Платье свадебное купили. И фату, – Андрей настоял. И счастье Наташкино оказалось сильнее какого-то неосознанного страха и тревоги. Свадьбу назначили на начало ноября.
Однажды Наталья со смены вернулась,– ранним утром. Андрей спал, – в третью работал, тоже под утро домой пришёл,– в этой смене неполадки в системе водоотлива случились. И целую смену – в немыслимом напряжении, но справились с мужиками, не допустили прорыва воды в выработку. Дома Андрей упал на постель, чуть прикрыл глаза, – думал, на пару минут, потом Наталью встретить… А устал так, что не заметил, как в сон провалился, глубокий такой…
Мать встретила Наталью во дворе, остановила. Ещё темно было, – октябрьская заря поздняя.
- Поторопилась ты, милая… С платьем-то свадебным… И с фатой.
Наташка всполохнулась:
- С Андреем… что?
Мать усмехнулась:
- Всё хорошо с Андреем. Теперь, думаю, с ним и будет всё хорошо. А ты зайди, зайди… Посмотри.
Наталья не помнила, как вошла в летнюю кухню, – здесь они с Андреем не только обедали, но и ночевали. Андрей, родной, любимый, сладко и совсем по-мальчишески уютно и безмятежно спал… А рядом с ним – Вика Зыбина. Голая. В смысле, – в чём мама родила.
Мария победоносно-вызывающе взглянула на Наталью… И опешила: Наташка присела за стол, негромко рассмеялась, – чтоб Андрюшу не разбудить. Мать растерянно спросила:
- Видела?.. Ну, и куда ты своё платье свадебное наденешь?
- На свадьбу и надену. В ноябре у нас с Андреем свадьба.
- Какая ж свадьба… если с другой он спит?
Наталья снова рассмеялась:
- Он сам спит. А эта Ваша невеста… Бездарный спектакль у вас с ней получился. – Наталья кивнула на Вику: – Бедная. В струнку вся вытянулась, не дышит вон… Андрея разбудить боится. – И совсем уже бесстыдно в Мариины глаза взглянула: – Неужто и правда не знаете… как выглядит женщина после ночи с мужчиной?.. После нежности… и ласк?.. А невеста Ваша – каменное изваяние. Живопись! Для меня представление решили устроить?.. А я вот Андрюшу сейчас разбужу, – мне всё равно спросить надо, что он на обед хочет…
Мария испуганно схватила Наталью за руку. В каком-то яростном испуге прошептала:
- Да ты сама ведьма! Похлеще тётки своей!
Наталья улыбнулась:
- Не знаю. Может быть. Только тут не надо быть ведьмой, – чтобы понять: Вика Ваша перед моим приходом разделась и рядышком с Андреем улеглась, на самый краешек вон… И трусишки с лифчиком так аккуратно сложила… Джинсики тоже. Вы ж знаете, что так не бывает.
-Ведьма!.. Откуда узнала всё!
Вика шевельнулась, хотела встать, чтоб быстро одеться.
А от голосов Андрей сам проснулся. Ещё не открыл глаза, собрался сладко потянуться… Рукой почувствовал голую грудь. Повернулся к Вике, чуть приподнялся на локте… Головой встряхнул, – остатки сна прогонял. Бестолково, с задумчивым любопытством, рассматривал голую Вику, – рассматривал не на предмет того, что она была совершенно голой, а пытался сообразить, почему это она здесь голая лежит.
Вика попыталась улыбнуться… И Андрей всё понял. Быстро поднялся, – он так и уснул одетым: думал же, на минутку… Вика не попадала – ни ногой, ни рукой… куда там надо было попасть, чтоб одеться. Андрей молча взял её за руку, вывел на низенькое крылечко. Потом туда же выбросил джинсики с кофточкой – в кофточку он завернул Викино бельишко. На Наташку посмотрел:
- Наташ!
- Да знаю я всё, Андрюша, – улыбнулась Наталья.
От утренней октябрьской прохлады Вика опомнилась. Завизжала:
- Это она всё! Это она всё хотела! Мать твоя!
- Ах, ты ж!.. – От негодования Мария Никитична задохнулась: – Ах, ты ж… Ты же сама придумала, – лечь голой с Андреем!
- А ты сказала, – придумай! Я и придумала!.. Это ты сказала, чтоб я придумала!
Андрей с Натальей не слышали этой гневной перепалки, просто держались за руки. Не заметили, что мать тоже вышла из летней кухни.
… В окно шахтного медпункта Раиса увидела, как Ирина Веригина подошла к Андрею, как улыбалась ему… А потом обняла его, к груди прижалась… У Раисы в глазах потемнело: Андрей взял Ирину на руки… Больше Раиса ничего не видела, сидела за столом, горестно обхватила голову руками. Не видела, как Андрей усадил Ирину на самую близкую скамейку в тополиной аллее, не видела, как Ирина сняла туфельку, – потому что на туфельке вдруг сломался высокий и тоненький каблучок, нога подвернулась, и из-за этого Ира ухватилась за Кружилина.
Ира специально надела туфельки с каблучком, что- вот-вот сломается… Держала эти туфельки в нижнем ящике рабочего стола, ждала подходящего случая, – чтоб вот так ухватиться за Андрея: не падать же!.. Прекрасно знала, что Кружилин не бросит её – со сломанным каблучком, посреди двора шахтоуправления… И рассчитывала, что в этот трогательный момент их с Андреем увидит Наташка Коршунова. Наташка не увидела, – поднимала на-гора первую смену. То, что предназначалось для Натальи, увидела Раиса.
А ещё Раиса увидела счастливую Наташку, – глаза её увидела, что счастьем светились. И думала Раиса, что пережить это будет невозможно, – если такое простое счастье исчезнет из Наташкиных глаз… Рухнет мир, взорвётся Вселенная – потому что и Наташки, как и всех их, коснулась беда… И сил больше не было: убеждаться, что все их беды – навсегда.
Раиса снова взглянула в окно: получилось, что видела она начало и конец, – без середины, когда Андрей нашёл подходящий камешек и умело подбил что-то там в Ирининой туфельке. А Раиса увидела уже то, как он присел около скамейки, склонился над Ириной ножкой, осторожно прикоснулся к стопе. Выглядел это очень красиво… А Андрей просто ощупывал Иринину стопу, чтоб понять, – нет ли вывиха из-за неожиданно сломанного каблучка… В горном техникуме будущего горного мастера учили оказывать первую помощь.
И Раиса решилась. Просто не осталось сил, – согласиться, что и Наташка несчастлива… Наташке с улыбкой сказала:
- В выходной зайдите ко мне с Андреем. Свадьба скоро, а я с ним ни разу и не поговорила. Я пирог испеку, – с чем он любит, знаешь уже? Посидим… чай попьём.
Наталья обрадовалась: как хорошо, что тётя Рая больше не отговаривает её от счастья!..
Перед выходным Раиса поднялась до рассвета… Нужные ей корни как раз сейчас, в октябре, имеют силу. И Раиса хорошо знает, где лучше всего накопать этих корней. Когда миновала криницу за Журавлиной балкой, уже чуть светало. С удивлением заметила Раиса: земля здесь – как пух… А до корней докапывалась с трудом, – будто сквозь камни пробивалась…
Пока накопала, солнце уже поднялось над терриконом. В этих краях всё привычно измеряется от террикона: время суток, стороны света… Даже погоду определяли, – по тем облакам и тучам, что собирались над терриконом. Относительно террикона свершалось здесь всё. Сейчас октябрьское солнце осветило вершину террикона, потом свет заструился к подножию, и террикон вдруг посветлел, сквозь обычную тёмную серость породы синева всколыхнулась. Раиса устало присела на высохший ковыль, перебирала корни, – отвар из этих корней сделает так, что Кружилин даже думать ни о ком, кроме Наташки, не будет, – не то, чтоб смотреть на кого-то… Над степью тишина стояла, – ничего не шелохнётся даже… И среди этой тишины… Какая-то неясная сила, чуть похожая на неожиданно налетевший ветер, – откуда только… среди такой тишины, успела удивиться Раиса, – вдруг разгневанно вырвала их Раисиных рук с таким трудом выкопанные корни, яростно расшвыряла их по степи…
А у террикона, над ещё не высохшей, матово зеленеющей полынью, чуть заметно засиял прозрачный туман… Такого Андрея, каким он был сейчас, Раиса ещё не видела. Сквозь всегдашнюю печаль, сквозь давно устоявшуюся горесть в его глазах полыхал гнев. Предупреждающе взлетели руки, – будто он собирался удержать Раису от какого-то действия…
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 15 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»