Признаюсь сразу: к канадскому кино у меня застарелое предубеждение, которое отнюдь не приличествует человеку со столь широкими взглядами. Я смотрел эту национальную забаву не однажды, и всякий раз проблема у нее была одна и та же: мучительная попытка усидеть на двух стульях сразу – канадским кинематографистам хотелось одновременно снимать и для публики, как старшие братья из США, и для культурной элиты, как дальние родственники европейцы. Такое сочетание тоже бывает, когда фильм одновременно и нравится артхаусному критику, и собирает могучую кассу – но в последнее время так редко, что подобные счастливые случаи можно пересчитать по пальцам одной руки.
А в основной массе канадское кино всегда представляло собой невероятный европафос в сочетании с полным неумением снимать грамотно – как минимум увлекательно. Из этой братской могилы вышли и обрели собственную ярко выраженную манеру разве что Дэвид Кроненберг и Джеймс Ван; Айвен Райтман, в общем-то, тоже канадец, но он как раз плоть от плоти местного кинематографа – с его фильмами у меня всегда были, как это называется в американской юриспруденции, непримиримые противоречия, просто они почему-то нравятся широкой публике. Стыдно ученических «Девушек-каннибалок», неумело изобразивших «семью» Чарли Мэнсона, я ему так и не простил.
Терзали меня подобные сомнения и при просмотре новой канадской ленты «Будь моими глазами». Положение еще серьезно усугубилось тем, что среди участников ко-продукции присутствует некий «Телефильм Канада», название которого регулярно мелькает в титрах. Как говорит в таких случаях писатель земли русской Владимир Березин, и это как-то сразу меня насторожило.
Интуиция не подвела: это именно телевизионная драма на широком экране – с минимумом локаций и персонажей. Я бы даже отважился назвать это действо «телевизионный спектакль». Нет, конечно, телеспектакль вполне современный и кинематографичный, вроде «Локк» или «Коэн и Тэйт», технически очень качественный, не древнего советского уровня, когда сразу можно было отличить съёмки в помещении от съемок на натуре: даже освещение там совершенно другое.
С одной стороны это, безусловно, плохо, потому что из телеспектакля неминуемо выпадают многие киношные фабульные инструменты вроде масштабных панорам, массовок и спецэффектов. С другой стороны, это безусловно хорошо, ибо в отсутствии мощного киношного инструментария создателю телеспектакля поневоле приходится уделять особое внимание актерам и сценарию.
И – о, чудо: создателям этого фактически телефильма на киноэкране вполне удалось не впасть в минималистический пафос и развернуть на столь камерных исходных данных довольно любопытную драму.
Профессиональная лыжница Софи вместе со зрением потеряла и шансы продолжить спортивную карьеру. Теперь она нанимается в дома состоятельных людей, чтобы, к примеру, присмотреть за хозяйским котиком, пока хозяйка уехала в отпуск. Не будем заостряться на том, зачем богатым хозяевам слепой кошачий присмотрщик: Запад помешался на толерантности, поэтому станемте исходить из того, что это добросамаритянно. Слепые – такие же люди, как мы, поэтому было бы оголтелым расизмом не разрешать им становиться кошачьими присмотрщиками, пилотами авиалайнеров или операторами атомных станций.
Но этот сюжетный выверт позволяет создателям фильма осуществить следующий сериальный шаг: когда хозяйка уже уехала, в дом забираются грабители, чтобы пощупать ее внушительный сейф на предмет лишних денег. Тут-то, соответственно, всё и заверте, ибо присутствие в доме Софи, которая сгоряча успела вызвать полицию, в их планы никак не входило.
А чемпионка по скоростному спуску на лыжах, пусть даже и слепая – очень крепкий орешек для криминала, смею вас уверить. Я извиняюсь, некоторые ослепшие горнолыжники, уже успевшие когда-то изучить трассу при помощи зрения, продолжают периодически спускаться с гор, о чем нам неоднократно многозначительно сообщат в фильме.
А тем более предприимчивая слепая чемпионка по скоростному спуску на лыжах, которая тырит из винного погреба хозяйки бутылку дорогого вина на продажу, из тех соображений, что на несчастную девушку-инвалида никто и не подумает. А когда засвеченным грабителям не остается больше ничего, как ее убить, предлагает им талантливо спровадить вызванную полицию, а за это взять ее в долю.
И в результате начинается, как называл это писатель Роберт Шекли, «па-де-труа шеф-повара, официанта и клиента». Только в данном случае па-де-труа исполняется полицией, грабителями и оказавшейся между ними слепой, но предприимчивой девушкой, которые друг другу в основном резонно не доверяют и пытаются друг от друга укрыться, а при случае – и нанести вражеской стороне максимальный вред. В общем, выживут к финалу далеко не все.
Безусловно, на память сразу приходит не столь уж давний «Не дыши», традиционно объявленный западными критиками и публикой новым словом в мировом триллере. Опять же по традиции никаким новым словом он не является: публика в последнее время любит вздымать на хоругвь любой хоррор или триллер, чуть отличающийся в лучшую сторону от основного мэйнстрима. В нем слепой старик дает прикурить троице незадачливых молодых грабителей, и довольно жестко, так что к финалу мы уже начинаем сочувствовать этим бедолагам, которые всего-навсего попытались экспроприировать у старого гриба ненужные капиталы (как сделали Штаты с резервным фондом России), а получили идущего по пятам слепого убийцу и его беспощадную собаку-убиваку.
«Не дыши» построен на том, что одинокий старик, бывший спецназовец, за долгие годы слепоты сумел так натренировать другие свои органы чувств, что без проблем сражается со зрячими противниками. Этакий оммаж слепому самураю Затоичи и американскому оммажу Затоичи под названием «Слепая ярость» с Рутгером Хауэром. «Будь моими глазами» идет другим путем, затрагивая модную в последнее время тему толерантности: Софи ослепла совсем недавно, и ориентироваться ей помогают по телефону волонтеры, в частности, операторы той самой благотворительной программы «Будь моими глазами», название которой вынесено в заголовок. Слепой человек просто активирует на своем телефоне видеокамеру, и зрячий волонтер, наблюдая через нее то, что окружает слепого, командует ему, куда повернуть, где следует опасаться ступенек, где находятся перила, за которые можно ухватиться.
Софи не является профессиональным киллером, как протагонист фильма «Не дыши». Однако ее волонтер Келли когда-то служила в Ираке и потому точно знает и видит, куда следует целиться из пистолета слепой девушке. В общем, неплохое па-де-труа, особенно учитывая, что некоторые острые моменты фильма построены на острых моральных дилеммах, которые предстоит на ходу решать и Софи, и взломщикам, и их хозяину. Одна только отважная неподкупная полиция во всех случаях руководствуется принципом «служить и защищать», даже когда это стоит ей головы.
И, несмотря на то, что героиня слепа, зрителям вполне будет на что взглянуть – современный особняк, в котором происходит действие, замечателен, а оператор фильма изучил не один учебник по кинематографии, научившись красиво строить кадр.
Хотя порой и начинаешь ловить себя на дурацкой мысли, что еще одним вдохновителем данного кино вполне мог быть «Один дома».
Василий Мидянин
