Английская набережная дом 24.
Галерная улица дом 23.
Первым владельцем этого участка был мастер с Адмиралтейства, но про него, как домовладельца, ничего не найдено, знали только, что звали его Анисим Маляров. Скорее всего, на участке стояла деревянная простая изба. В 1714 году участок с домом перекупил начальник лесопилки, голландец(?) Ян Герандт.
В 1732 году морской капитан, князь Иван Яковлевич Лобанов-Ростовский, он построил красивый, в стиле барокко, двухэтажный, на подвалах каменный дом. Лобановский дом более полувека простоит без изменений. От Якова Ивановича происходят все князья по мужской линии Лобановых-Ростовских. Эта линия вела свой род от Владимира Мономаха. Ветвь, как и другие оставила, конечно, в истории о себе память, но всё же больше всего изумляла способностью детородства. У отца Ивана Яковлевича было 28 детей от двух браков.
Через 36 лет участок покупает английский купец Джеймс Джексон, поставщик веджвудского фарфора императорскому двору. В России об этом фарфоре узнали благодаря заказу Екатерины 2. В 1773 году она заказала "Сервиз с зелёной лягушкой". Сразу после этого, от заказов русской аристократии отбоя не было. В 1785 году дом у купца покупает Мария Васильевна Олсуфьева (Салтыкова). Она была второй женой сенатора, действительного статского советника, Адама Васильевича Олсуфьева. Муж её был покровителем оперы и театров. Человеком он был весёлым и остроумным. В личных вопросах очень деликатным помощником. Екатерине Алексеевне Романовой запретили переписку с матерью, Олсуфьев очень помог молодой Великой княгине наладить переписку. После смерти мужа, Мария Васильевна переехала с Большой Морской 23, на Английскую набережную в этот дом. Через четыре года Наталья Адамовна, дочь Марии Васильевны и Адама Васильевича, получила особняк в качестве приданного. Её мужем станет сенатор, тайный советник Кондоиди Григорий Павлович. По происхождению Григорий Павлович был греком, сыном лейб-медика, Павла Захаровича Кондоиди. Дом молодожёнов был перестроен в стиле классицизма. Кондоиди прожили здесь тридцать лет, вырастив дочь Елизавету и сына Владимира.
В 1818 году правообладательницей дома стала Александра Афанасьевна Татищева. Через семь лет дом выкупает тётка Анны Керн, Агавоклея Марковна Сухорева, дочь первого директора Придворной певческой капеллы, Марка Фёдоровича Полторацкого, придворного певчего Елизаветы Петровны. Малоземельный казак Полторацкий, с Черниговщины, стал основателем дворян Полторацких. Агавоклея печально знаменита ещё и из-за своей матери, знаменитой Полторачихи, которая недалеко ушла от Салтычихи, обе жестоко обращались со своими крепостными.
Через пять лет за 180 000 рублей дом покупает Карл Липгарт, доктор медицины, образование получил в Берлинском университете. Барон из старинного лифляндского рода. Помимо медицины он отдал свою жизнь коллекционированию и истории искусства. Предводитель лифляндского дворянства предпочитал жить в имении под Дерптом. Покупкой дома, закрепил статусность своего имени среди аристократов. Всего у барона было 18 детей, только от первого брака 16, но книг в его библиотеке было намного больше, около 30 000.
Через 10 лет дом переходит к купцу первой гильдии Корнилию Шитту. Спустя восемь лет, как был основан город, эта норвежская семья начала торговать русским зерном. Шмитт был не так многодетен, родилось в семье всего пятеро, зато четверо из них носили протестантские имена. При нём будет надстроен флигель на Галерной улице.
Пятнадцать лет пролетели,как один день, и хозяйкой особняка станет Ольга Николаевна Варгунина. Братья Варгунины владельцы Невской писчебумажной мануфактуры. Бизнес процветал и братья построили общежитие, школу, церковь и даже театр для своих рабочих. В 1866 году были переделаны интерьеры и изменены обрамления окон. Семья Варгуниных проживёт в этом дому 45 лет. В 1901 году, после смерти хозяйки дома, был произведён раздел особняка между детьми.
Через девять лет дом снова в едином владении. Весь дом купил дворянин, камер-юнкер В.В. Скаржинский. Богатый малоросс служил в Министерстве земледелия. Малороссийский богатый помещик задумал грандиозный ремонт или перестройку, но почему-то ничего из того, что он задумал не было сделано. В 1910 году он решился лишь на частичную перестройку внутри здания. В советское время дом уплотнили и сделали коммунальные квартиры, которые и сейчас остались, но уже наполовину, коммуналки выкупают состоятельные горожане.
