Старенький компьютер в учительской шумел, как паровоз перед последним рейсом. Ирина Петровна Смирнова терпеливо нажимала на клавишу включения — раз, второй, третий. Системный блок противно гудел, экран то загорался мутным светом, то снова гас.
Тридцать лет в школе — и каждое утро одно и то же. Включить компьютер, который норовит уснуть посреди важного документа. Напечатать классный журнал, который норовит зависнуть на середине страницы. Распечатать контрольную — и моли́ться, чтобы принтер не зажевал последний лист.
Их школа — последняя надежда образования в маленьком селе Берёзовка. Когда-то здесь было два здания: начальная и средняя школа. Теперь осталось одно. Восемьдесят два ученика от первого до одиннадцатого класса. Две параллели. Три этажа, которые помнят еще советские времена — те самые, с высокими потолками, скрипучими половицами и вечной коммунальной температурой.
Компьютерный кабинет — отдельная песня. Десять древних машин, собранных буквально из подручных средств. Половина — списана, но продолжает числиться. Управление образования присылает очередные методички про цифровизацию, а в школе никак не проведут оптоволокно.
— Ну давай, родимый, — шептала она, — хоть бы ИБП (источник бесперебойного питания) включился…
На доске висело расписание сегодняшнего дня, и одна строка выделялась особо: «13:00 — совещание "ИИ в помощь учителю"». Ирина Петровна усмехнулась: искусственный интеллект? Да у них в школе и обычный интеллект с трудом работает.
Она помнит, как в 90-е годы сюда впервые привезли первый компьютер. Весь педсовет тогда собирался посмотреть на это чудо техники. Директор Анатолий Иванович собственноручно протирал экран белоснежной тряпочкой, будто реликвию. И вот теперь — ChatGPT, нейросети, цифровая трансформация.
За окном — типичный сельский пейзаж. Берёзы, заснеженная дорога, редкие машины. Школа — центр этого маленького мира. Здесь всё знают друг о друге, каждый урок — событие, каждая перемена — целая история.
Кто-то говорит про цифровую трансформацию, про ChatGPT, про нейросети. А тут — обычная сельская школа, где самая продвинутая технология — это старенький ноутбук в кабинете информатики. И то — если повезёт.
Компьютер не включается до конца и замирает. Похоже, сегодня опять придётся всё делать по старинке — мелом, голосом и собственной педагогической смекалкой. А там — посмотрим, что скажет это самое совещание про искусственный интеллект.
Технологический застой
В классе — как в музее технического запустения. Доска, исписанная математическими формулами, трещащий обогреватель в углу. Из техники — только старая колонка с трещиной и компьютерная мышка, которую второклассники когда-то обклеили цветным скотчем.
Капремонт по всей стране идёт, а до их школы — как до Луны. Вот у них — доска и мел. А чиновникам подавай ChatGPT.
Коллеги только посмеиваются. «Наша технологическая трансформация, — говорит Валентина Михайловна, учитель биологии, — это когда ксерокс не зажевал бумагу». Все дружно хохочут. Горькая, но правда.
Интернет — со скоростью улитки. Утром Ирина Петровна пыталась открыть электронный дневник — сайт грузился минут десять. А тут им про ChatGPT рассказывают. Да где же его загрузить-то?!
В прошлом году им привезли три новых компьютера в методический кабинет. Событие! Директор Сергей Иванович торжественно объявил на педсовете: «Начинаем цифровизацию!». Компьютеры простаивают — некому работать. Молодые учителя уезжают в город, пенсионеры боятся новой техники.
Методические рекомендации присылают исправно. «Цифровая образовательная среда», «Персональные траектории обучения», «Внедрение ИИ-технологий». Бумажки ложатся в папку — пухлую, потрёпанную временем. Сколько таких было за последние десять лет?
Она достаёт старую тетрадь с записями. Пожелтевшие страницы, аккуратные математические выкладки. Линейка, карандаш — вот и весь арсенал. И ведь всё понимали! Контрольные писали — спиной чувствовали, списывать боялись.
А теперь что? Смартфоны, которые решают за них любую задачу. Родители требуют «современного подхода». Администрация давит на цифровизацию. А в классе — тридцать пар глаз, которые всё чаще смотрят в экраны, а не в глаза учителя.
— Саша, убери телефон, — привычно говорит она. — Сейчас будем решать уравнение.
Саша виновато убирает телефон. Но Ирина Петровна видит — парень уже нашёл решение в интернете. Списал, не напрягаясь. И таких — половина класса.
Районный методист в прошлый раз привозил презентацию про цифровые образовательные платформы. Показывал красивые слайды с QR-кодами, искусственным интеллектом, персональными траекториями. А в зале — учителя с пожелтевшими от времени методичками, с тетрадями в клеточку, с ручками, которые помнят еще советские времена.
Где оно — то самое уважение к знаниям? К труду учителя? Раньше ученик боялся двойки, старался. А сейчас — «ChatGPT всё решит».
По школьному коридору гудят слухи о грядущей большой цифровой трансформации. Коллеги смеются: «Трансформация? Да у нас "трансформация" — это когда ксерокс не зажевал бумагу».
Смех — как защита. От бессилия. От непонимания. От того, что технологии наступают, а школа остаётся прежней — с доской, мелом и верой учителя в своих учеников.
Глас учителя
Актовый зал районного управления образования — как иллюстрация к методическим рекомендациям. Блестящий проектор, новенькие стулья, презентация про цифровизацию на огромном экране. И посередине — тётенька из областного методического центра, которая ещё вчера с трудом открывала электронную почту.
— Уважаемые коллеги, — начинает она, — в 2025 году каждый учитель должен владеть навыками работы с искусственным интеллектом…
Ирина Петровна чувствует, как внутри нарастает раздражение. Тридцать лет в профессии. Тридцать лет — учить, воспитывать, вкладывать в детей душу. А тут — очередная очередная говорильня про цифровизацию.
— Простите, — её рука сама собой тянется вверх. — Позвольте уточнить.
Зал замирает. Методистка немного теряется.
— Я работаю в сельской школе, — Ирина Петровна говорит медленно, взвешивая каждое слово. — У нас в кабинете — один компьютер на десять лет. Интернет — как в доисторические времена. А вы мне про ChatGPT?
В зале — тишина. Кто-то нервно кашляет.
— Я всегда была за новые технологии, — продолжает она. — Но дайте нам базу. Обычный рабочий компьютер. Нормальный интернет. Хотя бы принтер, который не будет жевать последнюю страницу контрольной.
Методистка пытается что-то возразить, но Ирина Петровна не останавливается:
— Вы привозите красивые презентации. QR-коды, онлайн-платформы. А в реальности? В моём классе дети списывают через смартфоны, потому что ChatGPT решает за них. Им не нужно думать. Им не нужно напрягаться.
Какое-то время в зале — абсолютная тишина. Потом — робкие аплодисменты. Сначала один учитель, потом второй, третий.
— Технологии — это не панацея, — заканчивает Ирина Петровна. — Технологии — это инструмент. А учитель был, есть и останется главным.
И зал взрывается аплодисментами.
Урок математики
Звенит звонок. Класс оживает — шум, смех, шорох тетрадей. Ирина Петровна возвращается после совещания, и в глазах — усталость и какая-то особенная решимость.
— Доброе утро, — говорит она. — Сегодня будем решать квадратные уравнения.
Саша — тот самый парень, который утром списывал через смартфон, — вертит в руках телефон. Явно прикидывает, стоит ли опять обратиться к электронному помощнику.
— Телефоны — в сумки, — твёрдо и спокойно.
Класс притихает. Все знают: когда Ирина Петровна говорит таким тоном, шутить не стоит.
На доске — мел, формулы. Размашистые, уверенные движения. Никакой компьютер не заменит живого объяснения. Никакой искусственный интеллект не передаст той энергии, с которой учитель выводит очередное математическое доказательство.
Она давно заметила: дети разучились думать самостоятельно. Электронные помощники, мгновенные решебники — всё это убивает главное, ради чего существует школа. Способность мыслить. Анализировать. Решать.
— Квадратное уравнение — это не просто набор цифр, — говорит она. — Это логика. Мышление. Способность решать задачи.
Саша первый раз за урок убирает телефон. И смотрит на доску. По-настоящему смотрит.
В классе — тишина. Только скрип мела по доске. Только шелест тетрадей. Только живая, настоящая работа мысли.
Технологии придут. Цифровизация случится. Но пока что в этом классе — доска, мел и учитель, который верит: настоящее знание нельзя скачать. Его можно только прожить, прочувствовать, понять.
— А теперь — к доске, — улыбается Ирина Петровна. — Кто готов решить уравнение?
Десять рук тянутся вверх. И в каждом взгляде — азарт настоящего открытия. Того самого, которое не заменит никакой искусственный интеллект.
Напишите в комментариях, как вы сами относитесь к идее внедрения искусственного интеллекта в школу? Поможет ли он учителю — или станет очередной «бумагой ради отчёта»?