В феврале в «Сириусе» прошла междисциплинарная естественно-научная программа. Участники расширили знания в области физики, химии и биологии.
Поговорили с Георгием Андреевичем Носовым, одним из руководителей программы и научным сотрудником Федерального центра мозга и нейротехнологий ФМБА России, доцентом МФТИ и РНИМУ, о том, зачем углубляться в изучение сразу трёх направлений в рамках одной смены, чего пока не понимают молодые учёные и в чём главная ценность олимпиад.
Нам знания не нужны
— Почему на февральской программе был выбран именно междисциплинарный подход? Каждое направление ведь можно изучать на отдельной программе.
Для ответа нужно осознать разницу между изучением отдельных предметов в школе и работой учёного-исследователя, в которой такое предметное разделение не всегда срабатывает. Современный биолог должен понимать физические законы и химические процессы, иначе ему не найти решение в самых разных научных областях — от исследований мозга и разработки новых лекарств до борьбы с вирусными инфекциями и климатическими изменениями.
Конечно, можно просто пригласить биолога, физика и химика, сформировав из них слаженную проектную команду. Но такой подход не сработает, если специалисты не будут говорить на одном языке и понимать друг друга. Этому и обучают ребят преподаватели на программе.
Характерно, что бо́льшая часть наших преподавателей — практикующие учёные, которые занимаются наукой в институтах, ведут различные исследования.
— Какие ученики обычно приезжают на естественно-научную программу в «Сириус»?
Молодые, целеустремлённые, заинтересованные в получении новых знаний. За счёт этого на смене складывается бодрая рабочая атмосфера. Но с ними тоже много приходится работать. Иногда я слышу из их уст слова «Мне биологию (химию, физику, литературу, — нужное подчеркнуть) знать не нужно». Получается такой утилитарный подход: молодой парень самоидентифицирует себя как физика и считает за норму не знать биологию или химию. На мой взгляд, это самое худшее, что может решить человек, добровольно отказываясь от целой области жизни. Ведь никогда не угадаешь, где и когда могут пригодиться те или иные знания, что можно почерпнуть в той или иной сфере науки.
— В чём может быть причина такого представления?
К сожалению, оно зарождается в школах и, как я считаю, идёт от учителей. Я не раз видел, как на различных предметных сменах педагоги не могли установить на компьютер нужные программы и оправдывали это тем, что не преподают информатику. А если программа была на английском, тут могло произойти новое недоразумение — учитель химии или биологии считал допустимым абсолютное незнание иностранного языка.
Преподавателем математики становится не тот, кто умеет решать квадратные уравнения, а тот, кто может научить этому других. Было бы здорово, если бы школьные учителя знали основные предметы хотя бы на уровне ученика-хорошиста. Тогда ребята не будут видеть плохие примеры, когда химик не разбирается в русской литературе, а биолог не справляется с простейшими математическими уравнениями, и не станут заранее принимать решение, что им важно знать, а что нет.
Романтика или рутина
— Вы помните момент, когда увлеклись биологией?
Я как-то очень рано, ещё до школы, понял, что мне нравится быть натуралистом, наблюдать за растениями, животными и вообще всем, что движется и дышит. Тогда я даже и слова «биология» не знал. Помню, что с удовольствием читал книги «Жизнь животных» Альфреда Брема и «Жизнь насекомых» Жана Анри Фабра. Любовь к науке пронёс через всю жизнь: окончил кафедру биохимии на биофаке МГУ, написал диссертацию по мембранной биофизике и занялся исследованиями мозга.
— Расскажите вкратце, чем сейчас вы занимаетесь в Федеральном центре мозга и нейротехнологий?
Больше всего сил уходит на разработку так называемых нейроинтерфейсов технологий, которые позволяют передавать информацию из мозга на компьютер с помощью рекомбинантных белков. То есть наша задача — сделать процесс обмена информацией между живой и неживой системами более надёжным, используя различные молекулы, которые содержатся у живых организмов, и определённым образом их модифицируя.
— В работе в лаборатории больше романтики или рутины?
У каждого специалиста по-своему, инструкции, как достичь абсолютного баланса, не существует, и я от него пока что очень далёк. Представьте, что биологи в лаборатории занимаются получением рекомбинантных молекул или тестируют препараты на линиях раковых клеток. Это рутинные процессы. Но если они начнут искать нестандартные подходы для их реализации, появится творчество.
Иногда рутинные операции напоминают медитацию. Есть люди, получающие удовольствие от мытья посуды, это их расслабляет. У меня похожее чувство, когда я рано утром прихожу в пустую лабораторию и выделяю 3-4 плазмиды из бактерий. Абсолютно рутинный процесс, позволяющий остаться наедине со своими мыслями.
— Существует два основных подхода к привлечению молодых учёных: один излишне романтизирует науку рассказами о частых открытиях, другой проповедует рутинный труд на пути к призванию. Какой подход вам ближе?
Ни один из предложенных. На программе мы проводим с ребятами занятные эксперименты. Например, во время занятий по ботанике они изучают транспирацию и сосущую силу растений, их способность затягивать воду. Ученики делают простое устройство, которое позволяет определить количество поглощаемой жидкости в единицу времени, и тестируют его работу на разных образцах. Эта работа не похожа на демонстрационные опыты, которые проводят в школе. Это полноценный эксперимент от начала до конца, который помогает школьнику понять, интересно ли ему в принципе заниматься наукой.
Нестареющая классика
— Вы неоднократно побеждали на олимпиадах по биологии. Что дал вам этот соревновательный опыт в жизни?
Успехи на олимпиадах, прежде всего, позволили мне изменить жизненную траекторию, поступить на биофак в МГУ. Без них я, сын невролога, был бы обречён на предсказуемую карьеру: сначала учёба в Ростовском государственном медицинском университете, потом работа по врачебной специальности. И выбор чего-то другого в принципе не подразумевался.
После МГУ я поступил в аспирантуру Института медицинской физики и биофизики при Вестфальском университете имени Кайзера Вильгельма в Германии, какое-то время там поработал, завязал множество интересных знакомств.
— А в чём, на ваш взгляд, главная польза олимпиад?
Их положительная сторона заключается в том, что ребята могут оторваться от шаблонов учебной программы. Если в школе дают универсальную информацию, рассчитанную на средний уровень учащихся, то на олимпиадах знания более актуальные. Говоря чуть иначе, любая школьная программа задаёт планку того, что должен знать ребёнок, а олимпиады эту планку снимают.
— Дайте, пожалуйста, совет школьнику, который только начинает изучать биологию. Куда пойти, что читать и смотреть?
Рекомендации зависят от возраста учеников. Пятому или шестому классу я могу посоветовать читать книги Брема и Фабра, о которых говорил выше. Это нестареющая классика, которую просто приятно держать в руках.
У старшеклассников есть много возможностей для самостоятельного изучения: популярные подкасты, каналы на видеохостингах, сообщества в социальных сетях. Они могут смотреть лекции ведущих преподавателей российских и зарубежных вузов, того же Гарварда, — материалы по многим дисциплинам в открытом доступе. Отличные онлайн-программы предлагают Сириус.Курсы. Вариантов много, нужно просто с чего-то начать.
Начать обучение на Сириус.Курсах очень просто. Заходите на главную страницу онлайн-школы, выбирайте один или несколько курсов и погружайтесь в любимый предмет с головой!
Читайте по теме:
Астроном и популяризатор науки Дмитрий Вибе: «За пределы Земли я мог бы отправиться куда угодно»
