Заканчивалось классическое Средневековье - эпоха становления рыцарства, время куртуазности, прекрасных принцесс, крестовых походов и окончательного лишения прав податного крестьянства. В воздухе средневековой Европы растекался запах вина и яблок с привкусом доблести и сырости холодных замковых стен. А на повестке снова стоял вопрос о том, что с доспехами нужно что-то делать. Причем еще вчера.
Каким-то непостижимым образом получилось, что появившиеся на поле боя алебарды и вужи, а так же тяжелые фальшионы и мейсы стали более или менее уверено пробивать одетую на толстый поддоспешник кольчугу. И не это было самым плохим. В конце концов, именно для этого их и придумали. Они и должны были поумерить пыл вражеского рыцарства, ошалевшего от своей бронированности и безнаказанности. Главный ужас был в том, что доспехи своих, хороших и полезных рыцарей все это новомодное железо тоже отлично пробивало. И вот эту проблему нужно было как-то решать.
Если говорить совершенно честно, то к завершению классического Средневековья, европейское рыцарство подошло не то чтобы очень хорошо подготовленным. Во второй половине XIII века, точно так же, как и двести лет назад, главной защитой военной аристократии оставалась длиннорукавная кольчуга, не сильно отличная от той, что носили прапрапрадедушки благородных рыцарей в битве при Гастингсе.
И хотя она давно уже, по новой моде одевалась на стеганую куртку и неплохо защищала от стрел, мечей и копий, этого было уже совершенно недостаточно. Наемные отряды и разросшиеся дружины аристократии, что понемногу заменяли не слишком эффективное феодальное пехотное ополчение, чем дальше, тем больше учились справляться с недостаточно уже к тому моменту бронированным рыцарством.
Стремительно распространяющееся древковое оружие, которым профессиональная пехота училась бить с двух рук, хотя чаще всего и не пробивало хорошо сделанную клёпаную кольчугу, но наносило серьезный заброневой эффект даже без пробития. Та же самая история происходила и с клинковым оружием. Мечи, стремительно увеличивались и превращались в тяжелые полуторные, или наоборот, укорачивались и становились оружием колющим. И вот против всего этого кольчуга хотя все еще и держалась, но делала это из последних сил.
Попытки перекрывать кольчужное полотно вторым слоем кольчуги, например, одевая горжет или удлиняя размер бармицы, внятного результата не давали. В первую очередь потому, что таким образом невозможно было прикрыть самые часто поражаемые части тела. А надевать поверх вторую кольчугу даже тогда казалось идеей, мягко говоря, экзотичной. И дело было даже не в ее весе. В конце концов, рыцарь начала XIII века - это в первую очередь всадник воюющий почти исключительно верхом. Главной проблемой становилась подвижность, которую такая конструкция убивала напрочь.
Поэтому европейские оружейники начала XIII века, вспомнив про славные традиции Вечного Города, а конкретно про "lorica segmentata" пошли по совсем другому пути. Благо, что средневековая металлургия не стояла на месте и позволяла уже делать довольно большие металлические пластины без существенной потери качества.
Вот именно несколько таких прямоугольных пластин, неизвестный оружейник и приклепал изнутри обычной котты, скроенной из толстой шерсти. Ни о какой сложной геометрии, конечно же, речи не шло. Приталенность, подгонка по фигуре, наложение одной пластины на другую - все это будет уже потом. А пока что, получилась короткая бочкообразная жилетка, с не очень плотно подогнанными одна к другой пластинами, надевать которую предполагалось поверх кольчуги. Новая броня, похоже, не вызвала ни у кого особого восхищения, поэтому назвали ее просто Coat-of-plates.
Нужно признать, что была эта конструкция в своем первоначальном виде, действительно не то чтобы очень удачной. Жесткий металлический каркас, надетый поверх кольчуги, отлично сковывал движения и весил вполне себе ощутимые килограммы, но при этом имел один огромный плюс. У него был потенциал для совершенствования.
Почти сразу стало понятно, что даже в таком несовершенном виде, пластинчатая броня превосходит кольчугу и в защите, и в легкости. Полуторамиллиметровые пластины, приклёпанные изнутри тканевой или кожаной покрышки, весили на треть, а иногда и вполовину легче, чем кольчуга, закрывающая те же участки тела.
Такая защита, надетая на кольчугу, пускай даже и имеющая просветы между пластинами, давала шанс пережить не только удар вужем или алебардой, но и, при некотором везении, даже рыцарский удар. А вот это уже сложно было переоценить.
Поняв, какой огромный потенциал заложен в этом все еще неудобном и даже несколько нелепом доспехе, средневековые оружейники кинулись доводить его до ума. И главной задачей было, конечно, увеличение защиты и еще большее уменьшение веса бригантины. Так теперь называли новомодные пластинчатые доспехи.
Казалось бы, странная задача. Как вообще можно облегчить и при этом увеличить защищенность? Но, конечно же, решение было. Оказалось, что если делать пластины тоньше и меньше, а потом крепить их так, чтобы они ложились одна поверх другой внахлест, то такая бригантина не только держит удар, но и распределяет его по всей своей поверхности. Немедленно делая бесполезными большую часть фашионов и мейсов. Колоть такую конструкцию стало тоже не то чтобы очень эффективно, да и удар алебарды вместо рубленой раны или нескольких сломанных ребер оставлял теперь только внушительных размеров синяк. Что немогло не радовать.
Но, конечно же, на этом никто останавливаться не собирался. Конструкция бригантины непрерывно совершенствовалась. Улучшалось качество металла, уменьшались пластины, да и конструкцию, наконец то стали подгонять по человеческой фигуре. И уже к началу XIV века стало понятно, что кольчуга в этом сложном уравнении защиты становиться лишней. Надетая на толстую куртку пластинчатая броня, даже без нее защищала своего владельца практически от всего, что мог предложить ему на поле боя противник.
Это была довольно непривычная мысль, но очень скоро стало понятно, что плюсов в ней намного больше, чем минусов. Сняв двенадцатикилограммовую кольчугу и надев пяти - шести килограммовую бригантину, боец получал возможность бронироваться так, как ему было удобно. Можно было оставить кольчужную юбку или пришить к поддоспешному акетону кольчужные рукава нужной длины. А можно было заменить все это на хай-тек XIV века - шинную или шино-бригантную защиту. И да. Комбинировать все это в любых вариантах тоже никто не мешал.
Вообще, говоря о бригантине, нужно понимать, что говорим мы в первую очередь о концепции доспеха. Обретя свое техническое воплощение, пластинчатый доспех, немедленно стал изменяться и подстраиваться под местные реалии, нужды и даже моду.
Например, считающаяся классической, мелкопластинчатая бригантина, ставшая самым распространённым доспехом к началу Столетней Войны, была, конечно, универсальна, удобна и надежна. Однако при этом, потеряв кольчужный слой, она снова не то чтобы очень хорошо защищала от удара рыцарским копьем. Конечно же, эту ситуацию нужно было срочно исправлять, и независимых решений в разных концах Европы было найдено множество.
Где-то увеличили и сделали толще пластины, закрывающие грудь и живот воина, превратив доспех в крупносегментную карацину (corazzina). Где-то выполнили грудной сегмент вообще из двух выпуклых сегментов, превратив его в подобие будущих кирас. А где-то вообще, недолго думая, просто прикрепили поверх груди металлическую пластину, таким простым и безыскусным способом прикрыв главную поражаемую зону.
К середине XIV века уже никто, даже примерно не мог сосчитать количество видов, типов и сочетаний бригантины и прочих видов средневековых доспехов. К ней надевали латные руки и чешуйчатые юбки, шинные наручи и сегментные поножи. Казалось, что не было такого сочетания, в которое не вписался этот универсальный доспех. Ну что тут можно сказать. Как всегда, попав в руки военной элиты, подобно любому другому военному снаряжению, бригантина каждый раз становилась такой, какой нужна была здесь и сейчас.
Впрочем, кроме легкости и прочности, был у пластинчатой брони еще один немаловажный плюс. Она была относительно недорогой. Не настолько, конечно, как моментально устаревшая кольчуга. Но научно-техническая революция, настигшая мир к началу Столетней Войны, сделала производство доспехов вообще и бригантин в частности, делом значительно менее затратным как по времени, так и по стоимости.
Уже ко второй половине XIV века, мы видим самые простые, бочкообразные бригантины не только у дружин аристократии и наемников, но даже у пехотного ополчения, полегшего во время Битвы при Визбю. Да, к этому времени они считались уже откровенной архаикой, но сам факт того, что даже зажиточный бонд мог позволить себе одеть в сражение относительно современный доспех, говорит об их повсеместном распространении.
Золотым веком бригантины стала Столетняя Война. На рубеже XIV и XV века в нее были одеты, кажется, вообще все - от короля до последнего арбалетчика. И хотя качество, удобство и внешний вид этого доспеха могли быть и были очень разным, но все это была одна и та же бригантина, появившаяся век назад и захватившая Европу с поистине чудовищной стремительностью.
В общем-то, именно относительно массовое появление бригантины на поле боя и дало старт окончанию эпохи рыцарей. Пехота, еще недавно исполняющая исключительно роль массовки на поле боя, получив приемлемую защиту, а значит, и возможность отвечать ударом на удар, начала превращаться в силу, с которой приходилось считаться. Отложив в стороны щиты и ощетинившись пиками и алебардами, пехотные банды и баталии начали говорить с рыцарями, пускай еще не на равных, но в полный голос. И их, черт возьми, приходилось слушать и слышать.
И хотя уже в начале XV века бригантину начал серьезно теснить еще более совершенный латный доспех, до самого конца позднего Средневековья она оставалась, пожалуй, самой распространённой броней в Западной Европе, Англии и Скандинавии. среди всех слоев населения.
Для обычной пехоты она по-прежнему оставалась основной защитой на поле боя. И даже швейцарцы и их немецкие коллеги, что ставили в первые два ряда латников, отнюдь не пренебрегали более легкими пластинчатыми доспехами, одевая в них третью и четвертую линии пехотных построений. И хотя они, бригантины и карацины, были заметно менее надежны, чем латы, уже одно то, что они просто были, делало их прекрасным выбором.
Аристократия же, оценив миланский и готический доспех и полностью и бесповоротно отдав им пальму первенства на поле боя, по-прежнему использовала бригантины из-за их удобства, когда приходилось сражаться вне конного строя. И даже в гражданской жизни они нашли свое применение. К этому моменту, мастерство европейских оружейников достигло такого уровня, что хорошо приталеная и подогнанная бригантина не сильно отличалась внешне от обычного дублета или колета. И это было чертовски удобно.
Красивый, сшитый из бархата и украшенный посеребренной или золоченой клепкой доспех, который и на доспех то был уже не похож, не только де мешал движению аристократа или разбогатевшего купца и мог защитить его от удара мечом или стилетом. Но и отлично демонстрировал его статус, богатство и положение в обществе, что было также немаловажно.
Последние случаи использования бригантин в Европе датируются началом XVII века, когда их использовала английская пограничная стража. Хотя, если говорить совершенно точно, это были уже не классические бригантины, пластины которых клепались к покрышке. У "джеков", так называлась эта версия пластинчатого доспеха, их к тканевой основе пришивали. Что, в общем, не делало их менее прочными или надежными.
Также некоторое их количество было отправлено в Северную Америку, где они использовались английским колониальным ополчением во время войн с коренным населением. Паршивые луки и чуть менее паршивые стрелы индейцев, как оказалось, пробивают пластинчатую броню ничуть не лучше, чем огромные средневековые лонгбоу. Впрочем, к концу века индейцы, получив в свое распоряжение нормальное огнестрельное оружие, хотя и в ограниченном количестве, таки поставили окончательную точку в военном применении бригантины.
К середине XVII века, уже полностью потеряв свою актуальность как средство защиты, бригантина все еще использовалась как часть парадного обмундирования в некоторых европейских государствах, время от времени попадая на картины и гравюры того времени. Однако даже из изобразительного искусства она пропадает к концу века, вытесненная латными доспехами, которые, по мнению величайших художников того времени, смотрелись на видных государственных деятелях намного более мужественно.
А на этом все. Конечно же за кадром остались русский куяк, монгольская хатангу-дигель а также множество китайских и индийских пластинчатых доспехов, но это уже совсем другая история.