Что происходит с человеком после смерти? Нет, не с его бренным телом, а с душой? Какие мытарства она проходит, прежде чем обрести свет и покой? Порой душа не может расстаться с тем, что когда-то было дорого, пытается найти любые зацепки, чтобы остаться в этом мире…
***
Дело происходило в незабвенных девяностых.
Светлана Петровна только что похоронила любимого мужа. Боль утраты усиливалась из-за постоянного безденежья, которое она, младший научный сотрудник одного многих в стране институтов с копеечной зарплатой инженера, особо остро стала ощущать в то время.
Сама жизнь не позволяла долго скорбеть и убиваться по безвременно ушедшему мужу - надо было тупо выживать. А выживала в то время вся страна. И вот она вместе с коллегой трясла на базаре тряпками, оптом приобретёнными в «Лужниках» - вещевом рынке всея Руси того времени.
Буйным цветом расцветали комиссионные магазины, куда граждане сдавали и ношеные вещи, и новенькие, доставшиеся по случаю, заграничные шмотки.
Светлана Петровна долго перебирала вещи покойного мужа, не одну горючую слезу над ними пролила, то и дело переводя взгляд с них на портрет покойного мужа.
Фотограф запечатлел его в период рассвета: и творческого, и мужского. И эта седая прядь волос, которая появилась у молодого тогда ещё человека после службы в Афгане, совсем не портила его. Наоборот, прибавляла солидности, так необходимой преподавателю Политехнического института.
Именно там они и познакомились когда-то. Светлана, тогдашняя студентка одного из факультетов, сразу влюбилась в молодого препода. Её ни на минуту не смутил его физический недостаток – хромота, как он говорил, полученная там, на войне, в бою под Кандагаром.
Молодая вдова собрала все его приличные костюмы, которых было немало, югославскую дублёнку, когда-то по случаю приобретённую в «Берёзке», и понесла всё это добро в комиссионку. Предварительно, по христианскому обычаю, подождав сорок дней.
Вещи охотно приняли. И оценили прилично. Сказали подождать, пока реализуют. Предложили зайти недельки через две.
Жизнь Светланы Петровны потекла своим чередом и в принципе ничем не отличалась от той, что они вели с мужем. Только вот длинные зимние вечера тянулись дольше обычного, и постоянные поломки в доме напоминали о том, что в нём нет хозяина. То распаялась газовая колонка, то ушёл из холодильника фреон, то на кухне сорвало смеситель, и бедная вдова чуть не затопила соседей снизу. Правду говорят: «Без хозяина и дом - сирота».
Но больше всего неприятностей ей доставляла входная дверь, на которой каждый день приходил в негодность замок. За последнюю неделю она уже раза три вызывала плотника из жилищной конторы, который третий раз шёл совсем не так охотно, как в первые два, несмотря на то, что его работа была щедро оплачена поллитровкой за каждый вызов.
- Это кто-то тебе специально замок портит, хозяйка! – недовольно гундявил он. – Ну, тут явно кто-то чужим ключом ковырялся в замке. В следующий раз замок придётся менять, если опять какой-нибудь паразит будет в «механизьми» шарудить, - прогнусавил он, по-стариковски смягчая все согласные на конце слова «механизм».
Светлана Петровна пошла в комиссионку, не дожидаясь назначенного срока, примерно через неделю. Не сказать, что срок этот был для неё нестерпимо долгим, но в институте всех распустили на месяц без оплаты, так чего без дела сидеть. И, к своему удивлению, она обнаружила, что все вещи покойного мужа были к этому времени уже проданы.
- Да, - обрадовал её продавец. – Все вещи, сданные Вами нам на комиссию, проданы. Погуляйте минут десять по магазину – кассир ушёл на обед, денег Вам выдать некому.
Светлана Петровна, одухотворённая известием о продаже всех вещей, пошла поглазеть по отделам. В голове крутился один вопрос: что бы такого ещё она могла сдать в комиссионку? За ответом на свой вопрос она зашла в отдел мужской одежды. Здесь было всё: пиджаки, брюки, спортивные костюмы, куртки, дублёнки, пальто. Какие-то вещи были абсолютно новыми, какие-то ношеные, но ещё имевшие приличный вид.
Вдруг взгляд её упал на один костюм. «Это его костюм! Его!» - промелькнула мысль в голове у Светланы Петровны.
Она узнала одежду своего покойного мужа. Нет, не ту, что она сама сдала в комиссионный магазин и за которую сейчас здесь ждёт деньги. А ту, в которой его похоронила.
Светлана Петровна отшатнулась от ряда вешалок с мужскими костюмами. Она в растерянности стояла, оглядываясь по сторонам. Но не понимала, кого и о чём ей спросить, чтобы разъяснить эту ситуацию.
Набравшись храбрости, она снова подошла к напугавшему её костюму. Может, она обозналась?
Она отвернула лацкан пиджака и запустила руку во внутренний нагрудный карман. Нащупав в нём небольшую дырочку, в которую прошёл её указательный палец, поняла: она не ошиблась. Но до конца поверить в это не захотела и вспомнила ещё одну деталь. В подкладку пиджака на уровне кармана с правой стороны она зашила «Живые помощи». Их нельзя было увидеть, но их можно было нащупать. Она их нащупала. Сомнений не было: на вешалке в магазине висел пиджак её покойного мужа, которого она похоронила в этой одежде чуть более двух месяцев назад.
Выйдя из ступора, она по инерции продолжала шарить по карманам брюк и пиджака: в новый носовой платок, который она сама положила ему в гроб, была завёрнута связка ключей. Они как ни в чём ни бывало лежали в левом кармане. Она узнала платок, но ключи… Она не понимала, как они сюда попали и не знала, чьи это ключи.
Из тяжёлых раздумий и рассуждений её вывел голос продавца:
- Женщина! Да, да, я Вам говорю. Кассир пришла. Подходите, получите свои деньги.
В тот момент, когда продавец пригласил её к кассе, она всё ещё вертела в руках незнакомые ключи. Не задумываясь, машинально Светлана Петровна сунула их себе в карман. Зачем? Она вряд ли смогла бы ответить на этот вопрос в тот момент.
- Простите, - с плохо скрываемым страхом решила спросить она. – А кто сдал вам этот костюм?
Трясущимися руками она показала на удививший и испугавший её предмет одежды в мужском отделе комиссионки.
- А, этот? Мужик один. С виду приличный. Он, кстати, все Ваши вещи и купил. Я ещё удивился: ну, надо же, как они на нём сидят! Как влитые!
Светлану Петровну обдало жаром неизвестности и неопределённости.
- А Вы можете его описать? – не унималась беспокойная вдова, пытаясь найти хоть какое-нибудь логическое объяснение всему тому, что увидела за последние полчаса.
- Ну, а что его описывать. Мужик, как говорится, солидный. Культурный. Высокий. Волосы с проседью. Прихрамывает слегка. На какую ж ногу он хромал? – задал себе вопрос продавец и сам же попытался на него ответить. – На правую, кажись!
- На левую! – моментально поправила его женщина.
- Точно, на левую! Знакомый Ваш? – поинтересовался продавец.
- Знакомый, - потухшим голосом прошептала испуганная вдова.
Всю дорогу до дома она анализировала произошедшее с ней в комиссионном магазине. Она настолько была увлечена своими рассуждениями, что даже деньги, которые она так мечтала выручить от продажи костюмов покойного мужа, не радовали её.
Одно только порадовало её сейчас: не надо будет снова звать этого сварливого плотника – замок открылся идеально, ключ ни разу не застрял в личинке.
Светлана Петровна долго не могла заснуть. Она всё думала о том человеке, которого так ярко описал продавец комиссионки. Да, по описанию это он – её муж! Но как такое возможно?!
Продолжая сомневаться, желая знать наверняка, она взяла с книжной полки фотографию покойного мужа, увеличенную специально для этого траурного случая (её несла перед похоронной процессией его студентка), и пошла в комиссионный магазин. Она настолько была мыслями во всём происходящем, что даже не сняла с фото чёрной атласной ленты.
- Это он? – спросила женщина ошалевшего продавца, поднося вплотную к нему фотографию мужа.
- Он! – заулыбался продавец, вероятно, от радости, что узнал своего старого знакомого. – Он, кстати сегодня опять приходил. Говорит, оставил в костюме ключи от квартиры. Мы всё обыскали – нет ключей. Перепутал, видимо. Может, ещё где-нибудь оставил.
Весёлое настроение продавца тут же исчезло, как только он понял, что перевязанное чёрной траурной лентой фото говорит лишь об одном: человек, изображённый на нём, мёртв.
- Ой, а он что умер? – искренне и наивно спросил продавец, не понимая всей серьёзности ситуации. – Когда?
- Два месяца назад, - спокойно ответила вдова.
***
После этой истории Светлана Петровна слегла. Она не знала, как объяснить этот непонятный случай. Кто из них сумасшедший: она или продавец?
И что это за ключи, найденные в кармане пиджака мужа, которые сейчас лежат на тумбочке в её комнате?
Вопрос с ключами разъяснила золовка Светланы Петровны. Она пришла навестить захворавшую жену своего покойного брата.
Услышав звонок в дверь, Светлана Петровна впустила Галю в квартиру и медленно пошла назад в спальню. Ей было нестерпимо трудно стоять, она поспешила лечь.
Вдруг услышала истеричный крик Галки:
- Светка, откуда у тебя эти ключи?
- А почему ты спрашиваешь? – ответила вопросом на вопрос вдова.
- Это мои ключи. От моей квартиры, вернее. Как...как они оказались у тебя? – недоумевала золовка. – Я…я…
- Что ты? Ну, договаривай! Ты положила их в гроб моему мужу, своему брату? – догадалась Светлана Петровна. – Зачем?
Вместо ответа Галка забилась в истерике. Она плакала и захлёбывалась собственными слезами, с трудом выдавливая из себя каждое слово:
- Это не я, не я! Он меня просил об этом!
- Когда?
- Когда умер! В этот же день приснился! Положи, говорит мне в гроб ключи от дома. Мне это важно, говорит. А где мне было взять ключи от вашего дома? Ты бы не дала, верно?
- Верно!
- Вот я и положила ему в карман ключи от нашей родительской квартиры.
- А ты знаешь, что он каким-то образом разгуливает по городу? Посещает магазины? – Светлана Петровна сказала это с сарказмом и неверием в то, что сама говорит. Ответ золовки её удивил:
- Знаю!
- Так он что жив? – пытаясь как-то объяснить Галкин ответ, спросила измученная женщина.
- Нет, он мёртв! – уверенно ответила Галка.
- Я ничего не понимаю! Что всё это значит? Как это может быть? – заплакала вдова.
- Я могу тебе рассказать только то, что слышала от мамы. Он родился обмотанным пуповиной и не дышал.
- Как не дышал?
- Ну, не знаю, как! Мама так говорила. Потом врачи его вроде откачали. Маму с ним долго не выписывали. А потом, когда его домой принесли, бабушка Катя, отцова мать, посмотрела на него и сказала: «Дьяволёнка родила! Через него все на тот свет уйдём!» Сказала и плюнула в его сторону три раза. Мама не могла её простить за эти слова, собрала вещи и со мной и с братом уехала к себе на родину. Отец за нами так и не приехал. Только после его смерти нам эта квартира досталась, ключи от которой я и положила ему в карман.
- А с чего это она взяла, что он дьяволёнок-то? Обычный ребёнок!
- Обычный да необычный! – загадочно прошептала она. - Левая ножка у него была короче, он поэтому и хромал, и отметина на спине – это и есть метка дьявола.
- Ты про какую отметину говоришь? Про родимое пятно?
- Да!
- А причём тут хромота? Он же от ранения хромал, которое в Афгане получил во время срочной службы.
- Да, не был он ни в каком Афгане. Он инвалид с детства.
Перед глазами у Светланы Петровны всё поплыло, закачалось, и в ту же минуту она потеряла сознание. В бреду и горячке она провалялась несколько дней.
***
Очнувшись, Светлана Петровна огляделась и увидела Нинку, племянницу мужа, Галкину дочь.
- Что со мной? Сколько же дней я тут валялась? – спросила она Нинку. – И где Галка?
- Пятый день. Врач сказал, тебя не тревожить. Медсестра приходила все эти дни, капельницы ставила, - объяснила Нинка и махнула головой, указывая на правую руку родственницы, замотанную уже несвежим бинтом. – Под бинтом катетер для капельницы.
- А Галка где? – спросила Светлана Петровна.
Нинка молчала.
- Нина, ты меня слышишь? Мама где? – ещё раз спросила женщина.
- Мамы больше нет, - еле сдерживая слёзы, ответила Нина.
Светлана Петровна перевела взгляд на тумбочку, куда она положила те самые злосчастные ключи.
- А ключи? Здесь лежали ключи от вашей квартиры, - спросила женщина.
- Я их маме в гроб положила, - спокойно ответила Галкина дочка.
- Зачем?
- Она просила! Приснилась в первую же ночь после смерти и попросила. Я не могла её ослушаться, - она заплакала на плече у Светланы Петровны. Потом, немного успокоившись, продолжила:
- А вчера домой прихожу, а дверь открыть не могу – замок сломан, пришлось слесаря вызывать.
- А почему сломан-то? Ты же ей ключи родные от квартиры положила?
- Я замок сразу же после похорон поменяла, - сказала Нинка. – А что не надо было?
- Не знаю, - сказала Светлана Петровна. – Не знаю!
Она гладила Нинку по голове, пытаясь успокоить её и заглушить её рыдания. А ей тем временем представлялось, как мечется по городу ещё одна неприкаянная душа, пытаясь открыть ключом уже не существующий замок…
НОВАЯ ИСТОРИЯ "А ДАВАЙТЕ ВЫЗОВЕМ ТОЛСТОГО?"
