Сразу предупреждаю вопросы: нет, «Дюну» Вильнева я не смотрел, так что сравнивать не могу; да, признаться, и не хочу — неблагодарное это дело. Но эпопею Фрэнка Хеберта, конечно же, читал и перечитывал, и обе старые экранизации тоже видел.
С вступлением покончено, перейдем к делу. А рассказать я хочу о первых, не реализованных проектах по экранизации романа.
После ошеломительного успеха «Дюны», которого на самом деле не ожидали ни издатели, ни сам автор, книгой, как и положено, немедленно заинтересовался Голливуд, всегда очень внимательно следящий за новыми бестселлерами. Первым, кто выкупил права на экранизацию, был продюсер «Планеты обезьян» Артур Джейкобс в 1972 году. Увы, Джейкобс через год умер, а вот права никуда не делись, осев мертвым грузом у наследников.
Однако в 1975 году некий парижский бизнесмен, одержимый идеей приобщиться к волшебному миру кино, выкупил права на экранизацию. Времени было до истечения этих прав было еще предостаточно, и в итоге проект оказался в руках культового чилийского режиссера Алехандро Ходоровски, известного своими эпатажными сюрреалистическими кинокартинами.
Ходоровски загорелся идеей, и подошел к проекту очень серьезно. Начать он решил с визуальной части и собрал команду из трех человек. Для работы над костюмами и образами персонажей он привлек парижского художника Жана Жиро («Мёбиуса»), за космические корабли и другие механизмы должен был отвечать британский художник-иллюстратор Крис Фосс, а Дэн О’Баннон, которого вскоре прославит фильм «Чужой», приступил к работе над спецэффектами. Ходоровски собрал их всех в офисе, обеспечил всем необхожимым для работы и скомандовал: «Вперед»!
Команда работала, не покладая рук, четыре месяца, создав тысячи эскизов и рисунков. Ходоровски тоже не терял времени даром, работая над сценарием. Параллельно он заручился согласием на участие в фильме Орсона Уэллса (на роль барона Харконнена) и Сальвадора Дали, который за роль императора Шаддама затребовал не много, не мало, 100 000 долларов в час — сумма даже по нынешним времена умопомрачительная. Музыку к фильму должны были сочинить французская прог-рок группа Magma и Pink Floyd.
По дороге Ходоровски привлек к работе еще одного сюрреалиста, а именно Ханса Гигера, отдав ему на откуп всю визуальную часть Гиди Прайм — вотчины Харконненов. Как рассказывает сам Гигер в своей книге «Кинодизайн Х. Р. Гигера», Гиди Прайм была представлена Ходоровским, как планета, где царят черная магия, насилие и извращение природы. По словам Гигера, это было очень точным описанием его творчества, поэтому он немедленно согласился, отказавшись даже от оплаты, сказав, что ему вполне хватит удовлетворения от участия в столь увлекательном проекте.
Увы, уже к концу года стало ясно, что проект едет в никуда, и, прежде всего, по вине самого Ходоровски. Несмотря на блестящую работу команды, режиссер безнадежно увяз в сценарии, который уже превзошел по объему оригинальный роман. По словам самого Херберта, такой сценарий уже невозможно было бы запихнуть в предполагаемые три часа фильма — понадобилось бы часов десять-двенадцать. Кроме того, грандиозные планы Ходровски требовали не менее грандиозного финансирования, а тут еще и американские прокатчики сказали, что не в восторге от идее и показывать фильм не станут. Все кончилось тем, что французский консорциум отозвал финансирование, зафиксировал убытки в размере миллиона долларов и проект опять «завис» в вакууме.
Следующим, кто подхватил переходящее знамя экранизации, стал продюсер Дино Де Лаурентис. Сделав несколько публичных заявлений о том, как ему всегда нравился роман, он нанял только что прогремевшего «Чужим» Ридли Скотта, здраво рассудив, что снимать научную фантастику должен тот, кто умеет это делать хорошо. По той же логике он нанял для написания сценария самого Херберта. Однако из обеих идей ничего не вышло: сценарий Херберта был забракован по той же причине, что отчасти сгубила проект Ходоровски: он оказался неподъемным кирпичом, и последовало еще несколько мучительных переписываний уже другим автором, а спустя нескольо месяцев проект по личным причинам покинул и сам Ридли Скотт.
Де Лаурентис, однако не сдался, и в итоге пригласил для работы над фильмом Дэвида Линча. Линч, как и положено начинающему гению, начал с того, что забраковал все, что было сделано до него и начал «с нуля». В процессе отбраковки «за бортом» оказался и Ханс Гигер, которого Скотт потянул за собой после успеха «Чужого», однако в образах Гиди Прайм в фильме Линча, как мне кажется, по-прежнему заметно гигеровское влияние.
Лично мне вариант Линча не кажется таким уж провальным (хотя по сравнению с грандиозным проектом Ходоровского он кажется камерным спектаклем), однако приведу слова Фрэнка Херберта:
Многие пытались экранизировать «Дюну». И все — неудачно.
