Матвей откинулся на спинку дивана, затягиваясь cигapeтoй. Выдыхал клубы дыма, стараясь остыть. Чёрт возьми, просто дикое желание вернуться в комнату Макса и хорошенько его избить, чтобы его красивое лицо стало, как у бомжа на вокзале. Слишком он милый, просто невозможно смотреть…
– Он друг… Спокойно… – шептал он, поднося уже третью cигapeтy к губам.
Решился, пошел в комнату, где жили с Лизой. На кровать не взглянул, переоделся в шорты, лег и начал отжиматься. «...двадцать, ... двадцать один, ...двадцать два…, двадцать три… года этой скотине… бычку… молодая скотина… так его… твою мать!»
Мысль, что Лиза с ним уже через несколько часов улетит в Новосибирск, опустила желание существовать в этой вселенной ниже некуда.
«Макс в порядке, укололся сам, научился. Все собрал быстро. Элеонора уже спит, мне предстоит, уже выпил дозу и скоро засну. Ее отец, если можно так назвать, позвонил Максу и сам предложил уложить нас обоих отдохнуть, чтобы мы его на мясо не пустили, пока Лизы-защитницы нет.
У Максимки на карте денег по нулям, я не мог перечислить, следы оставить, только Лизке закинул им на жизнь молодую.
А Макс взял на билет у Элеоноры, сказал, что сестре нужны деньги и срочно. Она без проблем согласилась. И теперь спит сладким сном.
Я уже принял и тоже скоро лягу, на диване. К черту кровать, смотреть даже больно!»
Он только зашел в дом и сказал, что из-за всей этой шведской семейки Лизка совсем страх и стыд потеряла, уезжает сегодня одна и о разводе говорит. Вид у Матвея был такой подавленный, что он долго слушал печальную тишину. Потом Эля налила выпить, и он выпил.
Убивался так натурально, что Макс сам предложил пройтись. Но только сразу, как вышли спросил:
«Ты все понял, да? Играете?»
«Договорились мы с ним до того, что … они от нас «сбежали». По любви великой, чистой, и трогательной.
Макс, несмотря на легкую температуру, уже нормально себя чувствует, антибиотик сильная штука. Он геройски согласился помочь и спасти мою жену ценой… А какой ценой? Ладно, Элька его может лишить достоинства по возвращению.
Солнышко мое до слез меня натурально довела по телефону, аж ушел плакать в душ, чтобы эти твари лесные не касались меня своими руками.
Она умничка, всё, как по нотам. Про Макса не поняла. Думала, что я провожать поеду. Я буду с цветами.
Он обещал не делать так, чтобы Лиза в него влюбилась. Обещал быть другом.
Ладно, мир не без добрых людей. Всё-таки он единственный, кто может быть полезным. А мне придется жить с этой сумасшедшей. Надеюсь, она будет звонить Максу, а я моей кошке. Можно фото ее пока целовать. Она умница, бедная моя девочка, … десять дней с этим чмом кудрявым пройдут незаметно.
Согласился сразу, что жить в гостинице, как друг мой. Поехал, чтобы Лиске не было одиноко.
Объяснят ее отцу, как будто жена у него с девчонками знакомыми отдыхать улетела, а он решил Новосибирск посмотреть, друзья у него там есть. Заодно вместе с Лиской и полетел.
Все будет нормально. Она мне обещала, а я ей. Мы встретимся и … вновь полюбим друг друга чисто случайно. Как пойдет. Может, будет в споре – ничья, и все останутся при своем».
Матвей почувствовал, что уже хочет спать, быстро поднялся с пола, но не пошел в душ. Прилег на диван в зале, взял бокал, выпил, поставил на пол и вздохнул.
Сказал в небо, чтобы Камеры «услышали»: «За что мне это все! Черт спать хочется, странно… что со мной! Макс!!! Вот, ****! Макс я тебя убью! Опять снотворное??Где ты? А ну иди сюда!!!»
Матвей сделал вид, что хочет встать, потом выругался и закрыл рукой глаза. Через несколько минут он уже спал.
***
Лиза сидела рядом с Максом в зале ожидания вылета, они прошли регистрацию. Руки у нее дрожали, слезы вытирать она устала.
Теперь поняла фразу Матвея - «Смотри не завизжи, когда увидишь. Я буду с цветами».
Макс в двух словах сказал, как они решились «Это лучший выход, Матвей знает, что я с тобой, сам предложил». Он был спокойным, но голос Макса совсем чужой, и Лиза тосковала просто ужасно. Она надеялась обнять любимого, родного человека, а ей дали вместе этого совсем чужого, которого она обнимала только в страшном сне.
Он сказал, что надо разговаривать только полушепотом, и не смотрел на нее
Лиза помнила, как Матвей предупредил, что с ними может кто-то еще полететь из его «слуг». Это могла быть женщина.
Макс взял за руку, притянул к себе и стал поглаживать второй рукой. Лизе стало противно, но она стерпела.
Эти руки она ненавидела. Но всё равно придется притворяться. Девушка расслабилась. Выдохнула.
– Как ты? - спросил Макс чужим глухим голосом.
– Ужасно. Мы расстались.
– Ничего. Всё пройдет. Потерпи меня немного. Я знаю, как это непросто.
– Знаешь.
– Можно себя заставить. Представь другого человека. Закрой глаза и представь.
– Это невозможно.
– Ощущения другие, да?
– Да. – Лиза вздохнула и ее затрясло. Дрожь почувствовал и Макс. Он разжал пальцы и перестал ее гладить.
– Извини. У меня тоже так бывает.
– Сколько мы так? Что Матвей сказал? – шепнула ему на ухо Лиза.
Опасалась, что все сорвётся, если за ними следят. На влюбленную парочку они сейчас не были похожи, но понятно, что она может испытывать страх, ведь муж не знает, что летит с Максом, а не одна.
– Сказал «как пойдет». Я не знаю. Лиз, я помогу.
– Эля меня убьет.
– Нет, она тоже начала что-то понимать. Неизбежная, неотвратимая игра. Иногда мне кажется, что она хочет этого сама. … И ты ей нравишься.
– Где ты будешь жить?
– Я должен прийти к тебе в гости. Давай в самолете поговорим. Ты успокоилась?
– Немного.
– Могу я продолжать?
– Что? Что ты хочешь?
– Ладно, не буду. Положи мне голову на плечо.
Лиза посмотрела на его профиль и отвернулась. Через несколько минут молчания она решилась и прижалась щекой к его плечу.
Девушка рассматривала пассажиров, сидящих поблизости. Многие стояли, у всех были вещи. Неизвестно, летит с ними кто-то или нет, но она старалась запомнить всех, кто был без детей. Мужчин, женщин… Матвей рассказывал, что даже его «провожали», что говорить о их сбежавшей парочке.
Макс снова трогал ее пальцы. Осторожно поднял и начал целовать. Лиза постаралась представить, что это делает Матвей, но всё было не так.
Когда прошли в салон, Макс сел на свое место в хвосте самолета, а рядом с Лизой осталось одно пустое, ее мужа. Взлет закончился, она вставила плеер и закрыла глаза.
Лиза знала, что в самолете запрещено пересаживаться, потому, что в случае катастрофы опознать будет невозможно, такие правила. Общаться не хотелось ни с кем.
«Это катастрофа. Это просто нереально. За что это случилось со мной?!»
Снова почувствовала прикосновение к ее руке, быстро одернула и открыла глаза. Но не посмотрела кто сидит рядом. Уставилась в иллюминатор. Он наклонился и зашептал.
Этот тихий голос она слышала в ту самую ночь, именно так, прямо на ухо, потом он стал громче, начал стонать и… Лиза снова почувствовала животный страх, который поднимался в животе. Она решилась, взглянула ему в глаза и, неожиданно для себя, сразу успокоилась. Там не было темноты и ужаса, не было катастрофы и дикого желания. Он не был похож на человека, который принял что-то, и под воздействием ведет себя, как сумасшедший. Обычный парень, хлопает ресницами, немного отросла щетина, гладкая ровная кожа, не такая идеальная, как у Матвея, но почти. Живой взгляд, ласковый. Девушка стала ровнее дышать и понимать слова.
Уложить спать Матвея и Эльзу посоветовал господин. Макс назвал Валерия Яковлевича господином не презрительно, а как-то равнодушно. Сначала он сам «уложил» Эльзу. Потом предупредил Матвея, что в его минералке нормальная приличная доза. Матвей взял зеленую бутылку, открыл и стал наливать в бокал, он закашлялся и посмотрел ему в глаза, Матвей понял и прекратил наливать. Лиза может не волноваться. Всё будет хорошо.
Когда проснется, начнет «искать» его, чтобы убить за то, что усыпил. Потом они должны понять, догадаться, что «влюбленные» улетели вместе и объединиться с Эльзой. В своей обиде, ненависти и мести.
Она будет звонить отцу. Он - напиваться и страдать. Поедет на работу, как в прошлый раз разгромит все там, потом домой, начнет крушить и выть.
Эльза должна умолять отца помочь. Вот когда он откажется, пожелает счастья новой паре и посоветует с Матвеем любовь закрутить, возможно, что-то объяснит, и станет ясно на какой срок они должны быть вместе.
Лиза совсем осмелела, она решилась поговорить нормально и спросила:
– Отец думает, приедет Матвей. Что мне ему сказать? Это неправильно, непорядочно. Я замужем.
– Я тоже женат. – Макс улыбнулся. – Мы друзья. Я приехал с тобой, чтобы увидеться со своими знакомыми по танцам. Все нормально. Сам скажу. Только ты должна ко мне так относиться, что… я твой любимый.
– При отце никогда!
– Нет, не при отце, может быть при подругах. Они должны тоже поверить, что ты в меня влюблена, а Матвей просто богатый мажор, за которого ты вышла замуж.
– Я никогда такой не была. Мои подруги будут в шоке. Влюбиться в женатого…
– Ты красивая…. Сможешь. Надо нам вместе появляться и хорошо проводить время, очень весело. Мы должны быть счастливы.
– А где ты будешь жить?
–Я думал об этом. Матвей тебе деньги на мою гостиницу перечислил, но там могут поставить камеры, заплатить персоналу. В моём номере. И если мы с тобой ни одну ночь не проведем вместе... – Он отрицательно покачал головой – В твою квартиру намного сложнее поставить и потом снять.
Пока твой отец на работе, мы не будем уходить из нее, если следят - мы проводим время вместе. Когда он дома, пойдем тусоваться.
– Мне надо ему сказать, что ты останешься у нас???
– Да. Представь меня так, что я тебя в детстве знал. И мама твоя помнит. Я фото покажу твои и мои. Я женат. Сфотографировал и свидетельство о браке. Мы друзья, Лиз. Так надо.
– Хорошо. А если мне ее отец позвонит?
– Не думаю. Но если так… скажешь, что меня с тобой нет, и не было. Нельзя пока признаваться, потому, что мы пока не уверены. Я уверен, что он пообещает Эльзе отправить людей и проверить. Но ей сообщат, что меня с тобой нет. Им нужно дать нам время. Если всё, что сказал Матвей правда, то я понимаю его «отеческую» заботу обо мне.
– Макс, а ты ревнуешь свою жену?
– Нет. Но это сейчас не имеет значения. Ты должна постараться. Он тоже обещал не ревновать. Убивать меня только после нашего возвращения начнёт. У нас, кажется, нет другого выхода. Можешь поспать пока.
– А ты как себя чувствуешь?
– Нормально. Всё хорошо. Мне приятно даже просто находиться рядом с тобой. Не бойся, я больше никогда не трону.
– Трогать придется. Я знаю, это ужасно, но если за нами следят... Я с женатыми не встречаюсь, мне должно быть стыдно. Но я тебя люблю, и поэтому, … всё равно. Мы должны тянуться друг к другу. Смотреть. Иначе не поверят.
Отец был очень серьезно настроен. Он хмурил брови, и только услышав историю Макса, что он друг Матвея, а Матвей с Лизой познакомились на его свадьбе, немного расслабился. Ему ужасно не понравился заплаканный и напряженный вид дочери и ее наигранно веселый голос, когда она сказала, что Макс поедет к ним домой.
Они сели вместе на заднее сиденье машины, и Лиза стала рассказывать не о жизни с Матвеем, а о том, как она переживает за маму и даже плачет, волнуется.
– Матвей, значит, не приедет?
– Нет, пап. Он не может. У него на работе какие-то проблемы с персоналом. Уволил администратора и будет суд. Не может он….
– Он тебе ни разу не позвонил.
– Спит, наверное, у нас ночь.
– Дочь, вы точно не поссорились? Ты поэтому такая?...
– Нет, конечно! Но он всегда много работает, а со свадьбой почти не приезжал в свой ресторан.
– Ладно, я понял. Правды от тебя не дождешься. Сразу к маме поедем или отдохнешь, переоденешься?
– Отдохну немного! Пап, как она, нормально?
– Пока ждем. Ты знаешь, мне показалось, что твоего Матвея ждет больше, чем тебя!
– Пусть успокоится. Я не буду рассказывать ей про Макса, и ты тоже не говори. Будет опять вспоминать и волноваться, она, ведь, за меня тогда очень испугалась. И у Макса мама погибла, это тоже вспоминать ей сейчас не надо. Матвей не смог приехать, это правда, мы даже два билета покупали. Все слишком быстро. Если у него получится, сказал, позже прилетит.
Отец замолчал, а Лиза стала рассказывать Максу, куда ему можно сходить, и потом поняла, что одет он очень легко, вообще не было теплых вещей. Куртка в которой он спал в машине даже не зимняя. И до сих пор еще надо лечиться. Замолчала.
Отец посмотрел в зеркало заднего вида на них и вздохнул.
Неприязнь к Максу, постепенно начала исчезать.
«Мы с ним не в одинаковом положении. Я хочу быть с Матвеем, а он с Элей этого не хочет. Если чувствует то же самое к ней, что и я к нему, это не жизнь. Но что поделать? Музыку в этой жизни меняют, но надо продолжать танцевать».
***
Матвей проснулся, было тяжело. Приоткрыл глаза и тут же все вспомнил. Чужая женская рука лежала на груди. О боже, началось. Вот ****!!! Уже здесь!!!
Резко взял ее за руку сжал и отбросил, выругался.
Эльза сидела на полу перед диваном.
– Нас подпоили снотворным Матвей, ты уже двенадцать часов спишь.
– Я уже понял. Твой Макс - покойник!
– Они, кажется, от нас сбежали. Мы остались одни – девушка захихикала.
– Ты что, пьяна?
– А что, не видишь? Макс только почувствовал себя лучше, сразу свалил. Я так и знала. ...Отец, правда, уже ищет его.
– Почему он до сих пор жив? Как твой серьезный отец допускает всё, что ты творишь из-за него? – Матвею сложно было разговаривать.
«Двенадцать часов. Они уже… вместе».
Внутри поднималась паника. Лизкины глаза испуганные несчастные сверкали в мыслях, рассудок отказывал. Сердце мгновенно разогналось. Он тяжело задышал.
– Ты будешь своей звонить? Или сначала напьешься до бешенства?
– Отвали, Эльза. Оставь меня в покое.
Услышал, как она снова наливает. Пьет, смеется.
Телефон завибрировал.
– Да, пап. Я нормально. Матвей…Сергеич проснулся…. Да, жив.
Матвею страшно хотелось пить, но вставать сейчас и отбиваться от Эльзы не лучший вариант.
– Что ты хочешь услышать? Он еще не пришел в себя. Что? Привести в нужное состояние?… – Она захохотала. – Папа! Да, он мне нравится! ... Разлюбит???! Ты их видел? Скорее она его кинет. ... Не приезжай! Ну зачем? Что ты хочешь?
Найди моего мужа, пожалуйста!!! Как хочешь найди. Если он… ладно, не буду при Матвее, иначе мне конец.
Она отбросила телефон, крепко обняла руку мужчины и с болью в голосе прошептала.
– Зачем ты в нее влюбился? Матвей, зачем? Она готова тебя бросить даже такого!!! Такого, как ты сейчас!!!
– Эльза убери руки, ты мне не интересна. Мне плохо.
– Пожалуйста, Матвей. Помирись с ней. Ты не выживешь. Тебе еще хуже, чем мне. Я не устану за него сражаться, потому что в какой-то момент, я верю, он сможет любить меня… А она любит всех подряд, и его тоже, и меня. Помирись с ней или ты сдохнешь здесь от боли. Купи билет и … сделай так, как в прошлый раз. Сделай что угодно, лишь бы она была с тобой.
Матвей открыл глаза и встретился с темно карими, почти черными глазами. В них впервые увидел жалость, а не избалованность, наглость, и злость. Снова опустил ресницы и попросил:
– Дай мне воды, а? Я щас умру от жажды.
Эльза отошла и вернулась из ванной со стаканом, налила ледяной.
– Матвей, уезжай к ней домой, и не психуй на нее больше. Ревность это ужасно. Заканчивай страдать.
Девушка отошла и тут он снова услышал её голос:
– Забудь этот номер! Развестись захотела? Так и разводись, ****. Тебя здесь никто больше не ждёт! И перестань над ним издеваться!
Она, улыбаясь, положила телефон.
– Голосовое ей записала. Уже отправила, не переживай. На заставке у тебя она хорошенькая…
– Какого черта ты берёшь мой телефон??? Она мне звонила???!
– Нет, не звонила! Держи, сам позвони! Я специально. Заревнует и начнёт тебя возвращать!
Сердце выскакивало. Матвей набрал Лизе. Шли гудки, но она не отвечала. Увидел, что голосовое принято и прочитано. Отшвырнул.
Снова закрыл глаза, представил, что она будет спать в своей кроватке, что все хорошо, Макс в гостинице, она одна…
«Мне сейчас больно, а у нее все хорошо».
Эльза села за стол и продолжала себе наливать.
– Матвей… Что у вас случилось? Она в моего мужа влюблена, да?
– Ты что несешь! Заткнись, Эльза.
– Отец сказал, что это навсегда.
– Я с ней навсегда. Не он.
– Хочешь еще больше унижений? Еще сильнее боли? Ревности до потери рассудка? Удачи тогда тебе с твоей девушкой. Женой. Ты поймешь, что такое неразделённая любовь, или уже понял.
Вновь почувствовал прикосновение и резко схватил за кисть руки.
– Не прикасайся ко мне.
– Почему ты не поедешь к ней? Если бы я знала, где Макс, я бы поехала….
– Я не могу. Ее мать нельзя волновать, а наши с тобой видеозаписи… Я не знаю какая из них, но это неважно. Там не любовь. Не хочу вспоминать.
– Все из-за этого, да?
– Не знаю. Я ничего уже не знаю. Макс нахрена меня усыпил? Я бы его проводил и отвез, подальше от тебя. Боюсь даже думать, зачем он меня усыпил…
– Матвей не молчи.
– А что мне сказать? Что я должен тебе сказать, ****? Ты мне скажи, если что-то знаешь!
– Он поехал к ней, может быть, вместе улетели. Деньги у меня занимал. Я посмотрела, чуть больше, чем билет стоит.
Матвей отвернулся лицом к спинке дивана и попросил:
– Молчи. Не говори ничего больше.
– Если я тебя поцелую… и никто не узнает, у нас что-то будет?
– Пошла ты. У меня больше ни с кем и ничего не будет.
#рассказы #истории из жизни #рассказы из жизни #читать онлайн #романы #романтика и любовь #семья #скандалы
