Что отличает классическую русскую лирику применительно к искусству живописи? Не в последнюю очередь — идеально «пойманный» момент. И картина-победительница «чемпионата пейзажей» — идеальный тому пример...
Ах да. Для тех из Вас, кто впервые оказался на нашем канале, а также для тех наших читателей, кто пропустил публикации двухнедельной давности, поясняем: мы обещали посвятить отдельный материал картине-победительнице турнира зрительских симпатий в жанре пейзажа. Что, собственно, и делаем прямо сейчас. Выбор принявших участие в голосовании пал на «Летний пейзаж (Вера Репина на мостике в Абрамцеве)» кисти Ильи Ефимовича Репина, так что сегодня мы поговорим именно о ней. Однако, памятуя о том, какую сложную и неоднозначную реакцию вызвал наш рассказ о картине «Дама в голубом», занявшей первое место в «турнире портретов канала «Живопись», хотим Вас кое-о-чём предупредить.
Если Вы, дорогой читатель, желаете получить от данной статьи сугубо положительные впечатления — пожалуйста, прервите чтение на словах: «Теперь — о грустном». Ну а если Вас не пугают печальные подробности биографий автора и его модели — смело читайте до конца. Только, пожалуйста, помните: мы Вас предупреждали.
Итак, возвращаемся к исходной мысли. Образ красавицы, прервавшей прогулку по старинному парку ради любования живописными окрестностями, художник обратил в самостоятельный источник света. Приглядитесь, уважаемый читатель: сияние, заставляющее лесные тени жаться к краям и заднему плану композиции, можно интерпретировать как исходящее не только от солнечных лучей, но и от самой героини полотна. В «пойманный» художником миг белоснежное платье прямо-таки вспыхивает под лучами солнца, порождая контрапункт двух доминирующих тем произведения: единичного, светлого и пластичного образа девушки, выступающего центром притяжения взглядов зрителей, и недвижимой, многомерной, разноцветной громады лесных теней, усиливающей эмоциональное «соло» героини полотна своей торжественной неподвижностью. Могучая, дикая, стихийная красота летнего парка — отличный способ подчеркнуть цветущее очарование благородной юной особы.
Впрочем, Илья Ефимович Репин не хотел «ссорить» сюжетообразующие мотивы. Облокотившись на перила старого и ветхого моста, изящная девичья фигурка утрачивает самостоятельное равновесие. Так сказать, «доверяет» свою безопасность шаткой конструкции. Очевидная метафора гармонии и сближения, не так ли?
Вся эта магия контрастов света и формы работает просто превосходно! В ином случае крупные участки композиции с преобладанием насыщенных тёмных (преимущественно зелёных) тонов навевали бы чувство смутной тревоги. Но разве Вы ощущаете нечто подобное, уважаемый читатель? Или взять, к примеру, дорогу, скрывается в зарослях по ту сторону моста. Многие современники Репина использовали схожий приём, дабы «сгустить краски», придавать картине эмоциональную неоднозначность, намекнуть на судьбоносный поворот сюжета. Но в данном случае ничто не внушает опасений за судьбу героини. Уверены: Вы, уважаемый читатель, вообще не обратили бы внимание на эту «дорожно-сюжетную» деталь композиции, если бы мы не стали о ней рассуждать. Ведь на этой картине так много иных интересных и приятных глазу деталей!
И не так уж важно, погрузится ли девушка в глубокие думы, или обернётся к мастеру, чьими глазами мы и смотрим на неё. Позовёт ли составить компанию в «странствиях» по царству уютной тишины и прохлады, или останется неподвижной и молчаливой. Важен лишь данный конкретный миг. Момент признания великого художника в любви.
Красавицу звали Верой. Они были знакомы с её детства и поженились, когда ей исполнилось восемнадцать. Вера была любимой моделью мастера, его музой, его единомышленницей в мире искусства. Замечательной матерью его детей и прекрасной хозяйкой в их гостеприимном доме. И в то же время характер Веры Шевцовой отчётливо контрастировал с характером Ильи Репина. Открытая, но немногословная; искренняя и добросердечная, но серьёзная и обстоятельная, она дополняла (и до известной степени приводила в равновесие) жгучую натуру мастера. По мере сил ограждала от бед своего темпераментного, увлекающегося, вечно находящегося в центре событий и общественного внимания супруга. Она была его светом, отгоняющим демонов мрачных дум и рассеивающим сумерки сомнений. Точь-в-точь как на рассматриваемой нами картине...
Ну а теперь — немного о грустном.
Их брак распался через пятнадцать лет совместной жизни. Хотя можно ли с полным правом называть её «совместной»? Многочисленные романы Ильи Ефимовича — факт общеизвестный, и мы не станем их перечислять. Как не станем акцентировать внимание на историческом отношении к ним Веры Репиной. Со временем далёкая от светской жизни и постепенно утратившая творческую самостоятельность, она просто перестала интересовать своего мужа. Абсолютно, во всех смыслах и ипостасях.
А потом он влюбился. Отчаянно и безнадёжно. В собственную ученицу по имени Елизавета Николаевна Званцева. Писал безответные письма, посвящал картины, признавался в любви по нескольку раз на дню, теряя голову и забывая приличия, отчаиваюсь и вновь надеясь на взаимность... Всё впустую. Его страсти не хватило на то, чтобы зажечь в сердце новой пассии ответное чувство. Зато хватило на то, чтобы окончательно погасить прежнюю любовь. Первую, и, похоже, самую главную в его жизни...
Право слово, мы не циники, не ханжи, и ни за что не возьмём на себя роль судей. Тем более — в делах сердечных. Наша специальность — живопись. Так что давайте просто взглянем на полотно, которое Илья Ефимович написал для красавицы Елизаветы Званцевой. И сравним с тем шедевром, который он когда-то создал для юной Веры. Коль скоро картины умеют воспринимать и транслировать чувства и мысли своих создателей — они расскажут Вам гораздо больше сухих выдержек из биографий и досужих рассуждений современников. Ибо русская живописная лирика — само красноречие.
Приятного просмотра, дорогой читатель.
Автор: Лёля Городная. Вы прочли статью — спасибо. Подписаться
Почитать еще:
