Сюрреализм – направление многоликое и не раз делавшее на своём пути резкие повороты. И Жоан Миро – сюрреалист, и Ив Танги, и Джороджо де Кирико… А ведь по своим приёмам они не так уж близки друг другу.
Если вспомнить манифест Сюрреализма, то в нём декларировался отказ от рационального мышления и контроля сознанием творческого процесса. (Вот так — у поборников спонтанности и парадоксальности был манифест, то есть программа, чем многие другие художественные течения похвастаться не могли). Великий Андре Бретон сформулировал художественные принципы Сюрреализма следующим образом:
Чистый психический автоматизм, имеющий целью выразить — или устно, или письменно, или любым другим способом — реальное функционирование мысли. Диктовка мысли вне всякого контроля со стороны разума, вне каких бы то ни было эстетических или нравственных соображений.
Значит, свобода мысли. Ни разума, ни эстетики, ни нравственности. На практике, конечно, вышло немного иначе.
Самыми известными сюрреалистами являются, по иронии судьбы, два художника, стоящие как бы на границе этого течения, одной ногой вне его – Дали и Магритт.
Дали сделал перформанс из всей своей жизни, а в живописи он как сюрреалист сначала писал очень похоже на других своих "соратников", а затем, по сути, вернулся к барокко и классицизму, соединив, «сплавив» их с сюрреализмом, да ещё приправив толикой фотореализма, поп-арта и мистического символизма.
Критики не раз замечали, что, афишируя подсознательное, спонтанное, «параноидальное» начало своей живописи, Дали по сути действовал очень рационально и рассудочно. При таком скрупулёзном исполнении не может идти и речи о том, чтобы писать по указке подсознания. Это Поллок мог заполнить холст брызгами, повинуясь каким-то таинственным импульсам. Дали же - великий мистификатор!
Иное дело – Магритт. Он изначально "позиционировал" свою живопись зрелого периода как «игру разума». Поэтому он, по сути, действовал методом, противоположным принципам сюрреализма.
Интеллектуал. Романтик. Эстет. Строгий мечтатель (не помню, кого ещё так называли, но к Магритту это точно подходит). Он не боялся спорить с другими сюрреалистами, и даже с самим "мэтром" Бретоном. Тем не менее, он долгое время состоял в группе, и можно сказать, что сюрреализм потерял бы очень многое, не будь в нём фигуры Рене Магритта.
Он родился в бельгийском городке Лессине в 1898 году. Отец занимался торговлей тканями, кроме Рене в семье было еще два мальчика - Поль и Раймон. Пару раз они переезжали. Маленький Рене уходил с соседской девочкой играть на заброшенное кладбище, где порой они встречали работающего на пленэре художника. Этот эпизод сам по себе просится на полотно. Так и видишь легкую дымку, заросшие аллеи, побитые временем надгробия, художника за мольбертом и две детские фигурки. Возможно, именно тогда живопись в сознании мальчика уже стала означать некую толику волшебства. Были и другие, как называл их впоследствии Магритт, "чудесные воспоминания". Застрявший на крыше аэростат, например.
В 1912-м году мать Рене покончила с собой под влиянием депрессии, утопившись в реке Самбре. Это событие не могло не повлиять на сознание подростка, хотя напрямую в творчестве взрослого художника никогда не отражалось.
А в 1913 году Рене встречает впервые двенадцатилетнюю Жоржетту Бергер, свою первую и единственную любовь. Год дружбы окончился с началом Первой Мировой войны, а снова случайно встретившись шесть лет спустя, они уже не расставались. В 1922 году - бракосочетание. К тому времени Магритт уже успел поучиться немного в Академии изящных искусств, поучаствовать в нескольких выставках, отслужить в бельгийской армии. Рене и Жоржетта живут в Брюсселе, Магритт работает художником плакатов и рекламы.
В 1926 году появляется картина, которую Магритт сам считал первой удачной работой своего нового стиля - "Заблудившийся жокей". С этого момента начинается путь того Рене Магритта, которого мы знаем.
Сразу - маленькое отступление. Он часто делал, как сказали бы сейчас, "ремейки" своих работ. Порой менял технику исполнения, порой - какие-то детали. Порой полностью менял и набор предметов, и композицию. Крутил идею так и сяк. В результате возникали его знаменитые серии - "Воспоминания о путешествии", "Империя света", "Перспектива".
А ещё у него есть излюбленные детали, которые "кочуют" из картины в картину. Это и знаменитые шляпы-котелки (точнее, мужчины в котелках - двойники самого Магритта), яблоки, птичьи гнезда, розы, свечи... Большинство из них - предметы самые обыкновенные, и вместе с тем издавна служившие символами, знаками чего-то большего. Стоит ли говорить, что их выбор не случаен?
В 1927 году Рене и Жоржетта уезжают в Париж, где Магритт присоединяется к группе Бретона. В этой группе он - рационалист и лирик одновременно, к популярному у других членов кружка психоанализу относится скептически. Позже возникнет термин "магический реализм", с которым Магритта будут отождествлять в той же степени, что и с сюрреализмом.
А в целом "этот мастер всегда шёл своим собственным путём".
Известен целый ряд высказываний Магритта, касающихся его творческого метода. Одно из известнейших описаний звучит так:
Я беру произвольный предмет или тему в качестве вопроса и затем принимаюсь за поиски другого объекта, который мог бы послужить ответом. Чтобы стать кандидатом на ответ, этот искомый объект должен быть связан с объектом-вопросом множеством тайных связей. Если ответ напрашивается во всей ясности, то связь между двумя предметами налаживается.
("Страница с натуры", 1952 год)
Как видим, это описание касается, в первую очередь, поиска сюжета, содержания картин. Для Магритта картина - это прежде всего работа ума, необычный образ, парадокс. Как, например, создать портрет, скрыв самое главное - лицо?
Технике исполнения отводится вторичная роль. Живописную манеру Магритта хочется назвать "плакатной". В ней вы не увидите специфических приемов исполнения, характерной работы кистью, того, что принято называть "почерком художника". Всё это не входило в задачу Магритта. Его исполнительские приемы призваны прежде всего максимально аккуратно донести до зрителя игру художника с понятиями и образами. Текстурные или колористические изыски были бы при этом попросту помехой. Поэтому иногда он пишет почти гиперреалистические вещи... В наши дни такие изображения создаются с помощью фотошопа.
Неудивительно, что в качестве заработка Магритт занимался рекламой. Точнее, мы не знаем, что здесь было первично: то ли работа Магритта над созданием рекламных плакатов определила его манеру в живописи, то ли присущая от природы сдержанная и объективная манера писать заставила его обратиться к рекламе.
Как бы то ни было, его работы всегда обладают двумя качествами, присущими рекламе - крайней доходчивостью, простотой и объективностью на уровне исполнения и обязательной оригинальностью, "переворачиванием реальности" на уровне содержания. Это именно то, что в наше время именуют "креативностью". Посмотрите на работы Магритта, не пускаясь в глубокие размышления - это же готовые рекламные постеры, не хватает только слогана и логотипа торговой марки в углу! В этом смысле мэтр Магритт - "отец" современной рекламы. Я, как человек проработавший в этой области немало лет, могу сказать, что до сих пор порой перелистываю альбом Магритта, если мне нужно "встряхнуться" и найти к теме свежий подход.
После возвращения из Парижа в Брюссель Магритт вместе с братом открывает своё рекламное агентство. Параллельно продолжает заниматься живописью.
В годы Второй Мировой он остаётся в оккупированной Бельгии, немного меняет свой стиль в сторону "импрессионизма" - видимо, эта живая, красочная манера казалась ему подходящей, чтобы немного скрасить людям тяготы военного времени.
А после окончания войны он полностью посвящает себя творчеству, создаёт новые вариации своих прежних сюжетов. Его стиль окончательно формируется и оттачивается. Отныне он - признанный и популярный художник, можно сказать - "культовая фигура".
Однажды Магритт достаточно подробно и понятно описал процесс создания одной из своих картин. Письмо Сюзи Габлик известно в виде факсимиле с набросками, и относится к картине "Каникулы Гегеля".
Дорогая мадемуазель Сузи,
Моя последняя картина началась с вопроса: как изобразить в картине стакан воды таким образом, чтобы он не был безличен? Но при этом и так, чтобы он не был особо причудлив, произволен или незначителен. Одним словом так, чтобы спокойно можно было сказать: гениально! (оставим ложный стыд). Я принялся рисовать стаканы один за другим, всякий раз со штрихом поперек. После сотого или стопятидесятого рисунка штрих стал несколько шире и, наконец, принял форму зонтика. Поначалу зонт стоял внутри стакана, но потом оказался под ним. Так я нашел решение первоначально вопроса: каким образом стакан воды может быть изображен гениально. Скоро я сообразил, что этот предмет мог бы очень заинтересовать Гегеля (он тоже гений), ведь мой предмет соединяет в себе два противоположных стремления: не хочет воды (отталкивает ее) и хочет воды (подхватывает ее). Я думаю, это ему понравилось бы или показалось забавным (например, во время каникул). Поэтому я и назвал картину «Каникулы Гегеля».
Искренне Ваш
Рене Магритт
P.S. Я задумал картину, сюжетом которой был бы стул. В данный момент у меня только один вариант.
Как видим, всё достаточно просто. Но так ли это?
Магритт действительно был художником-интеллектуалом. То, что в названии картины фигурирует Гегель - не случайность. Магритт читал и его труды, и античных философов, и был знаком с работами мыслителей самых разных эпох.
Мало того, о творчестве самого Магритта написано множество книг и статей, читая которые попадаешь в дебри сложнейших сопоставлений, аналогий и умозаключений. Но, как сказал переводивший "Алису в стране чудес" Борис Заходер, когда люди много объясняют, это не значит, что они сами что-то поняли. Кстати, мне всегда видится какое-то родство между великой сказкой Кэрролла и работами Магритта. Я бы даже сказал, что Кэррол и Магритт - это отдельная тема, хотя Магритт никогда Кэрролла не иллюстрировал (в отличие от Дали).
Они оба, и Кэрролл, и Магритт, обращались к миру обычных, повседневных вещей и делали его фантастическим. Они оба играли предметами, понятиями и словами, превращали их друг в друга, наделяли неожиданными свойствами. Можно сказать, оба они были интеллектуалами-сказочниками.
Одно из наиболее, на мой взгляд, непротиворечивых и доходчивых определений большинства картин Рене Магритта состоит в том, что он изображал мысли. То есть, его предметы, растения, животные и даже люди - это не конкретные, реально существующие предметы и люди. Это мысли о них, их идеальные образы. Поэтому они - такие гладенькие, идеальные, почти симметричные. И таким образом, его композиции - это, ни много ни мало, изображения мыслительных процессов.
И ещё один момент всегда заслуживает упоминания, когда речь идёт о картинах Магритта. Названия. Они как будто не связаны с изображенными объектами (на самом деле, как мы видим из письма Сюзи Габлик, связь есть, только она не лежит на поверхности). Но главное - они формируют восприятие картин Магритта в не меньшей степени, чем холст и краски, рисунок, цвет и композиция. Только зная эти названия, можно воспринимать картины Магритта по-настоящему. Так, как он и хотел, чтобы их воспринимали - как побуждение "запустить мыслительный процесс", увидеть не то, что лежит на поверхности, а то, что связывает, соединяет Реальность и Понятие, Образ и Слово, Материю и Сознание.
Художник скончался в 1967 году. В Брюсселе существует его музей, и выглядит он вполне в духе картин Мастера.
Буду, как всегда, признателен за комментарии, лайки и подписки.
Вы можете прочитать другие мои статьи:
