Константин Викторович кивнул.
- Я лично проверил документы, они реальные. Юристы подтвердили, дело может дойти до уголовного разбирательства.
Мужчина в очках в конце стола поднял руку.
- Что вы предлагаете?
- Провести внутреннее расследование. Отстранить Алексея от исполнения полномочий. Обратиться в надзорный комитет. Если хотите, потребовать от Алексея объяснений перед всеми вами. С документами и фактами.
- Это может стоить нам всего. - медленно сказал кто-то.
- А сохранить всё ценой лжи, это не разрушение? - ответил Павел. - Это рабство. Я за очищение.
Константин Викторович поднялся.
- Голосуем прямо сейчас.
Одна за другой поднимались руки. Медленно, с сомнением. Но семь из девяти проголосовали за Павла. Явное большинство.
Через два часа Алексей получил сообщение.
"Ты отстранён. Доступ к деятельности холдинга тебе ограничен. Совет проголосовал почти единогласно. Вернись срочно в офис для выяснения всех обстоятельств."
Алексей смотрел на экран как на приговор. Рука дрогнула на мгновение, как будто захотелось сжать телефон в кулаке. Но вместо этого он спокойно поставил его на стол, налил себе коньяка и улыбнулся.
- Значит, началось.
Он поднял тост.
- За твою удачу, Алексей! - и выпил.
В отражении бокала его глаза источали холод. Как лёд, месть и то, что ещё не сломалось.
Алексей вернулся в город к вечеру. Машина ехала плавно, будто не спешила. Он сидел сзади и молчал. А лицо застыло, словно гранит. Ни один мускул не выдавал волнения, а жест не говорил о панике. Он проиграл раунд - да. Но не всё сражение. Впереди сидел его помощник. Молодой, лощеный, нервный. Он то и дело бросал взгляды на Алексея, будто ждал взрыва. Но никакой реакции не наступало.
- Как прикажете действовать, Алексей Романович? - осторожно спросил помощник.
Алексей медленно посмотрел в окно, и голос его прозвучал глухо словно из глубины.
- Невозмутимо, потихоньку. Замешательство - привилегия тех, кто не умеет планировать.
Алексей посмотрел в окно. Мимо проплывал знакомый пейзаж. Башни, офисы, неоновые вывески. Всё, то что ещё недавно принадлежало ему по праву силы и неофициально, теперь абсолютно и полностью начинало ускользать.
- Сегодня организуй встречу, - бросил он отрывисто. - Закрытый зал без посторонних. Пусть придут все члены совета, кто проголосовал против меня. Я хочу посмотреть им в глаза один раз, до того как они превратятся для меня в фамилии в досье.
- А Павел?
- Оставь его. Он думает, что выиграл, так позволим ему покупаться в этом мнении. Тем сильнее будет удар, когда я его нанесу и покажу кто он есть на самом деле.
Помощник молча кивнул. Он понимал, что сейчас лучше не спорить.
Тем же вечером Павел сидел в кабинете у Константина Викторовича. Оба безмолвствовали. На столе лежали разложенные бумаги, копии, черновики показаний. Воздух наполнился духотой как перед грозой.
- Завтра всё начнётся. - наконец сказал Константин Викторович. - Официально совет в полном составе. Пресс-служба уже получила инструкции. Если Алексей не появится - мы направим повестку в надзорный комитет.
- Он придёт. - тихо сказал Павел. - Он не тот, кто прячется. Он любит смотреть в глаза и создавать шоу
- Думаешь он сдастся?
Павел усмехнулся.
- Нет. Он сыграет свою последнюю роль. А возможно и не последнюю.
Константин Викторович откинулся на спинку кресла.
- Ты ведь понимаешь, если завтра что-то пойдёт не так, Алексей уничтожит тебя по-настоящему.
Павел поднял взгляд. В его глазах светилось нечто, что не поддавалось определению. Спокойствие, упрямство, боль, память.
- Алексей уже не раз пытался и неизменно совершал одну и ту же ошибку. Думал, что я слабее, а я просто не хотел становиться похожим на него.
- А теперь изменил свой характер?
Павел не ответил, только сжал ручку крепче.
В тот же час Екатерина сидела в своей комнате и разговаривала с Инной. Обе выглядели вымотанными, обе боялись за своё будущее.
- Ты уверена, что Алексей не нападёт прямо завтра? - спросила Катя.
- Он очень умный и выждет. Он готовит такой ход, чтобы Павел сам выглядел виноватым. Алексей умеет пачкать чужие руки, а сам выходить сухим из воды.
Екатерина кивнула.
- Ты опасаешься его?
Инна опустила глаза.
- Я боюсь того, в кого он превратился. Когда мы бегали и проказничали в детстве он отличался от сегодняшнего. Теперь он будто пустой, внутри него стена и тень.
- И всё это из-за Павла?
Инна покачала головой.
- Нет, из-за родителей. Из-за молчания семьи, которая всё прятала и маскировала, выдавала смерть за благо. Павел просто оказался тем, кто начал говорить вслух.
Екатерина вздохнула.
- В таком случае он уже победил. Потому что правда всегда громче лжи, даже если звучит тише.
Они затихли.
Поздно вечером в кабинет Алексея вошёл человек, которого он ждал. Средних лет, в дорогом пальто, с лицом бюрократа и глазами охотника.
- Всё готово. - доложил он. - Ваш план может сработать. Если они не докажут подлинность документов, всё развалится.
- А если подтвердят?
Чиновник пожал плечами.
- Тогда начнётся другой поединок. Но вы ведь не дожидаетесь конца состязания, правда?
Алексей усмехнулся.
- Нет, я перезапускаю эти игры.
Он подошёл к сейфу и достал папку. В ней отчёт, а на обложке имя Павла Воронцова.
- Ты хочешь избавиться от него? - спросил чиновник.
- Нет, - ответил Алексей и посмотрел в окно, - я желаю, чтобы он уничтожил себя сам, а я просто немного подтолкну.
Ночь снова опустилась на город. Но на этот раз она не приносила покоя. В каждом окне, где горел свет, кто-то ждал утра, Павел справедливости, Алексей мести, остальные финала.
Совет директоров собрался к десяти утра в стеклянном конференц-зале. За окном проплывали облака, а городской смог не доставал участников совещания. Только солнце тёплыми лучами согревало всех членов заседания. Воздух внутри помещения вибрировал неопределенностью. Казалось, приближалась гроза, которую невозможно отменить. Алексея пригласили заранее, но его нигде не видно.
- Дальше ждать нет смысла. - решили участники и потянулись в зал.
Павел вошёл первым. Тёмно-серый костюм подчёркивал его стройную фигуру. Только тени под глазами выдавали бессонную ночь. Он держал в руках тонкую кожаную папку с оригиналами документов. Павел прошёл к столу и положил её перед собой. Его взгляд выдавал внутреннюю борьбу, и лицо поражало собранностью и жесткостью. Он боялся этого открытого разбирательства и всё-таки пришел. Екатерина вошла вслед за мужем. Она чувствовала себя не женой, а союзником. Сдержанная, почти аскетичная, в строгом чёрном платье и очках. Она опустилась в кресло за спиной Павла. Екатерина держала в руках тетрадь с записями. Эта привычка сохранилась у неё с университетских времён, всё законспектировать, и тогда гарантия, что не пропустишь ничего из важного.
Константин Викторович появился через нескольких минут в сопровождении остальных членов совета. Он выглядел бледным и постаревшим, с припухшими веками и неторопливыми движениями. Председатель понимал, что с сегодняшнего дня он превратится в лидера, либо предателя. Константин Викторович занял центральное кресло, кашлянул и пробежался глазами по залу. Почти все на месте.
- Где Алексей Романович? - спросил один из директоров, сухощавый мужчина в очках с цепочкой.
- Обещал подойти. - тихо сказал Константин Викторович. - Ему известно, что сегодня пропускать заседание нельзя.
Павел выдержал паузу и произнёс негромко, но чётко.
- Мы начнём без него. Всё это ему и так давно известно.
Константин Викторович посмотрел на Павла.
- Хорошо, приступай.
Павел поднялся. Он говорил без шпаргалки, без пафоса. Все расслышали отчаянную честность в его уверенном и усталом голосе.
- Я не читаю вам мораль, я излагаю факты. - он разложил на столе документы. - Это отчёты, договоры, записи. Их скрыли много лет назад. Становится понятно, как доля Воронцовых исчезла из компании. Сергей и Анна Воронцовы погибли в автокатастрофе, и виновников вы все знаете. Но злодеи просчитались - сын остался жив, и он перед вами.
Тишина приобрела осязаемые черты, и каждый боялся нарушить молчание. Павел смотрел в глаза всем без исключения.
- Вы видите во мне проблему, угрозу и источник риска. Но я - это правда, которую ваши учредители когда-то похоронили в сейфе. Если вы снова сделаете вид, что ничего не случилось - вы станете соучастниками. Замалчивание не освобождает от последствий, оно просто откладывает их на следующее поколение. И тогда уже наши дети и внуки расплатятся за наши грехи.
Продолжение следует.
Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9.