер ее иногда был так велик, что защищала она от фронтального удара не только кисть, но и всю руку до локтя и даже немного бок рыцаря.
Во-вторых, наконечники на копьях еще более гуманизировались, представляя собой зачастую уже даже не "коронель" а фигуру с совершенной плоскостью вместо острия в виде, например, стального человеческого кулака или открытой ладони.
В-третьих, турнирные копья, хоть и стали внешне более массивными, больше не делались из цельного куска хорошо просушенной древесины. Теперь они, как правило, были клееными и пустотелыми, что не только делало удар таким копьем максимально не смертельным, но и давало красивый эффект при его поломке, в виде целого облака разноцветных щепок.
Вот таким вот нехитрым образом, при помощи труда, строгих правил и отрицательной селекции, рыцарское копье, главное оружие рыцаря и предельно смертоносный инструмент войны, превратилось в "Копье учтивости". Внушительное, красивое, чрезвычайно представительное и.... максимально неэффективное.
Впрочем, с последним утверждением не согласилось бы множество рыцарей, баронов, графов и даже французский король Генрих II, которому во время турнира, коннетабль Монтгомери ударом копья отбросил забрало на шлеме. После чего загнал Его Величеству в глаз обломок копья, оставшийся у него в руке после того, как копье переломилось. Совершенно случайно, конечно.
Даже в таком виде, турнирное копье оставалось вещью очень опасной, и редкий турнир, даже в XV - XVI веке обходился без покалеченных и погибших. Хотя нужно признать, что было их конечное значительно меньше, чем в XI веке, когда появилось это крайне благородное и чрезвычайно любимое рыцарством развлечение.
Погоди, автор, - скажет дотошный читатель, - ты же не рассказал еще о "фокре", крюке на котором крепилось копье, о приемах нанесения удара и правилах турнира. Да, это правда, - ответит автор. Речь сегодня шла исключительно о турнирном копье. А про собственно рыцарский турнир я расскажу в следующий раз. Потому что это совсем другая история.