Тихвинское кладбище Смоленска не только одно из старейших, сохранившихся до наших пор, но и особенное, имеющее свою исключительную историю, традиции, легенды. Некоторые смоленские экскурсоводы проводят даже экскурсии по этому кладбищу.
Но прежде нужно пояснить. В старину городские кладбища находились рядом с приходскими храмами. В 1771 году в Москве вспыхнула эпидемия чумы, ежемесячно умирало по несколько тысяч человек. За несколько месяцев городские кладбища оказались переполненными новыми могилами, которые были небезопасны для здоровья, так как было много неглубоких братских могил, они могли стать новым источником для эпидемий. Московские власти приняли решение о закрытии всех городских кладбищ. В конце 1771 года Святейший Синод, который руководил всеми церковными делами, разослал по всем городам России указ о запрете хоронить умерших внутри городов при приходских церквях и о создании новых кладбищ за городской чертой. Так произошло отделение от приходских храмов кладбищ и вынесение их на окраины городов. В городской черте остались лишь кладбища при городских монастырях.
Первые «загородные кладбища» Смоленска – это Тихвинское, Гурьевское, Окопное, Всехсвятское. При них возводили кладбищенские, безприходные церкви, которые приписывали к приходским храмам. Тихвинское кладбище было приписано к приходской Петропавловской церкви.
Первоначально на Тихвинском кладбище была деревянная церковь во имя Тихвинской иконы Божией Матери, что и определило название кладбища, а в 1802 году был возведен уже каменный трехпрестольный храм, причем главный престол был освящен во имя Покрова Пресвятой Богородицы, но за кладбищем и церковью, следуя традиции, так и осталось имя «Тихвинская».
В Смоленске сложилась традиция отмечать праздник Семик именно на Тихвинском кладбище. Семик – это народный праздник, отмечается за три дня до Троицы, в четверг на седьмой неделе после Пасхи, отсюда и название «Семик», т.е. «седьмой». Отличительной чертой Семика являлось поминовение «заложных» покойников, то есть погибших неестественной смертью (утопленников, самоубийц). Почему именно это кладбище стало в Смоленске местом поминовения «заложных» покойников, можно только гадать, возможно, здесь и ранее хоронили лиц, умерших без отпевания и которых нельзя было хоронить на городских кладбищах.
В «Смоленском вестнике» за 1901 год опубликована весьма интересная заметка о Тихвинском кладбище и праздновании там Семика. Хотя заметка и не подписана, почти наверняка можно сказать, что ее написал известный смоленский историк-краевед Василий Иванович Грачев, который был постоянным корреспондентом газеты, освещавшим городские новости. Тем более, что в 1890 году Грачев публиковал в газете за своей подписью заметку о праздновании Семика на Смоленщине. В 1895 году была еще одна заметка «День Семика в г. Смоленске», которую явно он же опубликовал.
Предварю чтение заметки некоторыми комментариями. Возвышенность, на которой находится Тихвинское кладбище, называлось в старину Лысой горой. Сообщение о том, что там в эпоху осады Смоленска в 1609-1611 годов был бастион, из которого поляки обстреливали город, можно считать легендарным, место слишком далеко находится от крепостных стен. Также к области легенд можно отнести суждение, что во времена Екатерины II здесь было устроено помещение, куда приносили на испытание «мнимоумерших». На плане Смоленске 1781 года это место находится за чертой города и никаких учреждений, сооружений кроме деревянного Тихвинского храма здесь не показано.
Итак, вот, как описывает в 1901 году праздник Семика и легенды, бытовавшие вокруг Тихвинского кладбища, Василий Грачев:
«Каждогодно в четверг перед Троицыным днем (Семик) бывает огромное стечение народа (до нескольких тысяч человек) на смоленском Тихвинском кладбище, где в этот день совершается поминовение усопших, кажется, не совершаемое в этот день на других городских кладбищах. Особенность этого поминовения заключается в том, что после отдельных частных панихид служится „общая панихида” на общей могилой, причем поминаются все скоропостижно умершие и самоубийцы. Общая могила эта находится в задней части кладбища (северной), там, где прежде хоронили исключительно самоубийц, неизвестного звания лиц, всех „безвременно погибших” „без попов, без церковного пения”. Это место находилось за кладбищенской оградой, здесь могилы были без крестов, и только раз в году появлялось здесь духовенство (в Семик) и служило панихиды. Этот обычай, не существующий повсеместно, сохранился в Смоленске и до сего времени.
О месте этой «общей могилы» нам удалось узнать, что здесь когда-то (очень давно) похоронена какая-то „девушка Мария”, жизнь которой была полна несчастиями, неудачами… Она не в силах была бороться с ними, покончила с собой, и ее похоронили здесь. Место ее могилы стало местом поминовения всех несчастных, которым выпало на долю одно страдание.
Судя по рассказам старожилов, кладбище при Тихвинской церкви устроено на холме, служившем укреплением во время осады Смоленска в 1611 г. Холм этот обращен был в бастион, и отсюда поляки обстреливали Смоленск. Во времена Екатерины II здесь устроено было помещение, куда приносили на испытание „мнимоумерших” и здесь их хоронили, когда убеждались в наступлении смерти. С течением времени здесь же начали хоронить всех безродных, самоубийц, труппы людей, извлеченных из Днепра, вообще всех, о погребении которых позаботиться было некому и которых церковь лишала такового. Затем кладбище стало общим. Существует предание, что близ этого кладбища были похоронены французские солдаты, убитые в 1812 году.
В Семик на Тихвинское кладбище стекаются не только горожане, но и сельские обыватели, главным образом, обывательницы, родившие на свет мертвых детей, или когда последние умерли некрещеными, а также те матери, которые „приспали” детей (случайно во сне задавили их), служат здесь панихиды и уверены, что о таких детях молиться можно только в Семик и на Тихвинском кладбище.
Общая панихида совершается вечером, когда уже стемнеет, все за ней стоят со свечами, свет которых среди деревьев делает картину довольно эффектной… Пользуясь большим стечением народа, сюда приезжают продавцы сладостей, квасу и получается нечто вроде „горки”, сходство с которой еще более увеличивается, когда после панихиды крестьянки возвращаются домой с песнями».
Сохранилась подборка фотографий, сделанных в 1928-1929 годах на Тихвинском кладбище во время празднования Семика историком М.И. Погодиным. Они были опубликованы Ф.Э. Модестовым в 1-м выпуске «Смоленского этнографического альбома» (Смоленск, 2000). Эти снимки показывают, что даже в конце 1920-х годов традиция празднования Семика на Тихвинском кладбище сохранялась.
Источник: Местная хроника // Смоленский вестник. 1901. 19 мая. №107. С. 1-2.
