История создания советской исправительной системы началась в декабре 1917 года с момента организации в составе Народного комиссариата юстиции РСФСР отдела тюремного управления. Классовый подход в вопросах уголовного преследования стал краеугольным камнем в фундаменте новых правоотношений в советском государстве.
Из нищеты к царству свободы
Задачи по теоретическому обоснованию реализации классового подхода в советской юриспруденции возлагались на высшее руководство исполнительных органов власти. Заместитель наркома юстиции РСФСР М.Ю. Козловский в статье «Пролетарская революция и уголовное право», опубликованной в журнале №1 за 1918 год «Пролетарское революция и право» утверждал, что «для марксиста всякое преступление – продукт непримиримости классовых антагонизмов… Эксплуатация масс создаёт нищету, невежество, одичание, пороки… Они исчезнут лишь в более поздней фазе коммунистического строя, оставаясь при переходе к коммунизму в качестве рудиментального остатка от прошлого».
Одним из первых системообразующих актов, регулирующих формы и методы осуществления новой исправительной политики, стала Временная инструкция НКЮ РСФСР «О лишении свободы, как мере наказания и о порядке отбывания такового», принятая 23 июля 1918 года.
В мае 1919 года постановлением Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) объявлялось о создании «лагерей принудительных работ». Для управления всеми лагерями республики при НКВД РСФСР был организован отдел принудительных работ, осенью 1919 года преобразованный в Главное управление принудительных работ.
Первая попытка наполнить новым содержанием работу с заключёнными встречается в Уставе земледельческих колоний, утверждённом 12 августа 1919 года Народным комиссариатом юстиции. В Уставе назывались основные задачи исправительной системы по отношению к преступникам, формулировались методы работы с осуждёнными. Главными задачами объявлялись исправление и перевоспитание преступников (в первую очередь молодых и впервые оступившихся), в Уставе также отмечалась благотворная роль труда в процессе преодоления противоправных наклонностей заключённых.
Таким образом, в основу системы исправления и воспитания преступников изначально, с момента создания советского государства, закладывалось понятие общественно-полезного труда, который объявлялся обязательным делом каждого гражданина. Законодательно этот тезис закреплялся декретом Совета народных комиссаров от 5 февраля 1920 г. «О всеобщей трудовой повинности».
Карать, нельзя помиловать?
В 1920-е гг. происходило обобщение первого опыта реализации советской исправительно-трудовой политики. На государственном уровне и в среде правоведов разгорелась дискуссия о том, как поступать с преступниками в новом обществе, стоит ли их исправлять, воспитывать и т.д.
Известный теоретик советский права С. Файнблит при обсуждении проекта первого УК РСФСР настаивал, на том, что врагов пролетарского государства нужно «карать, а не исправлять».
Известный революционер Николай Крыленко, занимая в 1920-е годы пост народного комиссара юстиции РСФСР, считал, что в борьбе с преступностью необходимо использовать более гибкие методы: «даже в отношении классово чуждых и паразитических элементов задача исправительно-трудовой политики сводится не к одному только подавлению, но и к приучению их к труду, к усвоению ими полезных трудовых навыков и перевоспитанию их этим путём для того, чтобы по освобождению они могли бы принять участие в общей работе. Целевой установкой работы исправительно-трудовых учреждений является организация трудового перевоспитания всей массы, лишённой свободы».
В целом, на рубеже 1920-25-х годов превалировало мнение о том, что в условиях построения социалистического общества основная часть правонарушений совершается «по несознательности», считалось, что новая жизнь в государстве рабочих и крестьян постепенно искоренит условия, способствующие совершению общественно опасных деяний.
Общественно полезный и обязательный
Наряду с обязательным трудом в качестве основополагающего принципа исправления преступника, в отношении лагерного хозяйства в 1920-е годы существовало представление как о системе, которая должна обеспечивать свою жизнедеятельность за счёт усилий самих заключённых, без государственного финансирования.
Новый принцип управления лагерной системой впервые был озвучен на 5-м Всероссийском съезде заведующих отделами Главного управления принудительных работ Народного комиссариата юстиции РСФСР. В резолюции съезда говорилось: «хорошо проведённая пенитенциарная система должна быть направлена на то, чтобы избавить общество от бремени расходов на содержание преступников и возложить эту заботу на них самих». С 1 января 1922 года лагеря снимались с государственного денежного обеспечения и переводились на самоокупаемость.
Принятый в 1924 году Исправительно-трудовой кодекс РСФСР утверждал, что главное - это приспособить преступника к честной трудовой жизни. Кодекс определил генеральную линию в развитии пенитенциарной системы в виде перехода от тюрем к воспитательным учреждениям путём развития исправительно-трудовых колоний.
Администрациям исправительных учреждений кодекс предоставлял широкие возможности по организации системы самоуправления заключённых. В частности, разрешалось создание выборных (из числа заключённых) культурно-просветительных комиссий, руководство которыми кодекс возлагал на представителей администрации - заведующего учебно-воспитательной частью или специально назначаемого лица.
Принятые в этот исторический период нормативно-правовые акты ориентировали администрацию исправительных учреждений на приобщение к активной культурно-просветительской работе максимального количества осуждённых.
В 1926 г. НКЮ РСФСР утвердил «Инструкцию камерных и коридорных культурников в местах заключения РСФСР». Камерные культурники избирались заключёнными из расчёта один на 15 осуждённых, находящихся в камере, коридорные - заключёнными всех камер каждого этажа по одному на коридор. В круг обязанностей культурников входило получение и распространение газет и журналов, вовлечение осуждённых в подготовку спектаклей, концертов и т.д.
Теоретические и практические аспекты проблемы перевоспитания преступников в советских исправительных учреждениях, активно обсуждались исследователями, начиная с 20-х годов ХХ века. Тогда возник и сам термин культурно-воспитательная работа, дискутировались вопросы о её цели и задачах, формах реализации в условиях ограничения свободы.
В исследовательской литературе советского периода достаточно обстоятельно обсуждался вопрос об организации в пенитенциарных учреждениях «культурно-воспитательной (культурно-просветительской) работы».
Изначально, в 1920-1930-е годы культурно-воспитательная работа, как один из элементов системы перевоспитания, трактовалась сугубо с классовых позиций. На теоретическом уровне обосновывалось избирательное отношение, как к категориям осуждённых, так и к тем формам и методам, которые могли быть использованы в процессе перевоспитания заключённых.
В целом, в этот период в трудах учёных и государственных деятелей делается вывод о необходимости реализации классового подхода по отношению к преступникам при назначении наказания и применении карательных санкций, подчёркивается созидательный характер и общественная полезность физического труда, его положительное влияние на личность осуждённого в процессе перевоспитания.
Исправление преступников при этом увязывается как с необходимостью культурно-воспитательного воздействия на осуждённых, так и с обязательным привлечением осуждённых к общественно-полезному труду, играющему роль универсального «лечебного средства» в процессе их перевоспитания.
На сцену выходит СЛОН
Впервые вопрос о целенаправленной работе по перевоспитанию заключённых в условиях лишения свободы был поднят в связи с созданием Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН). В первом же номере журнала «СЛОН» была опубликована статья под названием «Воспитательно-трудовые задачи в местах заключения». В статье обозначался новый подход в реализации идей о возможности воздействия на личность преступника: «Исправительно-трудовая политика Республики заключается в исправлении заключённых путём привлечения их к участию в организованном производительном труде».
И хотя отдельного подразделения по культурно-воспитательной работе с контингентом заключённых в Соловецком лагере, судя по имеющимся документам, создано не было, но администрация учреждения прилагала определённые усилия, для того чтобы деятельность по перевоспитанию преступников осуществлялась не только в процессе физического труда. В лагере издавался журнал «СЛОН», газета «Новая жизнь», работала библиотека, функционировал самодеятельный театр, проводились спортивные соревнования.
Культуру в лагерные массы
В «Положении об исправительно-трудовых лагерях» 1930 года впервые в качестве средства идеологического воздействия на заключённых речь идёт о «культурно-воспитательной работе». Культурно-воспитательная работа, согласно «Положению…», соответствует классовому характеру всей исправительно-трудовой системы, она ориентирована в основном на запросы осуждённых из числа рабочих и крестьян и предусматривает клубную, театральную, научно-просветительскую деятельность, организуемую на основе самодеятельности заключённых. «Положение…» обязывало всех неграмотных заключённых в возрасте до 50 лет посещать в свободное время культурно-просветительные учреждения. Культурно-воспитательная работа возлагалась на культурно-воспитательную часть (КВЧ) лагеря.
Согласно «Временному положению о местах лишения свободы Главного управления исправительно-трудовых учреждений НКЮ», утверждённого приказом Народного комиссара юстиции РСФСР от 31 мая 1931 года законодательно закрепляется термин «политико-воспитательная работа с заключёнными».
Очередным этапом в развитии исправительно-трудовой политики государство стало принятие 1 августа 1933 г. Исправительно-трудового кодекса РСФСР. Провозглашая текущий исторический момент периодом обострения классовой борьбы, Кодекс главной задачей объявлял обеспечение защиты диктатуры пролетариата от посягательств свергнутых классов и нарушений социалистической законности со стороны деклассированных и неустойчивых элементов.
В Кодексе 1933 года закреплялись следующие цели исправительно-трудовой политики: а) создание для осуждённых таких условий, которые бы препятствовали им совершать действия, наносящие ущерб социалистическому строительству; б) перевоспитание и приспособление осуждённых к условиям трудового общежития и на принципах общеполезности их труда, организации его на началах постепенного перехода от принудительного к добровольному на основе социалистического соревнования и ударничества.
В этот период принимает стандартный вид и структура исправительно-трудового лагеря. В соответствии с «Типовыми штатами для исправительно-трудовых лагерей ОГПУ» от 10 ноября 1933 г. в управление ИТЛ входили следующие отделы: общеадминистративный, учётно-распределительный, третий (оперативно-чекистский), культурно-воспитательный, санитарный, финансовый, контрольно-плановый, производственно-технический, отдел снабжения.
«На первоначальном этапе развития исправительно-трудовых лагерей их начальникам было предоставлено право самостоятельно издавать нормативные акты, в широких пределах регулировавших порядок и условия отбывания наказания в местах заключения», - отмечает исследователь советской пенитенциарной системы С. Кузьмин.
На этом отрезке развития советской пенитенциарной системы администрация лагерей получила значительную самостоятельность в вопросе трудового использования контингента заключённых и в выборе форм воспитательной работы с лагерниками. Но на горизонте уже маячила мрачная тень ГУЛАГа.
